метров и высотой 35 будет представлен для «тотальной инсталляции» русских художников, которая представляет собой грандиозную художественную мистерию, сопрягающую богоискательство, высшие творческие откровения человечества и современные научные и фантастические представления о Вселенной. Илья Кабаков, один из основателей и лидеров «Московского концептуализма», сегодня является не только самым дорогим русским мастером (его знаменитый «Жук» был продан в 2008 году в Лондоне за 5,8 миллиона долларов), но и самым влиятельным русским художником в общекультурном пространстве. Не хочу обижать его сотоварищей по цеху и по поколению, но думаю, что это действительно так. Притом что такие выдающиеся творцы, как Эрик Булатов, Эрнст Неизвестный, Виталий Комар и Александр Меламид, Олег Целков, Григорий Брускин и некоторые другие в последние четверть века стали неотъемлемыми фигурами мирового художественного процесса. В советское время все они были участниками нонконформистских объединений, подвергались различным гонениям, хотя, по-моему, только Эрнст Неизвестный был лично и весьма своеобразно раскритикован первым секретарем ЦК КПСС.
Когда Никита Сергеевич Хрущев 1 декабря 1962 года пришел в Манеж на выставку «Новое искусство», посвященную 30-летию МОСХа, то, увидев художников, встречавших его у входа, сказал: «Ну, где тут у вас грешники и праведники? Показывайте свою мазню». Это была замечательная прелюдия к его известному разгромному выступлению на выставке, которое, возможно, и было подготовлено заранее его референтами, но в реальности оказалось куда как более выразительным. Кроме Неизвестного, больше всего досталось художникам Ю. Соостеру, В. Янкилевскому, Б. Жутовскому. Это именно к ним был обращен знаменитый вопрос: «Вы мужики или пидарасы?». А дальше уже шли бюрократические выводы и рекомендации: «Вот что Белютин (Элий Белютин был организатором этой части экспозиции. – М.Ш.), я вам говорю как председатель Совета Министров: все это не нужно советскому народу…Запретить! Все запретить! Прекратить это безобразие! Я приказываю! Я говорю! И проследить за всем! И на радио, и на телевидении, и в печати всех поклонников этого выкорчевать!» По свидетельствам близких людей, которым я, безусловно, доверяю, Н.С. Хрущев в последние годы жизни критически переосмыслил многие свои поступки. Его мучила и эта, полная ненормативной лексики, эскапада в Манеже, равно как и другие разгромные заявления в адрес творческой интеллигенции, которая только начала оттаивать после смерти Сталина. Воспитанный на искусстве, отражавшем, как казалось, жизнь в формах жизни, он не был готов воспринимать какое бы то ни было другое художественное творчество. В официозном советском искусстве реальность рассматривалась сквозь призму партийности, которая всегда была выше и важнее правды жизни. На самом деле социалистический реализм – здесь позволю себе воспользоваться отточенной формулировкой популярного анекдота советских времен – был благодарностью партии и правительству в доступной им форме. А поскольку в КПСС состояло 18 миллионов человек, то эта благодарность распространялась практически на весь советский народ. Прошу понять: в моих словах нет никакого высокомерия. Есть боль и горечь. И в советское время создавали великое искусство. Но все-таки не благодаря, а вопреки.
Было бы неверно не вспомнить, что на той памятной декабрьской 1962 года выставке среди грешников были и праведники. А среди праведников были первоклассные художники, чье творчество доставляло радость зрителям. Но эти мастера так и остались в плену у своего времени. Заложниками вечности оказались как раз те самые «пидарасы» и им подобные, которые – обладая талантами – сумели почувствовать этот загадочный переход из прошлого в будущее.
На самом деле их творчество было органической частью русской традиции, истоки которой (помимо собственно национального фольклора, замечу, весьма богатого и разнообразного) – в греко-византийской иконописи (а через нее – в античной древности). Долгое время о русском изобразительном искусстве в мире знали лишь по двум мощнейшим художественным пластам: иконопись и русский авангард. Потребовалось немало усилий, чтобы открыть мировому музейному сообществу, а за ним и широкой публике волшебные свойства русского реализма. Перелом наступил после сенсационного успеха монографической выставки произведений Ильи Репина в замечательном музее нидерландского города Гронингена, которая была открыта 14 декабря 2001 года.
Вспоминаю обо всем этом по простой необходимости. Мне кажется, что мы можем опять наступить на старые грабли, слишком узко и плоско толкуя прошлое и настоящее русской культуры. Не дело смертных, пусть даже и первых секретарей ЦК КПСС, разделять себе подобных на грешников и праведников. Это право лишь у Всевышнего.
Апрель 2014
Музыка конфликтного времени
В понедельник мне позвонили из редакции популярной московской радиостанции и попросили прокомментировать отказ одной латышской актрисы играть в спектакле «Медея» Гоголь-центра из-за позиции России по Крыму. Сначала хотел отказаться, – в конце концов, каждый человек имеет право на собственное суждение по любому вопросу бытия и мироздания – нужно ли это обсуждать. Но потом понял, что не прав. Суждения суждениями, а поступки – поступками. Это разные вещи.
Я не знаю, что думает Раймонд Паулс о российско-украинском конфликте, мы не говорили с ним на эту тему, – но я видел, как он был растроган, когда московские зрители в минувшую субботу, 8 марта, аплодировали ему стоя после его концерта. Уверен, что в зале были люди, которые не согласны друг с другом по многим вопросам, но единодушие, пробужденное музыкой замечательного композитора и виртуозного пианиста, настоящего аристократа концертной эстрады, на какое-то мгновение заставило их забыть об этом. Собственно, ради таких мгновений, которые пробуждают в людях их самые лучшие, глубинные человеческие качества, и творят художники. Искусство не изменяет мир. Оно изменяет людей. Пусть незначительно. И хотя бы на миг. Но именно это качество искусства приобретает особое значение в пору острых политических и экономических конфликтов.
Какой бы выход ни был найден из сегодняшнего противостояния России, Украины, Европейского союза и США, совершенно очевидно, что мир открывает некую новую главу в своей геополитической истории. Но какими бы новыми угрозами и вызовами она ни была полна, какие бы неведомые конфликты и коллизии ни подстерегали нас впереди, – нам придется слушать и слышать друг друга. Иначе всемирная катастрофа неминуема. Речь не о любви – о понимании. Этот навык прислушиваться друг к другу – по нынешним временам достаточно ценен. И его воспитывает восприятие чужой культуры, непривычного искусства. Выступая 3 марта нынешнего года на международной встрече деятелей европейской политики и культуры в Берлине – она называлась «Душа Европы», – замечательный венгерский писатель Дьердь Конрад справедливо заметил, что единая душа Европы напоминает средневековую химеру. Что она состоит из многих душ, соединенных вместе. Они непохожи друг на друга, но они едины в своей непохожести. Зал замер, когда он сказал, что свои души у Украины, у Крыма и у России и что
