Сколько надо больных волвеков, чтобы отключить снавь?
Оказывается, очень много. Похоже, мир Хьертта принял меня и охотно наполняет силой, иного объяснения нет. Должна бы уже лежать дохлая, а я все копошусь…
И даже отоспалась до заката вполне сносно, несмотря на боль наших айри. Потом опять лечила и дремала.
Разбудили нас с Яли на рассвете неразлучные враги — Ринк и Йялл. Они приготовили вполне сносную кашу, уже второй раз, первый общий ужин мы пропустили. Совершенно такую, как учил Дед, я попробовала и подтвердила. Оба возрадовались и теперь весело впихивали ее в нас с удвоенным энтузиазмом, жутко зевая, сверкая желтыми глазищами и рассказывая новости. Удивительные они — волвеки. Одни остались на корабле, и все у наших дикарей в порядке. Ринк выглядит очень довольным, он явно приложил лапу к дисциплине.
А Йялл дурашлив сверх меры. Спросила — наш «главный дуб» теперь обвешан детьми, все малыши общины на нем, а их — в возрасте от полутора лет и до пятнадцати — сто сорок с лишним. Молодая у Лайла стая!
И полные тарелки событий.
Вожак практически здоров и вместе с прочими старшими учинил на корабле невозможный порядок: все моются, ведут себя вежливо и соблюдают режим дня, Деду бы и полумертвому сразу пришлось по душе. Дети, как и взрослые, уже сегодня начнут учиться, у волвеков просто ненормальная тяга к новому.
Тимрэ по просьбе Лайла организует на днях научно обоснованное переселение, все скоро станут жить семьями. Это удобно, дети присмотрены, родичи не заглядываются на своих же, да и на условия загонов совершено не похоже.
Дальнюю связь пока отключили, до окончания работ с Гнездом и его полной консервации. Там становится все холоднее, воздух уже плохо годится даже для дыхания выносливых волков в шкурах. Все архивы вчера за день вывезены, некоторые полезные приборы еще демонтируют наши счастливо обретенные инженеры.
А единственный биолог успешно получил ожог от слага и благодарен за него судьбе: в больничном отсеке он нашел не только исцеление, но и поддержку программы озеленения Хьертта в лице Рилы, любимой дочери Первого. Которой, кстати, усердно поклоняются теперь слишком многие. Их легко отличить по крупным синякам, приобретенным при пояснении главным поклонником более чем скромных прав прочих претендентов. Например, права не разгибая спины копать грунт под ее руководством, — айри добился-таки спасения леса с девятого уровня Гнезда. Конечно, не полностью, самые крупные деревья не вывезти. Но прочие грузят. Они, по словам биолога, такие же мутанты, как волвеки, — создавались для жизни на Хьертте и, как он надеется, когда-нибудь станут тут свободно расти.
Сидда пока спит, и Эйму есть чем заняться. Ее сына нашла группа Лайла, а на корабле его в первый же день разыскал беспокойный папа. У Йяллов замечательный щенок — то есть полноценный волвек, что снова удивило врачей-айри. Они ожидали, что от подобных браков будут рождаться только люди.
Риле теперь тоже работы хватит, поскольку у ее мужа двое почти взрослых детей, старшему девять, младшей пять. И, как назло, мама одного из них — бойкая золотисто-русая особа с восьмого уровня. Вечные наворотили, а теперь Лайлу расхлебывать…
Каша меня взбодрила, новости развлекли. Ненадолго. Вчерашняя усталость быстро сморила, да и боль айри выматывает не хуже боя.
Так и получилось, что я только после обеда пошла искать Тиэрто, по-прежнему с кротовьим усердием роющего данные в архивах вечных. Яли осталась с братом, который сидел рядом, баюкал и помогал терпеть боль. Волвеки, оказывается, уже и график составили — они очень организованные — кому когда «болеть» возле капсул.
Три часа каждая смена, и в деле участвуют все богато одаренные: Лайл, Рила, старая наставница девочек, которую Йялл встретил на шестом уровне — у нее теперь замечательно красивое имя Виана, Ринк и даже еле живой Второй. Куда он денется, если у них с Элом общее имя — Тарин?
Яли сидела и ярко радовалась, ее уверенность в успехе лечения передавалась нашим больным. Моя надежда куда меньше. И чуть в стороне, где они уже не могли читать сознание так подробно, я стерла с лица утомительную и несколько фальшивую улыбку.
Пока мы еще ничего не сделали. А время идет, первые сутки миновали давно и у обоих положение — хуже некуда. Волвеки пока не читают показания приборов айри, оплетающих тела и капсулы. В отличие от меня, для которой в их языке тайн нет. К Тиэрто я шла за надеждой и поддержкой. Но старый айри сидел удрученно-задумчивый, и остатки моей бодрости растаяли, как случайный рой весенних снежинок. Так хотелось верить, что он уже нашел решение. Потому что он — безусловно лучший, Эрто, — признанный гений.
— Совсем плохо?
— Плохо, — кивнул он. — В прежнее состояние после такого поражения нам их не вернуть.
— Знаю. Я смотрела показания и снимки. Легких нет, работа сердца нестабильна у обоих. Прочее — даже хуже исходного графика.
— Именно так. Остается то, что вечные и затевали, контролируемая мутация. Тимрэ уже сделал необходимое, мы подобрали двойников по максимальной совместимости крови и прочим важным параметрам. Волвеков, тут ты права. Обоим объяснили ситуацию, они полностью согласны и уже сдают кровь, базовые клетки и так далее.
Хорошо хоть их способность к восстановлению много больше человеческой, а то и говорить было бы не о чем. Сколько крови из людей за неделю накачаешь? А нам требуется еще и отменное состояние здоровья донора, это важно.
— Кто?
— Лайл и Йялл. Можно было взять из второго ряда, но эти более стабильны по данным вечных, если хочешь знать. Тоже может быть важно, хоть и некрасиво звучит.
Процесс понятен, и я его просчитал. Даже смоделировал. Все бы было отменно здорово, три недели в минимуме, очень быстро. Только они первый раз в модели умирают на пятый день от ввода программы, а второй — на восьмой, хотя это уже неточно. А по сути и не важно. Потому что первая смерть гарантирована. Вечные прогнали через похожий процесс десять моих родичей в разное время, и все погибли.
Отчеты здесь. Впрочем, ты их уже смотрела. Энергетику клеток не удержать на нужном уровне. Ты с моими старыми работами знакома, понимаешь, о чем речь.
— Да, — я села в сторонке и принялась рассматривать слепым взглядом модель, красивую и невнятную пока для сознания, бьющегося в немой истерике. Он оценил мой потерянный вид по-своему и упростил модель, оставляя лишь проблемные показатели. Я чуть выровняла дыхание за это время. — Разобралась, спасибо.
Провал идет по уровню и по стабильности изменения.
— На отдельной клетке зародыша мы бы могли надеяться на успех процесса, — он усмехнулся. — Слава Богам, у вас эти шутки под запретом. Наши айри состоят гораздо более, чем из одной клетки, хоть на их случай запрет и не распространяется. Процесс будет развиваться скачками и вроде бы уже обновленная ткань станет снова пищей для мутации там, где не хватит энергии, или породит бурный клеточный рост при ее избытке. А скорее всего, случится наверняка и то, и другое. Вот так… Извини.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
