ЗОТИ я сдала почти нормально, за исключением традиционного провала на просьбу создать патронуса. На этот раз темного патронуса я вызывать не стала и перечислила шесть альтернативных способов, как защититься от дементора.
— Дать в глаз, мисс Блэк?! — возмутился Тоффи, которому снова не посчастливилось принимать у меня практику. — Как вы себе это представляете?!
Очень даже представляю. Ну, я, конечно, не видела, в глаз я попала дементору или куда в другое место под его капюшоном, но нокаутировать их ненамного сложнее, чем оборотней.
Я пожала плечами, а Тоффи затрясло от негодования.
И это я еще про Аваду Кедавру не упомянула. Которая с дементорами, надо сказать, справляется просто прекрасно.
По Артефактологии я закосячила теорию — Том в этот день отказался мне помогать. У Гермионы был свободный от экзаменов день, и он вызвался помочь ей повторить Зелья. Драко был этим очень недоволен, но что делать — сам он тоже сдавал экзамен.
На выходных перед следующей экзаменационной неделей я хотела смотаться в родовой дом Блэков, но Том категорически воспротивился этой идее — он уже пообещал свою помощь в подготовке Гермионе, а мне велел отвлекать Драко. Я в этих их разборках участвовать отказалась, тем более, в пятницу они снова чуть не подрались.
Вместо разруливания их любовного треугольника или копания в книгах, я поймала Криви и затащила их в Тайную комнату, чтобы они показали мне ускоритель и другие свои изобретения.
Оказалось, что ускоритель — вовсе не ускоритель, а двигатель будущего звездолета. Криви, вооружившись отвертками, лазили вокруг, на и под двигателем, объясняя мне его устройство, а я сверяла их расчеты с непонятно откуда взявшимися у них секретными документами НАСА.
Они были настолько увлечены своим изобретением, что заразили и меня своим азартом. В итоге в воскресенье я уснула почти в четыре утра прямо в Тайной комнате и едва не проспала экзамен. А когда проснулась от вопля «Подъем!» в моей голове, увидела чумазого Колина, делающего какие-то расчеты.
Иногда мне казалось, что я сломала жизнь ребят, законфундив тогда Распределяющую Шляпу и отправив первого из Криви на Райвенкло.
Как ни странно, легче всего мне дались Зелья. И это при том, что Снейп не переставал называть меня бездарем, способным сварить что-то нормальное только по подробной инструкции. Я вышла с экзамена в состоянии глубокого удивления заниженными ожиданиями экзаменаторов.
Астрономию я завалила, несмотря на все старания Тома. Впрочем, он тоже не был в ней специалистом.
Нумерология далась мне кровью и потом — все же для подготовки к СОВ нужно было заниматься, и на чистых инстинктах мне выехать не удалось.
С Историей Магии, наоборот — все было классно. Том диктовал, я записывала. Красота.
Едва выйдя из аудитории и дав Тому попрощаться с Гермионой, я вызвала Кричера.
Несмотря на то, что СОВ потребовали много сил, толком отвлечься мне не удалось. Все две недели я была в ужасном напряжении — что же происходит там, в реальном мире.
За две недели произошло многое.
Отросла, но еще не шевелилась, рука Сириуса. Снейп начал спускаться обедать вниз. Люпин опробовал Зелье Разумности и при превращении сумел остаться в здравом уме. Флер и Билл назначили на август свадьбу. Найджелус впервые обрел человеческий облик. Тонкс забеременела.
Я сидела на другом от Снейпа конце стола и тайком на него поглядывала. У меня получилось. Я спасла его. Возможно, когда-нибудь… Когда-нибудь он снова станет ловким боевым магом и будет летать по коридорам, вызывая своей развевающейся мантией воздушные вихри.
Сам Снейп демонстративно на меня не смотрел, а смотрел на Дамблдора. Дамблдор что-то объяснял Сириусу. Сириус сидел рядом с Грюмом и поглядывал на меня. Грюм вращал глазом и держал в поле зрения всех.
В глубине дома звякнул колокольчик, и через минуту в кухню вошла МакГонагалл.
— Минерва, вы как раз к ужину, — обрадовалась Молли.
МакГонагалл поджала губы. Она явно была не в духе.
— Половина экзаменационной комиссии ходатайствует о том, чтобы исключить вас из школы и передать в руки отдела по работе с несовершеннолетними волшебниками, — заявила она, когда я невинно спросила, как прошли СОВ.
О. Я переглянулась с Томом.
— Почему? — округлил глаза Сириус.
— Потому что нельзя на вопрос об альтернативе Веселящим чарам писать марихуана! Потому что Бомбардо не относится к списку чар, отпирающих двери! Потому что правильный ответ на вопрос «Как победить боггарта» — заклятие Ридикулус, а не третье непростительное!
— У них устаревшая программа, — пожала плечами я.
— А что вы ответили на тридцать седьмой вопрос экзамена по Защите от Темных искусств? Отличительные особенности оборотней? При чем здесь вообще взаимодействие их слюны и корня златоцветника?!
Снейп хмыкнул и быстро отвел глаза, когда я поймала его взгляд.
— Зелье, на которое вы намекали, относится к разряду запрещенных! — воскликнула МакГонагалл, и Дамблдор успокаивающе сказал:
— Не волнуйся, Минерва, уверен, все не так плохо.
— А что говорит вторая половина комиссии? — спросила я, когда Сириус тяжело вздохнул.
— Вторая половина настаивает на оценке «Превосходно», — сухо ответила МакГонагалл.
Глава 136. Отцы и дети
— Покажи!
— Нет.
— Том! Ты должен быть на моей стороне!
— Поэтому и не покажу!
— А ну, показывай!
Утром Сириус громко орал в гостиной. Когда я спустилась вниз, он с разъяренным лицом выскочил вон, едва не сбив меня с ног. В гостиной остался Снейп, который был мрачнее тучи, на все вопросы отвечать отказался и ушел, смерив меня ледяным взглядом.
О чем они говорили, я не слышала. Слышал Том.
После короткой перестрелки, трех на двоих ссадин и одного вывиха он меня скрутил.
— Не покажешь — я расскажу Гермионе о твоей маленькой хитрости! — пригрозила я.
Он сильнее заломил мне руки.
— Это гнусный шантаж! — прошипел он мне в ухо.
Я воспользовалась тем, что он отвлекся, и вырвалась из его стальной хватки.
— Почему ты вдруг стал так настроен против него?!
— Потому что ты достойна большего!
— Раньше ты так не думал!
— Раньше я ждал, что это пройдет!
Вот как.
— И кого же я достойна? Тебя, может быть?! — зло спросила я.
Я думала, он рассмеется, но он на секунду замер, а потом вскинул подбородок.
— Хотя бы Гриндевальда.
Тут уж рассмеялась я.
То есть, по шкале наилучших вариантов первым номером идет он, вторым Гриндевальд, а потом уже все остальные.
— С какой стати ты стал об этом переживать? — развеселившись его ответом, спросила я.
Том скрестил руки на груди и хмыкнул. Помолчал, глядя в пол.
— Скоро мы расстанемся. Или одного из нас убьют, или связь между нами исчезнет. Я не хочу оставлять тебя… со Снейпом.
— Ты чертов собственник! — возмутилась я. — Сам заполучил любимую девушку, я тебе и слова не сказала — несмотря на то, что в этой ситуации пострадал мой кузен!
— Гермиона не моя любимая девушка.
Я захлопала глазами.
— Тогда зачем ты ее добивался?
Он пожал плечами.
— Она мне симпатична. К тому же это было просто.
Вот как.
— Ты говоришь жестокие вещи.
— Потому что я жестокий человек.
Я смотрела в его упрямые глаза и понимала, что так я ничего не добьюсь.
— Ты меня пугаешь. И отнюдь не своей жестокостью, — произнесла я, потому что от его взгляда мне и впрямь стало жутко.
Он отвел глаза.
— Мне тоже не по себе от мысли, что мы скоро расстанемся, — собрав себя в кучку, сказала я. — Я привыкла, что ты всегда рядом. Что всегда поддержишь меня, поможешь, спасешь, вытрешь сопли. Да что там не по себе — мне страшно тебя потерять.
— Но это неизбежно случится.
— Я не хочу так думать.
Он тряхнул головой, в два шага подошел ко мне и обнял.
— Если бы я не знал тебя так хорошо… Если бы не видел каждую твою мысль, эмоцию… Не знал о твоих чувствах к этому подлецу Снейпу… — он вздохнул. — Прости. Я дурак.
— Том?
— М?
— Ближе тебя у меня никого нет. Ты же не думаешь, что кто бы то ни было сможет встать между нами?
Он погладил меня по голове.
— Ты абсолютно права.
— Надеюсь, ты помнишь о нашей договоренности, Нюниус?
— Я ни о чем с тобой не договаривался, — Снейп отвечал раздраженно и зло.
— Не смей даже смотреть на мою дочь! — напомнил ему Сириус.
Снейп фыркнул.
— Мне глубоко плевать на твою дочь.
— Принимаешь меня за идиота?
— Ты и есть идиот.
— Лучше заткнись, а не то я не посмотрю, что ты калека!
— Иди к черту, Блэк.
О паркет стукнула трость, а затем послышался глухой звук, будто кого-то приложили к стене.
— Мы не закончили разговор. Грета жалеет тебя. Я не знаю, что произошло перед тем, как ты чуть не сдох, но она чувствует себя виноватой — она сама говорила. Даже не думай этим воспользоваться, ясно?
— Иди. К черту, — повторил Снейп.
