— Я сейчас подумаю, что ты соврал, и не умеешь держать меч.
Девушка увидела, как на лице мужчины мелькнули досада и толика злости. Он потянулся к оружию, ухватился за рукоять и медленно встал, будто пытался отсрочить неминуемое. «Может, действительно не умеет сражаться? Надо быть с ним осторожной... Впрочем, этим слабым рукам как раз в пору слабый противник», — думала Хаара ровно до того момента, как началось их тренировочное сражение. Она напала первой, поскольку провоцировать Леоссара было бесполезно. Инициативы от мага не исходило никакой, и он, явно нервничая, только и ждал окончания непривлекательной забавы. К удивлению Хаары, Леос легко парировал её удар, и следующий, и следующий. В какой-то момент Хаара начала злиться, поскольку «бой» шёл в одну сторону, утомлял её и не приносил плодов. Она помнила различные уловки и выпады, которым учили её Карлайл и Ридесар, однако все они оказались бесполезны. Возможно, дело было в том, что всё ещё болевшие руки быстро уставали. Хаара периодически хватала меч то правой, то левой, каждый раз нелепо открывалась, однако Леос не пользовался этими моментами. Он только отражал натиск.
— Старайся лучше, принцесса, иначе проиграешь.
— Ты надо мной смеёшься? — Девушка с большим усилием начала махать мечом, но уже через минуту он вылетел из её рук и глухо ударился о землю. Лицо Хаары исказилось удивлением, затем досадой. Леос бросил клинок к её ногам так же, как ранее это сделала она.
— Проклятье...
— Негодуешь?
— Да. Я думала, ты солгал.
— Солгал? Маги тоже пользуются оружием, когда решают конфликт. Если бы мы каждый раз неразумно применяли силу, вокруг царила бы разруха, но к чему приносить глобальное разрушение, если можно обойтись малой кровью? Этим мы и отличаемся...
— Какое высокомерие... что, все люди — животные?
— Даже хуже.
— Да кто ты такой, чтобы судишь о худшем? Не вы ли десятилетия назад резали друг друга как скот? Да, я никогда не сражалась с магами. Видимо слух о том, что людское оружие не для вас — ложь. Все мы в чём-то заблуждаемся. Но не думай, что так просто меня победил. Я ещё не избавилась от боли и чувства неловкости, но это пройдёт и тогда...
— Что тогда? Победишь меня?
Хаара сморщилась.
— Говоришь так, как будто это невозможно.
— Возможно всякое, принцесса, если действовать с умом.
— Это был укор? Как-то же ты самонадеянный тип... — процедила девушка, поднимая оружие. — Учти, я надеру тебе задницу.
Леоссар усмехнулся и чуть приподнял подбородок.
— Разве принцессы так выражаются?
— Как принцесса Хизер я давно мертва, а Хаара... ей без разницы, как выражаться. Мне бы новые мечи...
— А с этими что не так?
— Не видишь? Этот двуручный, а этот короткий. Неудобно. Я предпочла бы два одноручных, но там, где я их достала, выбирать не приходилось.
— Легко исправить.
— Действительно?
— Да, я ведь тебе уже говорил. Давай сюда и смотри.
Хаара положила оба клинка на траву перед Леоссаром, затем уселась рядом и стала наблюдать. Маг провёл ладонью над коротким мечом. Его лезвие слегка сузилось и вдруг стало вытягиваться.
— Каждая вещь состоит из энергии, а её можно видоизменять. Безобразное может стать красивым, несъедобное — съедобным.
— А я так смогу?
— Не думаю.
Хаара с жалостью и восхищением наблюдала за тем, как оба её несуразных меча превращались в удобные одноручные клинки. Воздух слегка разрядился, и от происходящей метаморфозы захватывало дух. Сталь ожила и, переливаясь всеми оттенками серебра, вылилась в то, что Леос пытался создать. Как только процесс завершился преобразованием рукоятей, девушка схватила их, отпрянула и покрутила в руках. Равновесие, стройность, изящность. Мечи сели в руках так удобно, будто бы были их составной частью.
— Отлично. Спасибо, Леоссар. Кто бы мог подумать, что ты так полезен. Можешь лечить, создавать предметы. Если все маги способны на это, то почему до сих пор не вы правите людьми?
— Во-первых, потому, что способны не все. Во-вторых, потому что история не знает удачных попыток. К моей глубочайше скорби вынужден признать, что маги разных кланов ненавидят друг друга также сильно, как всех нас ненавидите вы — люди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я не испытываю ненависти к вашей расе.
— Не обманывайся, принцесса.
— Это правда. Не вижу причин, по которым я могла бы обрести такое чувство. Знаешь, Леоссар, я думаю, что есть злые маги, и есть злые люди. Кому-то нравится разрушать, а кому-то строить. Дело не в расовой принадлежности, а в том, что у нас в голове. Мы ведь можем сосуществовать в мире. Разве это плохо?
— Не можем, — с тоской отозвался маг. — Несмотря на то, что ты через многое прошла и многое увидела, есть вещи, о которых ты не имеешь понятия, и если ты однажды станешь королевой... думаю, поймёшь.
— Если я однажды стану королевой, Ревердас не будет прежним. Я уничтожу варварские законы, терзающие эту страну.
— Громкое обещание. Но одних слов будет недостаточно. Удачи тебе, принцесса.
Хааре показалось, что в голосе мага прозвучало сомнение. «Даже сейчас, — подумала она, — когда я опровергла его представления, когда вышла из Дэррад и обрела, то в теории невозможно, он сомневается во мне. Почему так? Почему все всегда сомневаются?» Она стиснула зубы и промолчала.
***
Шли томительные дни, которые девушка проводила в бесконечных тренировках. Постепенно она начинала возвращать прежнюю физическую форму и оттачивать боевые навыки. Овладение магией протекало медленнее, но уже через две недели Хаара практически свободно могла концентрировать энергию в разных участках рук. Один раз Леоссару пришлось уехать в город за провизией, и девушка сутки провела в одиночестве. Ворочаясь на шкурах в самодельном шатре, она думала о той ночи, когда Леос заговорил с ней на откровенную тему. Тогда это показалось ей бестактным и даже задело чувства, однако сейчас Хаара лежала и думала, сколь многое упускает в жизни. Да, она была ещё молодой, хотя кто знает, сколько лет ей отвела судьба? Если бы мы заранее знали срок, то могли бы с точностью сказать, что всё ещё впереди или всё уже прожито зря. Но девушка знала лишь то, что умрёт на десять лет раньше, а это могло случиться в любой день вне зависимости от её желания.
Прежде Хаара не задумывалась о том, чего бы хотела получить от жизни. Она сделала месть главной целью и всецело отдалась ей, забыв про всё стороннее и мешающее. Девушка не терзала себя мыслями о возможном счастье или какой-то связи, да и о чём могла идти речь в её положении? Скитаясь с места на место, она то и делала, что избегала смерти, шагающей в ногу. «Что, если Лонгрен убьёт меня? Если я проиграю? Тогда всё закончится... для меня всё навеки закончится, и о чём я подумаю перед смертью? О чём буду жалеть?»
Хаара перевернулась на другой бок, ощутив внизу живота странное и до сих пор не посещающее её чувство, вспомнила лицо мага, чьи черты в полумраке обычно казались мягкими и почти сопереживающими. Она одёрнула себя и отругала за порочные мысли, что допустила, пусть и в глубине души, а затем уснула, чтобы с восходом солнца забыть обо всём и вернуться к прежней цели. На следующий день Леоссар вернулся, и они снова приступили к тренировочному бою. На этот раз маг активнее нападал. Возможно, его увлекало наблюдение за девушкой, крутящейся в бою. Эти движения сильно отличались от тех, что он видел в танце, однако в обоих случаях он отдавал Хааре должное — она была прекрасна. Не замечая сквозь лезвия его любопытного взгляда, девушка полностью окуналась в сражение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не поддавайся мне! — грозно крикнула она, когда маг перестал атаковать, и Леосу снова пришлось выбить мечи из её рук. — Проклятье!
— Не ругайся. Ты двигаешься уже лучше.
— Этого недостаточно, чёрт возьми! Давай ещё раз!
Хаара нагнулась за оружием.
— Отдохни.
— Я не хочу!
— Зато я хочу.
Маг повернулся к ней спиной, от чего Хаара впала в бешенство и рыком бросила клинки на землю.
