— Если вы будете справляться с вверенными вам работами в течение установленных трех лет хорошо, без нареканий и инцидентов, — прошил его острым взглядом целитель, — то тогда Мунго сможет подтвердить исполнение Непреложного Обета и освободить вас от работ.
Скабиор кивнул. Понятно, они нашли, чем обуздать порывы оборотня и заставить его быть послушным, оставив перед ним маячить близкий силуэт Азкабана и последующей смерти за нарушение Обета.
— Короче, мне стоит быть хорошим мальчиком, — криво усмехнулся Крейг, припомнив интонацию, с которой Гермиона трепала его за ушком, как щенка.
— Если вы заинтересованы в успешном завершении работ, то, определенно, стоит, — прямо посмотрел на него Сметвик, и Скабиор опять не уловил в его речи угрозы. Это был совет. Отвел взгляд и вперился в стенку позади целителя. Да, точно Рунеспур, расфасованный в несколько склянок: каждая из трех голов плавала в индивидуальной банке. Отдельно стояла маленькая баночка с яйцами. В «Мандрагоре» яйца редкой змеюки стоили дорого. Крейг однажды отдал за них тридцать галлеонов, неприятная сумма для одного лишь ингредиента, хоть он тогда и делал на заказ Умострильное зелье, за которое с ним щедро расплатился один мистер.
— Я постараюсь, — оскалился егерь, вновь чувствуя себя не в своей тарелке. Он заерзал, устраиваясь поудобнее.
Удивительно, но Сметвик только усмехнулся на его слова.
— Я не ваш надсмотрщик, Крейг. А Мунго не Азкабан. И не Стая Грейбека. Мы здесь все делаем одно дело — помогаем, лечим, спасаем жизни, — мягко промолвил Гиппократ, глядя егерю прямо в глаза. Скабиор аж нахмурился, растеряв привычный иронично-невозмутимый вид. Он вдруг понял, почему чувствовал себя так странно. «Я не ваш надсмотрщик». Драккл, прозвучало будто он сюда действительно пришел херами меряться, а не… делать дело. От Сметвика вообще не шло никакого вызова. Он говорил с ним — как с равным. — В этом заключается наша цель, понимаете?
Скабиор тяжело сглотнул и кивнул, осознавая, что пришел с поднятой палочкой опять доказывать чистеньким, что он такой же, а сам не понял, когда к нему отнеслись как к равному. Сметвик окинул замершего в кресле оборотня пронзительным взглядом.
— Если мы достигли согласия по основополагающему вопросу, давайте перейдем к частным, — Сметвик опустил взгляд в бумаги, лежащие перед ним на столе. — По Постановлению Визенгамота вам назначены исправительные работы по изготовлению Аконитового зелья для его раздачи нуждающимся оборотням в течение семидневного срока перед каждым полнолунием. На данный момент в Отделе регулирования магических популяций зарегистрирован двадцать один оборотень, включая вас. Всех этих оборотней, согласно новой доктрине Министерства Магии, мы обязуемся обеспечить Аконитовым зельем, — Сметвик говорил быстро и четко, из сказанного Скаб понял только то, что Мунго будет баловать зельем и его. Какая щедрость! — В дальнейшем, я уверен, число зарегистрированных оборотней будет расти, и нам придется увеличить наши мощности. Пока этого не произошло, давайте при расчетах ориентироваться на двадцать одну порцию семидневного приема, — Сметвик изучающе посмотрел на оборотня. — Верно?
— Верно, — кивнул Скабиор, в уме прикидывая итоговое количество и стоимость ингредиентов. — Круглая сумма выходит, — усмехнулся егерь. — Неужели Министерство и впрямь готово тратить такие деньги на темных тварей из учебников, м?
— Это вы у мисс Грейнджер спросите, — пожал плечами Гиппократ, делая какие-то пометки в лежащем перед ним на столе пергаменте. — Мы в Мунго стараемся в политику не лезть.
Скабиор удивленно вскинул брови. Что тут скажешь. Признаться, он не слышал о Мунго ничего такого. Да, определенно надо спросить у мисс Грейнджер. Когда ее чудесный ротик не будет занят в следующий раз. Так. Исходя из услышанного на суде, он, егерь-оборотень, и был самым дешманским вариантом для Министерства. В отличие от настоящего зельевара мистера Пиппина из Диагон-элле. Сметвик истолковал молчание егеря по-своему, перестал писать и вновь уставился на него.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мистер МакНейр, я на суде убедился в том, насколько глубоки ваши предубеждения относительно Министерства. Больница Святого Мунго — важный социальный институт, но мы не имеем прямого отношения к Министерству и его указам. В том случае, если мы с вами не сработаемся, — Гиппократ вздохнул, — это будет печально для всех. Вы отправитесь в Азкабан, а мы потеряем нужного и опытного, я надеюсь, специалиста, — целитель сцепил руки в замок и открыто посмотрел на Скабиора. Вот опять! Опять он ввернул такую фразу, что, скажи ее Грейбек, то оппоненту уже предписывалось лежать в могиле, а Сметвик просто смотрел на него. Человечно.
Драккл! Что с ним случилось в заключении?! Чтобы Скабиор — и искал нужные слова?! А сейчас, отчего-то, не мог найти. Доброжелательность чертова целителя сбивала с толку. Хотя он вроде усомнился в его способности к варке? Крейг со всех сил уцепился за эту мысль.
— Я достаточно опытный зельевар, — с трудом сдерживая свой обычный апломб, Скабиор чуть приподнял подбородок. — Если вы сомневаетесь, я могу единственный выпить приготовленный мной Аконит.
— Я не хотел вас задеть, Крейг. Первое, что нужно усвоить при работе в Мунго: у нас никогда нет времени, — Сметвик нахмурился и улыбнулся, но как-то грустно, опустив уголки губ вниз. — Нет времени на эксперимент, нет времени на ошибку. И мы должны быть уверены в себе и тех, кто рядом.
— Я понял, — кивнул Скабиор, проклиная место, в которое он чудом — по имени Гермиона — угодил. Он тут минут десять от силы и уже хочет сбежать от странного Сметвика на край света. Но не в Азкабан, конечно. Поэтому. — Чтобы доказать свой опыт, могу предложить сварить, — Скабиор на секунду призадумался. Что-нибудь сложное, но не запрещенное. Или не совсем запрещенное. Короче, такое, чего от рядового зельевара не дождешься, а вот на черном рынке… — Эйфорическое?
Сметвик в ответ рассмеялся. Скабиор озадаченно нахмурился. Эйфорическое сложная штука, чего он ржет.
— Ценю ваш разносторонний опыт, но предпочел бы обычное Кроветворное. У нас как раз с ним проблемы.
— Отлично, сварю Кроветворное для вашей оценки, а потом приступлю к Акониту. Как раз пора начинать его готовить. — Кроветворное было зельем средней сложности, но гораздо проще, чем Аконит, чем Эйфорическое и многое другое, что Крейг хотел предложить. Хер с ним. Чуйка говорила, что Сметвик вряд ли впечатлится его особыми знаниями, а реальность это подтвердила. Гиппократ был человеком несомненно хозяйственным.
— Чуть позже я провожу вас в лабораторию, где вы будете работать. Это на последнем этаже, — расплывчато объяснил Сметвик. Скабиор задумался: так шестой этаж и есть последний? Или его на чердаке запрут, чтобы не отсвечивал. Впрочем, какая разница.
— Я буду там один? — все-таки не удержался и чисто из интереса спросил егерь.
— Вроде того, — легко улыбнулся Сметвик. — Вас будут проверять время от времени.
«А говорил, что не надсмотрщик» — еле удержал язык за зубами Крейг. Нет, нет, нет, заткнись, старина, ты же понимаешь, что на любой твой выпад этот святоша скажет какую-то очередную проникновенную мысль.
— А курить можно там? — наморщил нос Скабиор.
— Я думал, оборотни не курят, — удивленно произнес Гиппократ.
И этот туда же. Что за стереотип?! У них в Стае дымили все через одного, и в таком же примерно порядке отхватывали за курение от Грейбека. Некоторые бросали. Скабиор — нет.
— Курят, — пожал плечами егерь, мучительно желая в этот самый момент
затянуться табаком. Он почему-от ожидал, что Сметвик будет весь из себя крутой мужик, давить его авторитетом и все такое. Как Фенрир, как Яксли, как, наконец, Робардс. Но целитель оказался крутым в каком-то другом смысле, постичь который Скаб не мог. Пока он был странным. Дестабилизирующим. Что-то в его поведении пугало и манило одновременно. По жизни Крейг знал, как работать с разными волшебниками: от Фенрира до Гермионы. Но вот подобный экземпляр встретился впервые. Сметвик явно не понимал его сарказм. Или очень успешно делал вид. Или сарказм отлетал от нимба над головой целителя: мы тут дело делаем, а не шутки шутим, парень.
