остановки работали душегубки.
Главный материал номера The Times от 10 июня был озаглавлен «Массовые убийства в Польше». В нем рассказывалось не об операции «Гейдрих», центром которой стала Чехословакия, но о речи, произнесенной за день до этого в Лондоне генералом Сикорским, в которой он изложил детали массовых убийств евреев на польской земле в предыдущие двенадцать месяцев. «В этом году были совершены избиения десятков тысяч евреев, — сказал он. — Люди умирают от голода в гетто. Проводятся массовые казни; расстреливают даже больных тифом». Что касается поляков, добавил Сикорский, «чтобы раздавить сопротивление железнодорожников Верхней Силезии, в восемнадцати силезских городах были поставлены виселицы. На них повесили представителей образованных классов, железнодорожников и рабочих, и, чтобы наблюдать за этим жестоким представлением, собрали всех школьников».
Лишь предупреждение о грядущей каре, добавлял Сикорский, «и применение ответных мер там, где это возможно, могут остановить ярость немецких убийц и спасти сотни тысяч невинных жертв от неизбежного уничтожения». 12 июня, через два дня после обращения Сикорского, на углу улицы в силезском городе Домброва-Гурнича были повешены десять поляков, обвиненных в диверсии на железоплавильном заводе. Их тела остались в петлях в назидание будущим саботажникам.
В самой германской армии молодой офицер, двадцатипятилетний Михаэль Китцельман, получивший Железный крест второго класса за храбрость при командовании ротой, летом открыто высказался против жестокостей, совершаемых на Восточном фронте. «Если эти уголовники победят, — сказал он офицерам-сослуживцам, — я бы не хотел жить дальше». Китцельман был арестован и предан военному суду. 11 июня его расстреляли в Орле.
Через три недели после казни Китцельмана Гиммлер обратился к офицерам дивизии СС «Рейх», чтобы объяснить, почему расовую войну должны вести войска СС, а не германская армия. То, что к врагам нужно относиться по-человечески, Гиммлер называл ошибочным пониманием войны и с гордостью объявлял, что эсэсовцы не будут щадить ни своей, ни чужой крови.
13 июня в Пенемюнде на Балтике немецкие ученые испытали 12-тонную ракету с боеголовкой весом в одну тонну, которая предназначалась для запуска из Германии по Англии. Для наблюдения за испытаниями из Берлина прибыли 35 высокопоставленных чиновников, среди которых были статс-секретарь Министерства авиации Мильх и рейхсминистр вооружения Альберт Шпеер.
Ожидалось, что ракета, которую немцы называли «А4», а союзники позднее — «V2», будет иметь дальность полета до 360 километров. Первое испытание, однако, закончилось сбоем: хотя ракета успешно взлетела, она врезалась в землю в километре от точки запуска, глубоко разочаровав как экспертов, так и чиновников. Впрочем, после этой ошибки исследования интенсифицировались.
В Северной Африке силы Роммеля продолжали движение к египетской границе. «Сражение развивается для нас благоприятно, — писал Роммель жене 1 июня, — подбиты около четырехсот танков. Наши потери терпимые». К 5 июня Роммель объявил, что он захватил 4000 военнопленных. Через шесть дней его войска ворвались в удерживаемую французами крепость в Бир-Хакейме.
12 июня, пока Роммель приближался к египетской границе, была подчеркнута важность Египта как базы союзников: американские бомбардировщики, базировавшиеся в дельте Нила, пролетели 1500 километров и сбросили бомбы на румынские нефтяные месторождения в Плоешти, от которых зависела немецкая военная машина. Но у берегов Египта операция «Вигорес» — попытка британцев доставить припасы на Мальту — на той неделе столкнулась с серьезными трудностями: 16 июня британский крейсер «Гермиона» утонул, а британский эсминец «Хэсти» и австралийский эсминец «Нестор» были так сильно повреждены, что им пришлось открыть кингстоны.
До конца операции в Средиземном море итальянцы пустили ко дну еще три британских эсминца — «Эйрдейл», «Бедуин» и «Оакли». Последний, переданный во временное пользование польскому флоту, был переименован в «Куявяк» и обслуживался польскими матросами. Хотя во время столкновения затонул также итальянский тяжелый крейсер «Тренто», операция «Вигорес» стала жестоким тактическим поражением и дурным предзнаменованием для британцев.
На суше Роммель продолжал марш на запад. «Сопротивление противника рухнуло, — вспоминал он позднее, — и все больше британских военных сдавалось в плен. На их лицах отражалось горькое уныние». «Битва выиграна, враг рассыпается, — писал Роммель жене 15 июня. — Сейчас мы зачищаем окруженные остатки их армии. Нет нужды говорить, как я доволен».
16 июня немцы нашли семерых чехов, участвовавших в убийстве Гейдриха и скрывавшихся в одной пражской церкви. Они прятались в ней две недели и планировали 19 июня уйти и добраться до Англии. Обнаруженные чехи сдаться отказались и вступили в бой, убив 14 немцев. Як Кубиш, чешский парашютист из Британии, который бросил гранату, смертельно ранившую Гейдриха, получил ранения и умер в госпитале. Йозеф Габчик, два других парашютиста, сброшенные по отдельности, а также три участника местного чешского Сопротивления погибли в бою. Их выдал другой чех, Карел Чурда, который сообщил гестапо об их местонахождении. Чурда, как и четыре других парашютиста, прошел обучение в Британии.
Смерть четырех чешских парашютистов и предательство их группы стали не единственной катастрофой британской разведки в июне. Ощутимый долговременный вред вызвал захват немцами британского агента, сброшенного на парашюте в Голландию. При помощи радио схваченного агента немцы отправили в Лондон ряд сообщений. Когда стало ясно, что обман не раскрыт, немецкая контрразведка начала операцию «Северный полюс», организовав прием сбрасываемых британских агентов, радистов и припасов, в том числе значительного количества оружия, предназначавшегося для нидерландского Сопротивления. В результате операции «Северный полюс» немцы схватили более пятидесяти нидерландцев, заброшенных в страну из Англии; 47 из них погибли в концлагерях.
Советская разведка тоже потерпела неудачу в июне: в Брюсселе был арестован Иоганн Венцель, обученный в СССР радист «Красной капеллы». После пыток в плену Венцель согласился сотрудничать с немцами; в результате в Западной Европе были схвачены и казнены несколько сотен советских агентов. Среди них был Гилель Кац, который не предал своих коллег, несмотря на ужасные пытки. Захват советских агентов, однако, держался в секрете, в результате чего все пять раций «Красной капеллы» продолжали использоваться немцами для дезинформации Советского Союза на протяжении следующих девяти месяцев.
Несмотря на эти крупные провалы союзников, в тот месяц британцев ждали три успеха в области разведки: во-первых, взлом еще двух кодов «Энигмы», использованных люфтваффе на Востоке: «Москита» 8 июня и «Скунса» — 16 июня; во-вторых, вынужденная посадка в Британии почти нетронутой самой новой версии немецкого боевого самолета «Фокке-Вульф 190», который британские авиастроители сумели изучить и скопировать; и, в-третьих, успешная работа «Гарбо», испанца Хуана Пухоля Гарсия: немцы считали, что он продолжает работать на них, в то время как он, будучи британским агентом, снабжал их ложной информацией, придумав целую команду вымышленных агентов, с помощью которой дезинформировал Германию.
В июне были проведены четыре отдельные депортации евреев
