Операции эти наносили известный вред противнику, но главным образом способствовали поддержанию духа, особенно среди экипажей больших судов, принимавших в них участие в качестве тактической опоры для легких сил.
В 1916 г. среди членов экипажей больших судов из-за вынужденного их относительного бездействия начали появляться признаки деморализации, выразившиеся в беспорядках, неожиданно вспыхнувших на одном из них. В связи с этим Верховное командование значительно изменило свою директиву, по которой ограничивалось право командующего флотом употреблять новые броненосцы для наступательных операций. После этого они стали много чаще принимать участие в операциях, что благотворно подействовало на дух экипажей, и беспорядки больше не повторялись.
До самой революции Балтийский флот полностью выполнил все поставленные ему задачи. Немцы не рисковали предпринимать на Балтийском море никаких более или менее значительных операций вследствие искусно и прочно организованной нами обороны этого морского театра военных действий». (Бубнов А.Д. В Царской Ставке. М., 2002. С. 106–107.)
Многие российские историки отмечали экономические проблемы Российской империи, которые возникли во время затяжной мировой войны: «Война отразилась и на сельскохозяйственном производстве. В результате мобилизации в армию не только крестьян, но и лошадей, почти полного прекращения производства сельскохозяйственных машин, а также в связи с отделением Польши, Литвы и Прибалтики посевные площади сократились. Очевидно, должны были уменьшиться и сборы зерна. Но не следует забывать, что Россия перед войной ежегодно вывозила 700 млн. пудов хлеба. И оказалось, что в 1916 г. избыток хлеба по стране составил 1 млрд. пудов. В 1917 г. валовой сбор зерна составил 80–82% от довоенного, а если исключить оккупированные противником территории, то урожай был меньше двоенного только на 7%.
Согласно статистическим данным, в 1917 г. в черноземных губерниях был избыток зерна в 500 млн. пудов. И все же продовольствия в городах промышленного центра и севера стало не хватать, потому что нарушился товарооборот между городом и деревней. Переведенная на военные рельсы промышленность резко сократила производство товаров для деревни, а продавать хлеб и оставлять деньги до лучших времен было нецелесообразно – началась инфляция. Поэтому деревня теперь меньше продавала хлеба.
Особое совещание по продовольствию закупало хлеб в деревне, выменивало его на специально для этого выделенные промышленные товары, установило нормированное распределение продовольствия в городах по карточкам по твердым ценам, а в 1917 г. даже перешло к принудительной заготовке и реквизиции хлебных запасов.
Война потребовала огромных расходов – около 50 млрд. руб. Обычно государственные доходы во время войны всегда сокращаются. Поэтому военные расходы покрывались за счет чрезвычайных источников.
Первым таким источником были государственные займы, внешние м внутренние. Займы увеличили государственный долг России до 60 млрд. руб. На уплату одних только процентов по долгу надо было тратить ежегодно 3 млрд. руб., т.е. столько, сколько перед войной составлял весь государственный бюджет, все государственные доходы.
Вторым источником покрытия военных расходов стала бумажноденежная эмиссия, выпуск все большего количества бумажных денег. Такая эмиссия всегда ведет к инфляции, поэтому стоимость бумажного рубля к Февральской революции упала до 27 довоенных копеек, а к Октябрьской – до 7 коп.
Итак, в годы войны промышленность продолжала наращивать производство и даже испытывала прогрессивные структурные изменения, улучшилась работа транспорта, сельское хозяйство производило достаточное количество продовольствия. Очевидно, хозяйственной разрухи, которая часто выдвигается в качестве главной причины революции, не было. Только финансы были расстроены непомерными военными расходами, что ослабило влияние рыночных отношений.
Несомненно, в эти годы усилились административные методы управления хозяйством. Они оказались эффективными. Дело в том, что экстремальные ситуации, такие, как состояние войны, требуют усиления государственного регулирования для мобилизации средств и сил. Административное централизованное управление хозяйством – система для экстремальных ситуаций». (Сметанин С.И. История предпринимательства в России. М., 2004. С. 169–172.)
21 августа 1916 г. императору Николаю II написал письмо духовник Царской семьи, пресвитер придворного собора Спаса нерукотворного образа при Зимнем дворце, протоиерей Александр Петрович Васильев, в котором значится:
«Ваше Императорское Величество
Всемилостивейший Государь!
Год тому назад в самую тяжелую минуту нынешней войны Вы, Ваше Величество, повинуясь таинственному ясному голосу Господа, приняли на себя новое бремя служения Родине и стали во главе наших доблестных войск; своим решением Вы указали Вашей России ее исторический путь, и верный Вашему Величеству Ваш народ услышал и понял голос своего Царя жить и умереть по Божьи, встрепенулся, поднялся во весь свой рост около своего Царя, забыли все грешное и мощно сплотились около Вас на стороне Отечества и Церкви, готовый под Вашим руководством идти на великий подвиг и самопожертвование. Господь Бог, всегда хранящий верную Ему Россию, видимо благословляет такое чистое и глубокое единение Царя и Его народа во Славу Церкви Его, и гордый враг бежит пред лицом Вашего Величества и Вашего войска. Одному Господу известны Царственные скорби Вашего Величества, Ему же известна и глубокая вера Ваша в помощь Божию и в торжество правды Его и Ваша глубокая вера в свой Русский народ; эта вера Вашего Величества спасает и спасет Россию, а сердце Ваше потомит тихою чистою небесною радостью. Весь Русский Ваш народ едиными целей и едиными сердцами взывает в эти исторические дни Вашему Величеству: Дерзай Великий Государь! Веди свой народ по тому пути, который указывает Тебе сам Господь! Мы все всегда с Тобою! С нами Бог!
Бесконечно счастлив, что имею милостивое разрешение Вашего Величества высоко осознанности, чем полно каждое верноподданное Русское сердце.
Вашего Императорского Величества верноподданный слуга Духовник и богомолец Протоирей
Александр Васильев.
21 августа 1916 года». (ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1191. Л. 1–1 об.)
Великая княжна Ольга Николаевна записала в дневнике:
«Царская Ставка. Вторник 23-го (в дневнике ошибочно 22. – В.Х.) авг[уста]. Лавров. Игорь [Константинович].
В 10 ч. молебен по случаю годовщины Папы … (отточие в дневнике. – В.Х.). Сидели наверху, пока он был в Штабе. Был большой завтрак в гост[иной], притом со всем штабом. В 2 1/2 ч. пошли в скором моторе вверх по реке. Высадили Маму на правый берег, а сами с Папой, Н.П. [Саблиным], Граббе и Мордвинов[ым] бегали по старым кустам. Потом за ними вернулись. С Морд-в[иновым] чуть не выкупались в реке. После чая в 6 ч. в кинематограф. 8 ч. везем Папу и Игоря [Константиновича] к обеду. 10 т[епла], а днем солнце, тепло. Графу была вчера операция, и положение очень сложное. Весь вечер мучили Мордвинова. До 11 1/2 ч. Папа оставался». (ГА РФ. Ф. 673. Оп. 1. Д. 7. Л. 94–95.)
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
