— Что за чушь! — возмутился Грийен.
Тишина поглотила его реплику. Перебивать говорящего при общем внимании — невозможно. Это одна из «шуток» единого сознания… В данном случае — весьма полезная.
— Я не мешал вам городить ваши детские нелепицы, — улыбнулся Риан. — И вы не торопите старика. Аззи погиб. Шаманы не помнят, что погубило его. Да это и не важно. Жена человека — Моо, пошла на высокую северную гору, чтобы говорить с Богом. Она предложила высшему свою жизнь, как плату за безопасность маленьких и слабых детей, которых иначе ей, женщине, не вырастить одной в столь опасном мире.
Но Бог сказал: мне не нужна твоя смерть. И детям она не поможет. Но слова твои правдивы, мир опасен, а люди — слабы. Выбери себе нового мужа, из числа моих ближних. Будь ему верна. Расти его детей, и, если ты воспитаешь их в уважении к миру и людям, они защитят твою прежнюю семью. Муж станет беречь тебя и почитать…
Моо огляделась: вокруг возникли огненные духи, и каменные, и воздушные… Одни умели лишь плавать и не защитили бы людей на земле. Иные летали — но боялись воды. Для третьих, жителей пещер, было мучительно солнце. В стороне Моо увидела ящера. И решила — он сильнее огня, поскольку его чешуя отразит жар. Он крылат, и переборет ветер. Он способен жить в воде и ползать по пещерам. Когти его остры, а зрение безупречно. Моо стала женой ящера по имени Аййа. И первой из драконий.
Риан чуть помолчал, с интересом изучая недоумение на лицах родичей. Сказанное достигало их сознания — почти единого и совершенно потрясенного — медленно и неохотно. Сказка? Очередное оскорбления величия айри? Или все — правда, пусть очень странная и иносказательная… Риан дал родичам время на размышления добавил последние слова своей странной речи, так мало похожей на оправдание и защиту.
— Мы не высшие. И даже не старшие дети этого мира. Мы потомки ящера Аййа и женщины людей Моо. Нам от начала времен полагается защищать слабых детей от первого брака нашей общей матери — драконии. Это удел взрослых крылатых. Их мало, потому что они сильны и способны обеспечить защиту. Бескрылые же — мы с вами, айри — по доброте матери возвращены в большой мир, чтобы иметь равные со старшими ее детьми права — не только служить и защищать от внешних угроз, но и просто жить. Кстати, именно поэтому наши дети от человеческих женщин — люди.
Это все, что я хотел сказать. Старикам свойственна привычка к глупым историям о давно ушедших временах. А умные слова, относящиеся к нашим дням, пусть произнесет старейший, который еще не высказался.
— Ни капли смысла, — снова насмешлво вымолвил Грийен.
— Не совсем так, ан-моэ, — отозвался Риан. — Вы мечтали узнать секрет обретения права и силы Великого? Я только что открыл его вам и вообще — каждому айри. В любом мире, старшие дети которого страдают и нуждаются в помощи, вы можете принести клятву служения и защиты слабых. И станете Великим. Иного пути нет.
Потому что удел Великого — именно служение.
На сей раз тишина повисла надолго. И Риан с огромным интересом наблюдал, как молчание постепенно меняется, переходя от неприятия к осознанию и размышлению.
Почти общему, в чем-то уже согласованному.
А еще Риан сочувственно глянул на Ялитэ, которому предстояло говорить теперь, после столь необычного выступления своего учителя… Конечно, прежнее настроение, созданное Грийеном и его ближними сломано, но ведь важно еще и создать новое!
Основанное не на гневе, обличении или ненависти. Потому что решение единого сознания просто обязано быть позитивным — нацеленным в будущее, а не в прошлое.
Директор Академии едва приметно благодарно кивнул, осознав сочувствие и поддержку.
И начал весьма мягко и осторожно — перечислил всех старейших, отдавая дань уважения каждому. Выбрался из своего кокона и поклонился ему, опустевшему, называя еще одно имя. Длинное полное, как и подобает при упоминании высшего.
Айри зашептались удивленно и насторожились — с чего вдруг вспоминать погибших?
— У меня есть все основания считать этого достойного айри живым, — торжественно заверил Ялитэ. — Я получил во время сеанса связи с экспедицией на Хьертте сведения из архива так называемого Гнезда. И там упоминается указанный старейший.
Правда, он не принимает участя в проекте, как его руководитель. Только как подопытный — извините меня за дословное цитирование документов архива — «материал».
Тишина стала окончательно ватной, в ней погасли даже звуки дыхания собравшихся.
И все остальные слова Ялитэ говорил очень спокойно. И знал: ему верят. И он уже почти победил. Вряд ли айри согласятся воспользоваться предложенными Грийеном кораблем и «свободой воли» на новой родине, где старейших используют в качестве рабов…
Речь директора была длинной. Итогом ее стало желание очень и очень многих судить уже не Риана, а того, кто его обвинял.
— Бумажки от металлургов, фотографии с верфей и домыслы малолетки-Эллара, переданные через его учителя, — рассмеялся Грийен, когда взоры обратились к нему.
— Вам нечего мне предъявить. Хорошо, я даже соглашусь и признаю сам: да, мы строим новый корабль и захватили старинный. Да, я не спросил согласия старейшего на участие в проекте. И да, я не считаю людей ничем иным, кроме как годным к доработке генным материалом. Но разве это — преступление? Если не хотите уходить — сидите здесь, в одной вонючей дыре с низшими, именуемой Релат! Я уйду.
Считайте это изгнанием, если пожелаете. Сами, многие из вас, в разное время творили такое — только начни вспоминать! Так что вы мне не судьи, да и я — не преступник.
— Давай спросим у той, кто может дать окончательный для любого айри ответ, — негромко прекдложил Риан. — Я просил позвать ту самую, о которой говорила в свое время Тиннара. Надеюсь, это удалось. Ее имя Альтэ. Может быть, ты еще смутно помнишь хотя бы это.
Грийен чуть вздрогнул и невольно огляделся. Он помнил слова Тиннары, сказанные в Академии. Мол, встретитшь драконию, если окончательно запутаешься, продолжишь творить зло…
Ничего хорошего для стерейшего, это он помнил точно, встреча не предполагала.
Второй раз Грийен вздрогнул, обнаружив драконию. Она сидела у самого края туманной сферы, сформированной единением сознаний айри. И выглядела, как самая обыкновенная женщина. Невысокая, молодая, светловолосая. Сидела на траве, огорченно качала опущенной головой. Ощутила внимание, поправила волосы и задумчиво изучила собравшихся. Глаза оказались настоящими, драконьими. Солнечно-рыжими с тонким штрихом зрачка.
Айри повели себя очень по-разному, обнаружив рядом драконию. Одни кланялись, другие глазели, третьи на всякий случай упали ниц и даже прикрыли голову руками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
