– Мы обещали не лгать друг другу.
– Как… как ты могла? – сдавленно прохрипел Ван Со, силясь сделать спасительный вдох. – Как ты могла так обмануть меня? Почему из всех людей на свете именно Ук?
Он отвернулся, смаргивая слёзы.
«Ты всегда это знал! – глумилась внутри него тьма, уже давно не покидавшая его. – Ты знал, но не желал признавать очевидное. Это не мог быть никто иной: ни Бэк А, ни Чжон, ни тем более Ын… Только Ук. Хэ Су жила в его доме, делила с ним кров и пищу. Это он выхаживал её после потери памяти. Он учил её всему. Он навещал её во дворце. О нём говорила Хэ Су в тронном зале перед битвой за трон Корё, когда умер король Тхэджо. Его ждала, стоя на изувеченных пытками коленях под дождём. Для него просила у тебя пощады, рискуя потерять возможность ходить…»
Это был Ван Ук – его главный враг, отнявший жизни наследного принца, Ына и Сун Док, Чонджона и Чхэ Рён. Ван Ук – причина его боли и одиночества. Ван Ук – безжалостный клинок, разрубивший живую золотую нить, связывающую его и Хэ Су.
Хэ Су…
Она любила Ука и всегда думала о нём!
Так почему он, Ван Со, был настолько слеп? Столько лет он ждал Хэ Су, добивался её, жертвовал ради неё своей жизнью, гордостью, честью, столько вынес, искалечил собственную душу… А она собиралась замуж за Ука? Почему? Почему…
Он больше не мог думать. Голос разума перекрыло звериное безумие, ревность и обида.
– Он ведь всегда был в твоём сердце!
– Ваше Величество! – шагнув к нему, Хэ Су коснулась его дрожащих пальцев в попытке утешить и, быть может, сказать что-то ещё, но Ван Со вырвался из её рук и отшатнулся прочь, давясь слезами. На иное сопротивление сил не осталось.
– Не прикасайся ко мне! – задыхаясь, выкрикнул он, чувствуя, как слёзы заливают его лицо, а в голове гудит похоронный колокол всем его светлым чувствам и надеждам. – С этого дня я больше не желаю тебя видеть!
Ван Со отвернулся от неё и ушёл, натыкаясь на стены, колонны и лестницы, пока не очнулся в тронном зале, где вновь заперся, не желая видеть ни Хэ Су, ни кого-либо ещё.
Несколько дней прошли для него в полной тишине и тупом оцепенении. Он не спал, не мог принимать пищу, не выходил на воздух, и только Чжи Мон как-то умудрялся проникать внутрь, заставлял его пить воду и подсовывал ему какие-то книги, что ненадолго вырывали его из трясины неживого безразличия.
Чтобы астроном отстал от него, Ван Со делал вид, что погружён в чтение, не понимая при этом ни слова. Но вскоре и на это притворство у него не осталось никаких сил. И он просто сидел на троне и ждал.
Ждал, когда ему скажут, что Хэ Су покинула дворец.
Он отпустил её. Опустил в тот самый миг, когда она призналась.
– Может, вам не стоит торопиться с решением? – не выдержав, как-то спросил Чжи Мон, несколько часов кряду наблюдавший за тем, как Ван Со листает одну и ту же книгу, просто переворачивая страницы: от начала в конец и обратно. – Да, для защиты трона нужно идти на жертвы, я сам говорил вам подобное, но отпустив Хэ Су, вы потеряете и себя. На вас же страшно смотреть, Ваше Величество!
– Не смотри, – безучастно отозвался император.
Это были первые его слова за несколько дней.
Услышав его голос, Чжи Мон просветлел лицом, но Ван Со отвернулся и хрипло добавил:
– Я не отказывался от Хэ Су. Это она оставила меня.
Каждое слово отзывалось в нём незатихающей болью, и он опять намертво замолчал, чтобы не испытывать её. Но она всё равно разрывала его изнутри, выматывая его, высасывая последние силы.
Ван Со не знал, что ему с этим делать и как жить дальше. Он и не пытался что-то делать.
А когда Чжи Мон сообщил ему, что придворная дама Хэ покинула дворец, он просто провалился во тьму.
Мне так больно, Су!
Мне больно сейчас не меньше, чем в тот день, когда ты покинула меня.
Я чувствовал, что ты страдаешь так же, как и я. Я чувствовал тебя! Но ты всё-таки ушла. А я не смог удержать тебя, не захотел – и позволил тебе сделать это.
Скажи мне, Су, стоило ли оно всего этого, твоё молчание? Нужно ли было скрывать от меня правду столько лет, чтобы однажды я узнал её не от тебя, а от того, кто с самого начала стоял между нами?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Знаешь – и опять молчишь? Ответь мне хотя бы теперь – неужели стоило?
Хотя… Не говори ничего. Не нужно ничего говорить.
Я клялся, что никогда не отпущу тебя, но, поддавшись безумству ревности, отпустил. Ты обещала, что никогда не уйдёшь, но, пытаясь сохранить себя и наши чувства, ушла… Мы оба обманули друг друга, не сдержав слово. И знаешь, что я понял, Су, понял много позже?
Не нужно говорить, обещать и клясться. Нужно просто чувствовать, пока можешь. Любить, пока находишься рядом.
И никогда – никогда! – не отпускать.
Если бы можно было повернуть время вспять, Су!
Если бы мы никогда не встретились, я бы не тосковал по тебе так сильно.
Если бы я не увидел однажды твоё лицо, мы никогда не были бы вместе.
Если бы я не узнал тебя, то не думал бы о тебе каждый миг.
Если бы ты не была моей, нам не пришлось бы расстаться.
Если бы я тебя не любил, тебе не пришлось бы покинуть меня.
Если бы я не дорожил тобой, ты бы не жила в моих воспоминаниях.
Если бы только я никогда тебя не знал!
Если бы, Су!
Но тогда я бы и не жил вовсе…
___________________________________________________________
* Отсылка к стихотворной иллюстрации к этому эпизоду: https://ficbook.net/readfic/9495603.
========== Часть I. Алые сердца Корё – 20. А дальше – пустота ==========
Комментарий к Часть I. Алые сердца Корё – 20. А дальше – пустота
Иллюстрации к главе:
https://disk.yandex.ru/i/P_HdBpGyB30yxA
https://yadi.sk/i/xtPeq3-wGrKR_g.
Автор – Проигравший спор ♡
Настроение: Lee Sun Hee – Fate (King and the Clown – OST)
Вдребезги разлетелось имя твоё.
На звёзды рассыпалось имя твоё.
Нет того, кто носил бы имя твоё.
Умру, лелея на устах имя твоё!{?}[Отрывок из стихотворения «Вызывание духа» (цитируется по фильму «Король: Вечный монарх», 2020 г. в переводе фансаб-группы «Азалии»).]
Ким Соволь
Бить или не бить – вот в чём вопрос.
Глядя на императора, Чхве Чжи Мон ощущал раздражающий зуд в ладонях, что он сжимал в кулаки и прятал за спиной вместо привычного и подобающего во дворце замка на животе. Но глубоко въевшееся в его сознание уважение к титулу и, что уж там, к самому Кванджону, не давало ему решить этот наболевший вопрос положительно, и астроном только удручённо вздыхал.
Перед ним на троне сидел полумёртвый правитель, которого не интересовало ничего вокруг: ни государство, ни подданные, ни он сам, а вернее, его собственное состояние, что было весьма плачевным и внушало опасения даже Чжи Мону, довольно поверхностно разбиравшемуся в медицине. Однако и астроном понимал, что ещё чуть-чуть – и Корё осиротеет.
От этой мысли ему становилось не по себе, и он лихорадочно искал выход, но всё, что приходило на ум, не срабатывало: Кванджон не реагировал.
Гнетущая тишина и пустота тронного зала действовали на нервы ничуть не меньше самого императора, и Чжи Мон понуро разглядывал доски пола у себя под ногами.
Он ошибся. Опять ошибся. И на этот раз даже не корил себя: столько их уже было, этих ошибок, особенно если речь шла о Ван Со, который не вписывался ни в одну стандартную схему!
Разумеется, Чжи Мон предвидел, что императору будет тяжело отпустить даму Хэ, что потребуется какое-то время, чтобы её присутствие во дворце забылось и Кванджон возвратился к нормальной жизни. Однако тот вновь вышел за рамки ожиданий и прогнозов астронома. Он не просто изводился, лишившись Хэ Су, – он сломался, как может сломаться только сильный, несгибаемый человек: в самой своей сердцевине, окончательно, непоправимо.
Кванджон умирал на глазах.
Привычно перебирая в памяти события прошлого, цепочка которых привела к такому мрачному исходу, Чжи Мон признавался себе, что допустил катастрофический просчёт. Он полагал, что император отстрадает и рано или поздно придёт в себя. Однако всё обернулось не так.
