А потом охренел еще больше, когда увидел, как Гермиона Грейнджер сползла по нему вниз и зависла прямо над членом, глядя на него, как на сочащийся кровью стейк. И, решительно обхватив рукой, коснулась губами головки, целуя. Скаб глубоко задышал: в самых грязных мечтах он давно представлял себе красивый ротик Гермионы Грейнджер, который бы с такой потрясающей жадностью набрасывался на его хер! И вот реальность его приятно удивила. И позабавила: видимо, Гермиона призвала на помощь всю свою гриффиндорскую смелость, чтобы вот так яростно начать ему отсасывать. Слава тебе, Годрик! И дщерям твоим отважным. А потом она обхватила его губами, насаживаясь на ствол и изнутри лаская его языком. Крейгу быстро стало не до зубоскальства, опять пришлось помянуть мост, чтобы не кончить в ту же секунду. Это было бы унизительно, он чё, школьник какой. Но девчонка явно возмещала неопытность в этом деле примерным тщанием отличницы.
Гермиона постаралась отключить все органы чувств, кроме осязания. Особенно зрение. Она пока не могла смотреть ему в глаза, потому что боялась увидеть там выражение, подобное тому, что увидела на лице Рона однажды. Нет! Гермиона усердно заработала языком, памятуя прочитанное в книге, но ее постоянно отвлекала новизна ощущений. Он оказался удивительно нежным. Приятно упругим. И на вкус совсем не противным. Наоборот. Ей почти снесло башню от вкуса его плоти. Мозг пытался подобрать подходящую ассоциацию, но не мог. Мог ли вкус быть гладким?! Мог ли вкус столь упоительно мягко толкаться в ее рот и ладонь. Она крепче сжала руку и наконец-то выпустила его изо рта, чтобы дать себе немного передышки. Боже! Член свечковал прямо перед ней, а от головки тянулась ниточка слюны, тянулась прямо к ее губам. Гермиона облизнула их. Может ли вкус быть таким любимым?
А еще она не поняла, как его член, объект совершенно отдельный сейчас, мог быть связан с ее собственным телом: каждое ее касание языком по нежной коже отдавалось шквалом приятных ощущений внизу живота. Киска томительно сжималась, бешено пульсируя, словно он был внутри…
Она до того сильно задумалась над виртуальной связью физических планов, что вздрогнула, почувствовав, как на ее затылок легла рука. И требовательно сжала ее волосы, понукая вернуться к делу. Гермиону порвало! Жест вышел до того горячим, до того собственническим и нетерпеливым! Она со стоном вновь вобрала в себя член, стараясь пропихнуть его глубже, что, конечно, было явным оптимизмом с ее стороны. С этого ракурса член Скабиора оказался огромным. Заглотить его весь она бы точно не смогла! Хоть и попыталась, но тут же закашлялась. Пришлось отпрянуть. Но рука никуда не делась. Скабиор явно требовал продолжения.
И она отважилась поднять на него взгляд. И пожалела.
Крейг пожирал ее глазами: только черный зрачок остался, полностью поглотивший светлую радужку. И выражение, застывшее на его лице, было очень далеко от гадливости, с которой на нее посмотрел тогда Рон. Нет, то была чистая, незамутненная разумом похоть. Скабиор явно бесстыдно наслаждался лаской. Он похабно облизнул губы, глядя прямо на нее прямым, хищным взглядом. Гермиона застыла, не в силах отвести глаза. Сердце стучало, как бешеное, разгоняя кровь. Между ног пульсировало. А егерь ехидно скалился, глядя на нее сверху вниз. Гермиона осторожно лизнула головку, не прерывая зрительный контакт. Скабиор развратно застонал. Она сделала еще пару лижущих движений, отмечая новые эмоции на лице любовника, дразня его. Скабиору надоели полумеры, и он сделал две вещи: сильнее прижал затылок девчонки к члену, понукая взять его в рот, и двинулся бедрами, проталкивая себя дальше. Гермиона поддалась, принимая его с болезненным наслаждением, ощущая его внутри, снаружи — везде.
Пальцы егеря неприятно потянули волосы, но и это сейчас сработало в плюс. Гермиона сама застонала, потерянная в чувствах, застонала до того исступленно, что растеряла весь кислород. Мерлин! Почему это чувствовалось столь хорошо?! Почему она не знала, что возможна подобная связь? Такой уровень глубины? Она закашлялась и снова отпрянула, с неудовольствием освобождая его. Остался только вкус, навязавшися ей на язык, проникший в ее кровь. Глубоко-глубоко внутрь. Она вновь умоляюще уставилась на егеря.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Скабиор, не отпуская ее затылок, рывком потянул девчонку на себя, впился в ее губы, мгновенно углубляя поцелуй. Думала: сожрет. Гермиона испугалась на мгновение неистовства любовника, который второй рукой схватил ее за ногу, подтягивая к себе, усаживая. На себя, да. Она сама вцепилась ему в плечи, чтобы не свалиться, дернула задом, почувствовав его совсем рядом. Влажная головка задела ее клитор под мокрой тканью трусиков, но соскользнула с намеченного пути. Гермиона растерянно застонала прямо в его рот. Она хотела его! Больше, черт побери, всего на свете!
Чего она там боялась? Что Скабиор откажется ее целовать? Егерь и не думал прерываться, откровенно глубоко пропихивая свой язык в симпатичный ротик Пенелопы — весь-весь перемазанный в его вкусе. Крышу сорвало нахер!
Чего он там боялся? Что не встанет? Скабиор про себя бы посмеялся, но был весьма занят. Неумелый, но такой искренний минет от милашки умилил его до глубины души. Логично было бы кончить, но ему вдруг очень захотелось отплатить добром за добро. Пока рано. Не прекращая поцелуй, он опустил руку, снимая с нее досадный предмет одежды. По крайней мере, с одной ноги, освобождая себе путь. Черные трусики повисли в сгибе колена на левой ноге, Гермиона хотела их скинуть полностью, но Скабиор вдруг опять лег на спину, утягивая ее за собой.
Одурманенный вожделением мозг не сумел быстро сориентироваться, и несколько секунд Гермиона смотрела на мужчину, не понимая, что он от нее хочет? Почему он лег? Скабиор фыркнул, красноречиво указал ей взглядом вниз, приглашая вернуться к своему занятию, а потом одну руку положил ей на талию, разворачивая спиной к себе. Гермиона подчинилась, оказавшись на карачках, ногами по обе стороны его тела. Вдруг почувствовала шлепок по ягодице. Крейг требовательно потянул ее на себя. Гермиона поддалась.
И громко застонала. Вот зачем егерь ее вращает тут! Скабиор сделал длинное движение языком по расщелине между ее ног, слизывая успевший скопиться сок. И еще раз. Тело содрогнулось. Драккл! Гермиона попятилась, не в силах прекратить пытку, которую чертов егерь ей устроил. Она не хотела, чтобы он переставал. Но язык исчез так же внезапно, как и появился.
— Крейг, пожалуйста, — выдохнула она, едва не плача. Она так долго ждала, чтобы он коснулся ее там, где сильно, почти до боли, пульсировало от нетерпения.
— Не болтай, — строго шикнул Скабиор и вновь положил одну свободную руку ей на затылок, презрев тонкие намеки. Гермиона склонила голову, вобрала его в себя, лаская языком. И содрогнулась всем телом от пронзившего тело огненного импульса, который получила от киски. Крейг, очевидно, решил наградить ее за труды. Языком! Черт! И пальцами. Чертов егерь погружал в нее свои чертовы пальцы, один за одним. Одуряюще медленно. Гермиона всхлипнула и выпустила его с громким чпоком, не в силах сдерживаться, жалко застонала.
Она читала, конечно, про эту позу в той книжке, но чувствовать это вот так, на самом деле, было невероятно! Похоть циркулировала в их телах, заставляя двигаться, вбирать, выпускать, безумно близко чувствуя друг друга. Не только причинными местами, но и всем телом. Ей показалось, что они образовали одну волну, поступательную амплитуду которой подсказывала чистая страсть. Гермиона вернулась к своему занятию, стараясь присосаться к головке как можно крепче, обеспечив вакуум. Там было написано так, в той книжке. Перед глазами все поплыло на несколько долгих секунд, потому что егерь вдруг усилил натиск пальцев, подводя ее почти к самому краю.
Очень скоро Скабиору тоже стало не до смеха. Девчонка определенно наловчилась! А то — лучшая ведьма ее поколения отсасывала ему даже не на «Выше ожидаемого», а на все «Превосходно». Смогла сделать губами такое томительно-манящее состояние, из-за коего он чуть сейчас не спустил первый. Пришлось ускориться, полностью погрузившись в ее киску языком, которая продолжала течь — прямо на него. Своим сносящим мозги запахом. Он уже почти потерялся в ласкающих ощущениях, стало сложно следить за состоянием девчонки. Гермиону потряхивало от его движений достаточно сильно. Еще чуть-чуть, и она улетит. Во-первых, решил про себя Скабиор, она должна быть первой, во-вторых, он все-таки хотел внутрь. С каждой секундой все больше. Драккл! Она вновь глубоко вобрала его в свой правильный ротик, так сладко зажав губами, что он просто с силой толкнул ее вперед. В тишине раздался громкий чпок. В предоргазменном забытьи Гермиона не поняла, почему Скабиор оттолкнул ее, и не успела даже обидеться. Она стояла на карачках и глубоко дышала, ощутив внезапную пустоту между ног. Голова шла кругом, киска пульсировала, требовательно ожидая возвращения. Но его не было. Гермиона открыла глаза и помотала головой, не обнаружив перед собой объекта своей страсти. Где Скабиор? Он исчез?
