здесь происходит нечто иное.
Как только Бьёрн осознал, что творится, он выхватил палочку в надежде остановить убийство женщины, но опоздал. Высокий волшебник откинул от себя изувеченное тело и что-то гортанно проревел, глядя в небо. Не выдержав, Бьёрн закричал, а в ответ ещё один маг запустил в него «Ступефай». Увернувшись от луча заклинания, Бьёрн выхватил меч и зашагал к костру. Высокий маг захохотал, указывая на него пальцем, а второй тоже вытащил меч и с весёлым воплем, бросился на Бьёрна. В несколько шагов он подлетел к Магнуссону, и тому с трудом удалось сдержать первый удар.
Магу было лет двадцать, он был старше и сильнее, однако Бьёрн частично преобразовал тело и достойно встретил удары врага. Боковым зрением он заметил мелькнувшего оборотня, который с неожиданной лёгкостью расправился с двумя волшебниками у костра, а затем попытался напасть на высокого мага. Ещё миг, и Бьёрн с трудом успевает закрыть Фенрира «Протего».
Противник Магнуссона очень хорошо владел мечом, гораздо лучше, чем он. Победить его чистым фехтованием было невозможно. Бьёрн не стал и пытаться. Как только Фенрир залечил рану и бросился на противника, Магнуссон начал помогать себе магией. Удар, «Протего», снова удар.
Они будто бы поймали особый ритм, одна ошибка в котором, означала немедленную смерть. В какой-то момент Бьёрн поймал наполненный превосходством взгляд мага, и ударил легилименцией по его разуму. Стало понятно, что тот изучал окклюменцию, но не ждал ментальной атаки от тринадцатилетнего подростка. Его рука с отведённым для удара мечом разжалась сама по себе, и следующее движение он произвёл пустой ладонью, думая, что держит меч. В отличие от Бьёрна. В последний момент Магнуссон развернул оружие плашмя и вместо того, чтобы разрубить, ударил противника по голове. Глаза волшебника закатились, он рухнул, потеряв сознание. Бьёрну этого показалось мало, он взмахом палочки накинул на него «Петрификус тоталус».
Повернувшись в ту сторону, где сражался Фенрир со вторым магом, он увидел, что оборотень лежит без движенья, а волшебник произносит «Смертельное заклятье». Бьёрн заорал от отчаянья и швырнул меч в волшебника, уже не надеясь спасти Сивого. Однако удача сегодня была на его стороне, и меч воткнулся в спину мага, обрывая колдовство. Тот неверяще уставился на торчащее из груди лезвие, а в следующий миг, повинуясь воле Бьёрна, меч взорвался. Через дыру в груди врага виднелись деревья и лежащий оборотень. Постояв пару секунд, тело волшебника ничком рухнуло на землю.
— Фенрир! — заорал Бьёрн и бросился к оборотню. Огромный волк лежал, уткнувшись мордой в траву, не имея сил перекинуться в человеческую форму.
Подросток подбежал к зверю и стал осторожно его осматривать. Ран было много, и Бьёрн не знал, что делать. Внезапно Сивый приоткрыл глаза и срывающимся голосом, в котором сквозила неимоверная му́ка, попросил:
— У меня на шее кулон с порталом домой. Активируй его на мне, малыш. В деревне шаман... может спасти. Портал на Косую аллею в сумке. Она в корнях дуба. Прости… что я… не смог…— его голос оборвался, и Фенрир Сивый потерял сознание. Выругавшись, но, понадеявшись, что оборотень знал, о чём говорил, Бьёрн направил палочку на шею оборотня и скомандовал: «Портус!»
А когда Фенрир исчез во вспышке портального переноса, Бьёрн побрёл обратно. Заклинание, которое копает ямы, он не знал, поэтому просто трансфигурировал себе лопату. Пользуясь силой второй формы, Магнуссон выкопал могилу, в которую столкнул тела женщин. Врагов хоронить не стал, последний живой волшебник валялся без сознания, а в голову Бьёрну пришла мысль. «Ты ведь просил жертву для ритуала? — горько спросил себя подросток. — Вот боги и послали тебе подарок, чтоб его...» Решив, что в следующий раз просьбы к высшим силам, он будет формулировать предельно точно, Бьёрн всё же решился провести ритуал. От подарков нельзя отказываться, иначе высшие силы могут и наказать. Бьёрн не верил в богов и в мать-магию, как в разумную силу, однако решил, что другого варианта, возможно, не представится.
Он не стал приводить мага в чувство, а направил на него палочку и произнёс: «Легилименс!» Требовалось узнать содержимое памяти пленника. Кто эти люди вообще и зачем они убивали тех женщин.
То, что Бьёрн выяснил, распотрошив память волшебника, повергло его в шок. Оказалось, что эти воины приплыли с его настоящей родины, из Норвегии. И более того, именно отец волшебника участвовал в убийстве его родителей. В тот момент Бьёрну с трудом удалось удержать концентрацию на заклинании чтения памяти. Хотелось пустить в пленника «Авада кедавра», и Бьёрн чувствовал, что с лёгкостью это сделает. В памяти калёным железом были отпечатаны последние слова одноглазого Андеша: «Запомни! В смерти наших близких виноваты Модброки, Фриски и Эрлинги». И вот сейчас возле его ног лежит тело одного из рода смертельных врагов.
К сожалению, о причинах нападения на его семью, да и вообще о политике магических кланов Севера, этот волшебник ничего не знал. Он был младшим сыном и магически был, довольно слаб. «Хорошо, что второй отвлёкся на Сивого», — Бьёрн передёрнул плечами от внезапного озноба. Судя по воспоминаниям пленника, его брат был гораздо могущественней. «Надо тоже становиться сильнее, — ожесточённо скривился Магнуссон. — В следующий раз Сивого может и не быть рядом».
Стараясь не думать о том, что придётся сделать, он вновь разжёг костёр и начал ритуал. В решающий момент Бьёрн ещё раз взглянул на пленника. Вспомнил, как Нджал полчаса назад весело вспарывал животы женщинам. После чего сжал зубы и перерезал ему горло. Кровь хлынула потоком, бессознательный волшебник задёргался, засучил ногами, а из его тела заструилась магия, вплетаясь в хоровод энергий, набирающий скорость вокруг Бьёрна. В этот момент магический источник подростка будто бы засветился изнутри, а потом рывком увеличился в несколько раз. Энергия хлынула по каналам, перестраивая их и расширяя. Ритуал подпитывал Магнуссона, не давая боли превысить пределы, которые способен выдержать человек. Хотя даже так, он с трудом оставался в сознании.
Бьёрн пришёл в себя, чувствуя, как по лицу ползёт муравей. Машинально стряхнув насекомое, он поднялся на ноги. Ничего не
