Для переходного периода от абсолютизма к правовому государству, как показал Медушевский, стадия мнимого конституционализма оказывается практически неизбежной. Можно сказать даже более обобщенно: мнимый конституционализм (в одной из его многочисленных форм) является своего рода закономерной стадией политической трансформации всякого традиционалистского авторитарного режима. Это объясняется разрывом декларируемых целей демократического переустройства и реальной практики политической борьбы. Однако, данная форма, как и многие другие формы переходного периода, существуют лишь в процессе политических изменений. Поэтому ее реальное социальное содержание может быть в принципе различным или даже диаметрально противоположным в зависимости от направления движения всей политической системы. Так, мнимый конституционализм может быть (и исторически является) переходом от абсолютизма к парламентской демократии. Однако, он может в других условиях означать обратное движение от парламентаризма к конституционной монархии или авторитарной диктатуре бонапартистского типа. Наконец, возможен и третий вариант, когда мнимый конституционализм является внешней формальной уступкой временного характера и в этом смысле означает переход от одной формы авторитарного правления (традиционного абсолютизма) к другой его форме (рационально организованной бюрократической монархии).
Данный теоретический подход позволил дать новую интерпретацию российского конституционализма как целостного исторического феномена нового и новейшего времени, реконструировать его историю от ранних истоков до текущих политических реформ. Политические и правовые дебаты периода Перестройки практически полностью игнорировали российскую конституционную традицию, начиная ее в лучшем случае с Манифеста 17 октября 1905 г., а то и просто – с конституционных реформ постсоветского периода. Между тем, эти события, – как считал А.Н. Медушевский, – стали завершением длительной истории складывания русской конституционной традиции. В трудах ученого история конституционализма начинает рассматриваться с первых проектов ограничения монархической власти, выдвинутых аристократической оппозицией еще в период абсолютизма XVIII и XIX вв., прослеживается особенно подробно в эпоху либерального конституционного движения конца XIX– начала XX вв., когда либерализм не только сформулировал политическую программу конституционных реформ, но и добился перехода от самодержавия к конституционной монархии, а затем демократической республике.
В результате исследований Медушевского, появилась возможность говорить о реальной преемственности русской конституционной традиции в течение трех столетий – от «кондиций» верховников и умеренных олигархических проектов Просвещенного абсолютизма, стремившихся основать российскую государственность на твердых началах законности, до конституционных и политических проектов Сперанского и декабристов, пытавшихся реализовать в России основные модели конституционного устройства Французской революции. От умеренных проектов октроированных сверху публично-правовых преобразований эпохи Великой реформы 60-х годов XIX в. – до целостной концепции создания правового государства в либеральных проектах периода первой русской революции начала ХХ в. Наконец, от крупнейшей попытки реализовать эти принципы в период подготовки и проведения Всероссийского Учредительного собрания – к конституционным преобразованиям в постсоветской России[526]. Проанализировав причины крушения либеральной модели конституционного устройства в ходе русской революции и последующий период советской диктатуры, автор анализировал постсоветский период конституционных преобразований, раскрывая трудности и перспективы современного конституционного движения.
В целом книга «Демократия и авторитаризм» давала острую и авторитетную оценку феномена конституционализма в России. Она очерчивала различные подходы к конституционализму в политической мысли и на практике, в разные периоды, показывая, как смещался баланс между авторитаризмом и либерализмом. Кроме того, она обсуждала важность конституционных процессов для обществ, находящихся в ситуации перехода и приводила к заключению, что посткоммунистические конституционные преобразования в России еще далеки от завершения. В качестве эмпирического ресурса, книга Медушевского и другие его труды данного периода предоставляли более длительный исторический взгляд, чем другие книги по этому предмету, а также шли дальше них в интерпретационном подходе, обеспечивая лучшее понимание русского конституционализма, его значения для других транзитарных обществ и того, в какой степени классическая модель западной демократии и конституционализма может быть эффективно реализована в других регионах мира.
Конституционные кризисы в обществах переходного типа
Теория переходов от авторитаризма к демократии стала одной из центральных в сравнительном конституционном праве и политической науке в конце ХХ и начале ХХI в. Это было связано с необходимостью обобщить значительный эмпирический материал, вызванный к жизни волнами демократизации, последовательно охватившими в 70-80-е гг. Южную Европу, затем в 90-е гг. Восточную Европу, Азию и Латинскую Америку, отчасти страны Африки. Было создано особое направление исследований, стремившихся моделировать переходные ситуации и найти четкие формулы и технологии управления этими процессами. В настоящее время стало ясно, однако, что эти изменения отнюдь не имеют строго выраженного линейного характера: переход может осуществляться как от авторитаризма к демократии, так и наоборот, от демократии к авторитаризму, причем возможно существование различных промежуточных, гибридных вариантов, которые, используя демократическую легитимность, сохраняют в силе все основные атрибуты авторитарной системы. В связи с этим оказалось важным преодолеть ограниченные рамки «транзитологических» подходов: во-первых, расширить информационную основу дискуссии, отказавшись от европоцентристских моделей, точнее, механического перенесения полученных формул на другие регионы мира; во-вторых, отказаться от упрощенной линейной модели переходности, с заранее заданным кругом проблем и предопределенным результатом (заменив ее концепцией динамики смены конституционных форм); в-третьих, поставить вопрос о логике и механизмах таких процессов, стратегиях модернизации и технологиях реформ.
Сравнительное конституционное право и политические институты – магистральная область исследований А.Н. Медушевского первого десятилетия XXI в. Для ответа на поставленные вопросы он обращается к систематической разработке сравнительного конституционного права и политических институтов; механизмов переходных процессов и причин возвратных движений, а также возможности оценить с этих позиций российский конституционализм постсоветского периода. Методологией этих исследований стал неоинституционализм – метадисциплинарный подход, видящий свою задачу в выявлении самостоятельного значения правовой нормы в конструировании социальных отношений и самих институтов. В этом конкретном смысле право как система норм есть объективная реальность, определяющая функционирование социальных институтов (поскольку нормы создают основу формирования структуры институтов и их деятельности). Практический вывод из неоинституционального подхода к праву состоит в рассмотрении права и правовых норм как важнейшего фактора организации и трансформации общества. В этом контексте становится актуален ряд вопросов: соотношение и взаимное влияние права и политических институтов; возможность достижения согласия между основными политическими партиями в процессе осуществления задач переходного периода; обеспечение формального закрепления договоренностей между ними и создание независимых институтов контроля их исполнения; направленное конструирование таких правовых норм и институтов, которые способны трансформировать социальную реальность в определенном направлении; обеспечение юридической преемственности преобразований для обеспечения их легитимности.
Принципиальное значение для выяснения этих вопросов имеет книга А.Н. Медушевского – «Сравнительное конституционное право и политические институты» (2002), впервые в российской литературе предложившая целостную концепцию соотношения политических и правовых параметров, определяющих развитие конституционного процесса[527]. В этой книге и серии взаимосвязанных с ней исследований предметом изучения стал конфликтный характер отношений старого и нового права, определяющий специфику моделей изменения конституции, реконструкция самих этих моделей, определение их вклада в конфигурацию политических институтов современного общества. Медушевским были всесторонне рассмотрены конституционные изменения неписаной конституции (Соединенное королевство); изменения жесткой конституции путем судебного толкования (США); принятие конституций под воздействием извне (Германия и Япония); модель конституционной цикличности и способы ее преодоления (Франция); модели конституционной модернизации в Южной Европе, осуществляемые путем договора (Испания) и разрыва преемственности (Италия, Греция, Португалия); современного теократического государства (Иран, Пакистан, Афганистан), а также создания и поддержания конституций путем военных переворотов, связанных со стремлением не допустить создания фундаменталистского государства (Египет, Алжир, Турция)[528].
