class="p1">Сайма сонно зевнула:
— Конечно, она сама на это согласилась, такова её судьба, — в голосу змеи проступало лишь ленивое безразличие.
— А я знаю более точную дату этого события.
Тут Сайма наконец проявила интерес к беседе, подалась вперёд, немного напомнив Тиллери то, как в подобных ситуациях наклонялись вперёд Эктори и Хафэр, показывая готовность слушать, и она заговорила:
— Ей будет не больше трёх тринадцатков — возраста, когда арии становятся полноправными членами общества — но после окончания Академии. В седьмой день пятого сезона, по времени Империи.
Сайма прикинула вслух:
— Получается в один из двадцати оставшихся ходов. Не так уж это и скоро.
— А если с учётом, что арии живут несколько девсов ходов?
— Да ладно, она же не в Небытие отправится. Как-нибудь переживёт. Но если сильно хочешь, то можешь её конечно предупредить, — предложила змея с напускным равнодушием.
* * *
Когда Тиллери попросила Эктори перед завтраком зайти к ней в башню для важного разговора, та поначалу сильно заинтересовалась происходящим. Сгорая от любопытства она весело шагала по ступеням, перепрыгивая по две разом. Но увидев мрачное лицо Тиллери, тут же прогнала всю весёлость, совершенно серьёзно спросила о причине предстоящей беседы.
Тиллери начала было рассказывать, но тут же замялась, изобразила на лице подобие улыбки, проговорила:
— Ты когда-нибудь бывала на аукционах?
Эктори, хорошенько покопавшись в памяти, кивнула:
— Думаю это можно было бы назвать аукционом.
* * *
Тогда Экор с верными ему солдатами захватили очередное небольшое королевство — его правитель добровольно сдался в плен, после казни перед стенами столицы одного из захваченных генералов, и молил сохранить ему жизнь, потому для забавы выставили короля и всё его имущество на торги.
Маленькую Ар пригласили полюбоваться зрелищем.
Зрители собрались в самом большом театре того королевства. Ар с Экором заняли места не балконе, в тени, так, что их мало кто видел но им были видны все. Ар быстро надоело сидеть в кресле и она поспешила перебраться к брату на руки.
На сцену вышел ведущий — Ет. Начались торги. Скучно. Распродавали мебель, оружие, книги, территории. И всё это было такого посредственного качества, что даже порой забавные комментарии Ета не могли удержать внимание Ар к происходящему.
А потом назвали главный лот: Жизнь короля. Тут все оживились, некоторые гости даже попытались высказать недовольство, что короля продают, а его слуг — нет, но Ет усмехнулся, ответил:
— Мы сражались с королём, мы победили короля, мы пленили короля. Не опустимся же мы до того, чтобы бегать за какими-то слугами, за рабами.
Когда короля, закованного в цепи, вывели на сцену, Ет спросил у публики:
— Целого брать будете или по частям?
Ужас отразился в глазах короля, но однозначный ответ успокоил его. Кто-то из покупателей даже крикнул:
— Зачем нам слуга без головы?
На что Ет ответил:
— Зато не жалуется.
Некоторые сочли шутку остроумной. Ет, пройдясь по сцене, похлопал короля по плечу:
— Ну что ж, Ваше высочество, называйте цену. Но помните, не больше того, что сможете заплатить здесь и сейчас.
Король вздохнул:
— Пять имперских.
Ет расхохотался:
— Вот как Его Высочество оценивает себя. Ну что ж… Стартовая цена пять, минимальный шаг пять.
Король, вздрогнув, оглядел собравшуюся публику, для большинства из них и сотня не была бы ценой.
Начались торги, сумма медленно поползла к пятидесяти.
Ар чуть привстала, шепнула на ухо брату:
— Мне его жалко, могу я его купить, а потом отпустить?
— Конечно, просто встань, и назови цену которую никто не перекроет. Но зачем?
— Хочу спасти его жизнь. Ведь его и убить могут, — ответила Ар, с таким недовольством, словно бы ей приходилось объяснять прописные истины.
— А если он окажется гадом? — с некоторым интересом уточнил Экор.
— Тогда отправим по дороге в миры мёртвых, но пока его вина не доказана, его нельзя считать гадом.
— Доказана, — не настойчиво сообщил Экор.
— Нет! Не мне! — возразила Ар, тоном капризного ребёнка, слегка надув губки, показывая недовольство.
Брат, взъерошив ей волосы, спросил, сколько же у неё денег.
— Всего пятьтринадцат… — на лице дочери империи отразилось нескрываемая печаль.
Экор, протянув ей ещё два сшода, проговорил:
— Этого хватит.
Ар подскочила с места, перегнулась через перила балкона выкрикнула:
— Сотню имперских за жизнь короля!
В зале поднялся с места разодетый господин, попытался назвать цену выше, но один из солдат Экора перебил его, выкрикнув:
— Мы уступаем девчонке!
Ар перемахнула через перила, прыгнула в зрительный зал, подбежала к сцене. На балконе показался силуэт её брата, единственный глаз недобро сверкнул ядовитым пламенем.
Ар подскочила к королю, тот окинув её презрительным взглядом, прошептал: «Мерзкая тварь». Она подозвала Ета:
— Прошу, раскуйте его.
— Не стоит, госпожа.
— Он живой, а значит имеет право оставаться свободным.
— Он сам отказался от свободы.
— Ну давайте…— повторила Ар, состроив жалобную гримаску.
Ет исполнил её просьбу. Ар, отведя покупку на балкон, усадила в кресло, предназначенное ей, указала на стол с угощениями, сама умастилась в кресло, в котором брат, куда-то испарившись, оставил свой пиджак, приготовилась смотреть спектакль, обещанный после торгов.
Король действительно попытался что-то съесть, но мысли его были не о том, он увидел шанс бежать, нужно было только взять в заложники девчонку. Схватив со стола вилку, покосился на Ар, сомкнув руку в отчаянной хватке на её тонкой хрупкой шее, подтащил к перилам, крикнул:
— Вы дадите мне уйти, а не то убью девку!
По рядам солдат прокатился смешок, никто не двинулся с места, словно не происходило ничего выходящего за рамки привычного. Приглашённые аристократы ахали и охали, но не осмеливались возразить.
Ар, печально вздохнув, извернулась, высвободилась, перехватила руку короля, обезоружила его, воткнув вилку в глаз, перегнула тело через перила, то под собственным весом соскользнуло вниз, шлёпнулось об пол, запачкав брызгами ближайших зрителей.
Ар села обратно к брату на руки. Экор погладил её по голове, прошептал:
— Он оказался гадом.
— Дураком он оказался, — ответила Ар, шмыгнув носом и утерев рукавом подступившие слёзы.
Хитро сощурившись и широко улыбнувшись она спросила у брата:
— Скажи, а ты денежки, что я не потратила, мне оставишь?
Экор кивнул.
* * *
Через несколько дней Тиллери, заставила Эктори надеть длинное асимметричное силуэтное платье ядовито-алого цвета с высоким разрезом, показывающим длинные изящные ножки, и убрать волосы в
