— Мы сбежим, — впервые за всё время подала голос леди Аррана — невысокая стройная женщина с короткими золотистыми волосами и глазами, которые напоминали грозовые тучи. — Сбежим, бросив всё, чего мы достигли?
— Чего мы достигли? — едва не рявкнул Киллиан, наконец остановившись на месте и посмотрев на леди Аррану. — Страха и постоянных смертей? Хаоса у стен наших городов?
— Мы восстанавливаем сигридскую культуру! Возрождаем то, что было раньше…
— То, что было раньше, давно сгинуло! — ещё громче заорал Киллиан. — Того мира больше нет! Всё, что осталось — это люди, и мы должны спасать именно их! К раксу гордость, если бегство во Второй мир — это единственное решение, котороё спасёт мой народ, я соглашусь с ним. Ни один великан больше не погибнет. Ни один сигридец, нашедший своё место в Омаге, не погибнет. Не позволю.
— Даже если вы не согласитесь, не мешайте хотя бы спасать людей, — обиженно проворчал Четвёртый, выпрямив спину. — Серьёзно, нам с Рейной будет намного проще, если вы не будете мешать.
— Решайте здесь и сейчас, — подхватил Фортинбрас, едва только с губ Четвёртого сорвалось последнее слово. — У нас не осталось времени.
Лорд Эш, громко хмыкнув, кинул косой взгляд на Геирисандру и пророкотал:
— Если вы и прямь богиня магии, то можете остановить всё это!
— Я не создаю магию из пустоты, — спокойно и тихо возразила богиня, — лишь направляю её, помогаю магам открыть внутренний источник. Я — покровительница магии, её защитница, но не хозяйка. Сейчас я ничего не могу сделать, лишь помочь сальваторам поглотить магию раньше Хайбаруса и удержать Переходы, чтобы вы все оказались в безопасности.
— Это безумие… — выдохнула леди Аррана, закрыв лицо руками. — Почему боги дали о себе знать только сейчас?.. Разве вы не наши защитники?
— Вы возвысили нас туда, где мы уже не слышим ваших молитв. Не наша вина, что вы превратили нас в тех, кто может решить все ваши проблемы. Не наша вина, что вы думаете, будто мы способны на всё. Сигридцы не должны полагаться на кого-то, кто может спасти их. Спасайте себя сами, смертные, а мы — поможем. Решайте здесь и сейчас, — жёстко подытожила Геирисандра, вздёрнув подбородок, — пока от вас ещё хоть что-то осталось.
***
В конце концов, против проголосовали только лорд Эш и леди Аррана. Эйлау была ничуть не удивлена: они не видели дальше своего носа, но считали, что знают всё и обо всём лучше других и потому могут принимать самые серьёзные решение. Глупость, не иначе. Но даже эта глупость не помешала Николасу, ответственному за перенесение людей из Артизара в Элву, сделать своё дело.
Сальваторов было всего трое, и это сильно уменьшало их возможности и увеличивало риски. Магов было гораздо больше, но и они с трудом справлялись: открывали порталы в крепости и поселения, следили за эвакуацией и защищали людей, пока те не оказывались в Тоноаке, Омаге или Элве. Николас прыгал из одной точки мира в другую, укрепляя барьеры, перебрасывая людей со скоростью света и отбивая нападения демонов. Пайпер питала его и всех магов Силой, позволяя им совершать невозможное. Фортинбрас, оставшийся в Омаге, вместе с Геирисандрой начал поглощение магии Диких Земель.
Деталей Эйлау не знала. На уровне инстинктов понимала, что к чему, но не смогла бы это объяснить — подобное смогли бы понять только маги, которых коснулась Геирисандра. Причём коснулась буквально: после того, как они проголосовали, она с помощью сальваторов создала между магами связь, которая позволяла им чувствовать друг друга. Эйлау, после этого сразу же вернувшаяся в Тоноак, передала связь остальным магам, а те — другим. Эта связь словно была сетью, которая разом накрыла все исследованные территории Диких Земель, оплела каждого сигридца, точно паутина, проникла в сердце, разум и душу. Эйлау чувствовала каждого мага в Тоноаке и даже сальваторов, которые то и дело открывали порталы и поддерживали Переходы.
Один из них сейчас был в Тоноаке, во дворце — там, куда сгоняли всех фей из города, крепостей и поселений. Часть рыцарей и магов удерживали тварей у границ, не позволяя им прорваться в город, другие следили, чтобы все феи совершили Переход. Эйлау не представляла, что ждало их во Втором мире, — просто не могла уйти, сделав первый шаг в портал, ведь была обязана защищать свой народ здесь, — но надеялась, что Марселин, вызвавшаяся помочь, не подведёт. В Элве первым совершить Переход должен был Стефан, но ему пришлось остаться, чтобы защищать город вместе с Николасом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На самом деле никто, кроме людей, непосредственно пришедших из Второго мира, не знал, что ждёт сигридцев там. Времени на расспросы не было, хотя одной клятвы Гилберта было катастрофически мало. Лорды и леди Артизара не знали его, не верили, Джокаста всё равно сомневалась, а Эйлау просто не могла определиться со своим мнением. Всё, чего она хотела, так это защитить своих фей и привести их к истинной королеве — и если для этого нужно было довериться маленькому принцу, она сделает это, наступив себе на горло. Она сделает что угодно, лишь бы кошмар прошлого Вторжения не повторился.
Поэтому она кричала во всё горло, подгоняя фей; отдавала магию и чары, чтобы тем, кто защищал город, было легче; следила, чтобы ни один сигридец, перенесённый магией Николаса в Тоноак, не остался здесь. К раксу величие их народа, которое твари вновь втаптывали в грязь. Сердце Эйлау не выдержало бы, если бы феи погибли.
— Это все!
Эйлау обернулась, вздрогнув, и посмотрела на Мелину, стоявшую в двух метрах от Перехода — огромной чёрной дыры, в которой далеко-далеко вспыхивали миллионы звёзды. Эйлау едва не пробил озноб: она вспомнила, как двести лет назад пыталась открыть Переход, пока демоны ломали её руки и ноги, как надеялась спасти хотя бы других фей.
— Иди, — хрипло скомандовала Эйлау, подавляя проснувшийся страх.
— Но…
— Не смей со мной спорить! Иди и жди меня во Втором мире — я приведу тех, кто остался у ворот.
— Я могу помочь! — яростно возразила Мелина, тряхнув розовыми волосами. — Пусть даже там всего один легион…
— Хватит! — рявкнула Эйлау. — Иди и проконтролируй, что принц не ошибся и коалиция вас примет. Я скоро буду.
Мелина сжала губы и порывалась ответить, но быстро сдалась: опустила плечи, покачала головой и, не поворачиваясь к Переходу лицом, начала пятиться. Мелина явно мешкала, словно думала, что Эйлау изменит своё решение, но этого так и не произошло. Меньше, чем через несколько секунд Мелина скрылась в Переходе, и Эйлау тут же открыла портал и вбежала в него, готовая помочь своим магам и рыцарям.
Восточные ворота и впрямь пытался пробить лишь один легион демонов, — сверху город был накрыт особым барьером, поставленным Николасом и укреплённым Пайпер, — но даже этого было достаточно, чтобы создать серьёзные проблемы. Демоны огромными чёрными волнами нападали на фей и теснили их к стенам, пробивали барьеры и доспехи, а следом — грудные клетки. Здесь был отряд из тридцати фей, как у остальных врат, но их численность сильно сократилась. Магов демоны убили в первую очередь, лишив всех остальных фей возможности быстро вернуться к Переходу.
Эйлау втянула воздух, полный крови и гнили, и ринулась в бой, мгновенно отсекая конечности и головы демонов сокрушителем. Тех фей, до которых ей удавалось добираться, она толкала себе за спину, приказывая не высовываться, и вместе с тем продолжала косить демонов. Её доспехи всё ещё были в крови тварей, которые всего час назад напали на Тоноак первыми, и теперь их покрывал ещё один слой. Сплетённые в тугую косу волосы растрепались, демоны цеплялись за них, пытаясь выдрать клоки и утянуть Эйлау она землю. Она отбивалась, рычала, как дикий зверь, но не использовала магию — берегла её для барьеров, которыми укроет фей, и портала, который вернёт их во дворец, к Переходу. К тому же, был шанс, что демоны станут намного агрессивнее, учуяв её магию, сейчас скрытую Движением Николаса. Эйлау не могла так рисковать.
Поэтому поднимала меч, подгоняя фей. Закрывала их собственным телом и сжимала челюсти, когда твари впивались зубами в её доспехи и отрывали от них металл. Терпела очередной удар и острые когти, вспарывающие её плоть. Не обращала внимания на кровь, заливавшую лицо, и даже когда одна из тварей оцарапала его, оставив глубокий порез, тянущийся от лба до подбородка, задевший правый глаз, Эйлау не отступила.
