Система природы построена по иерархическому закону. Ее единичные проявления не представляют собой повсюду одинаково удаленную от центра геометрическую периферию, но образуют органическое тело, включающее все звенья восходящих к центру иерархий. В примитивном опыте человек воспринимает единичные явления в их искусственной выделенное™ и оторванности от всего окружающего. Он как бы врезывается в сплошную среду и вырывает из целого отдельные части. При этом искусственно уничтожаются все органические связи единичного со всеобщим, что и влечет неизбежно крайнее понижение в иерархическом достоинстве самого данного конкретного явления. Человек воспринимает в нем не органическую, а только количественную часть целого, только его частные относительные особенности, но не отражение в нем всего целого. Каждый объект органического мира исполнен бесконечной иерархической глубиной, и иерархическое достоинство его восприятия служит показателем и мерилом собственного достоинства субъекта. Поэтому иерархический порядок непосредственного эмпирического познания обусловливается исключительно степенью развитости познающего. Зная это, мы и можем оценить действительную зависимость научного знания от опыта.
В процессе познания природы надлежит различать два этапа. В первом происходит непосредственное сопряжение актуального сознания с явлениями окружающего, их дифференциация и объективирование в среде, как единичных конкретностей. Во втором этапе начинается сознательная организация множественного эмпирического материала в систему иерархий. Чем примитивнее сознание, тем примитивнее его опыт, методы и результаты. Вначале человек ограничивается восприятиями только самых дифференциальных и периферических свойств единичных конкретных явлений. Он создает названия, термины и понятия, логическое содержание которых вполне совпадает с содержанием самого восприятия. Далее он приступает к началу сознательной организации, и здесь также система понятий продолжает оставаться адекватной суммарному целому единичных восприятий. Но затем в самом процессе пос'фоения иерархической организации появляется неустранимая необходимость утверждения общих понятий, объединяющих в себе целое множество эмпирически наблюдаемых качеств. Это знаменует собой начало интеллектуального абстрагирования, рождение интеллектуальной схемы. Здесь именно и свершается отрыв от одностороннего следования эмпирическим данностям и наступает время актуализации организующих потенций трансцендентного. Если индуктивные обобщения протекают в гармоническом сопряжении с дедукциями высшей интуиции, то временный искусственный отрыв от феноменального опыта сменяется повторным к нему возвращением. Тогда та же самая объектность природы предстает пред человеком в новом свете, и в каждом единичном восприятии объект, наряду с простейшими периферическими качествованиями, раскрывает часть своей иерархической глубинности совместно с гармоническими взаимоотношениями с наиболее тяготеющим к нему окружающим. Так, например, созерцание звездного неба астрономом несомненно более глубоко и преисполнено содержанием, чем созерцание его обыденным человеком. В наступающем новом цикле происходит вновь сначала накопление эмпирического материала при более развитом состоянии сознания и более глубокая дифференциация объектности природы, а затем опять переход к дальнейшему развитию сознательной организационной деятельности. Итак, оба этапа построения научного знания — дифференциация и организация — сопряжены между собой и, последовательно чередуясь, параллельно повышаются в иерархическом достоинстве. Это значит, что в самой природе человек может найти и объективировать всякую закономерную систему организации и что всякое научное знание может при достаточном его собственном совершенстве быть эмпирическим во всех своих членениях. Именно таковую картшгу мы и наблюдаем, когда с помощью найденных нами законов природы и гипотез мы предсказываем долженствующее быть явление, что впоследствии и оправдывается, как это было, например, с теоретическим открытием Нептуна Леверрье и предсказанием бытия и свойств: гелия, скандия, галлия и германия Менделеевым. Возможность опытных проверок теоретических выводов и построений является не только наилучшим контролем, застраховывающим от ошибок, но и служит очевидным показателем параллелизма нашего разума и его науки с Разумом и Наукой, царствующими в природе. Действительность, проецируясь в наше сознание, приобретает некоторый преломляющий категориальный коэффициент, но последний или остается неизменным, или подчиняется в своих видоизменениях некоторому гармоническому закону. Но из параллелизма данностей эволютивного феноменального опыта в ггрироде эволютивным организующим построениям научного знания ни в коем случае нельзя придти к выводу об их тождественности. Наука рождается из опыта, все ее построения могут быть оправданы опытом, но содержание науки все же остается существенно большим, чем содержание соответствующего познавательного феноменального опыта.
Природа есть конкретная спекулятивность Всеобще-г о; множественность субстрата имманентного в ней органически сопряжена с организующим становлением трансцендентного. В феноменальном познании природы человек подходит к ее многообразию методом периферического касания и включает себя в ее систему через дифференциацию ее множественности в единичных явлениях. При этом в его сознании актуализируются лишь простейшие виды организации, соответствующие элементарным единичным явлениям и являющиеся необходимым в каждом случае условием самой возможности восприятия. Далее, как уже было сказано, начинается период сознательной организации эмпирического материала в гранях самого сознания. Эта организация при отсутствии ошибок в будущем повторном цикле познания будет оправдана новым, более высоким феноменальным опытом, но в настоящем своем состоянии она выходит за пределы уже совершенного опыта и есть привнесение самобытной ценности, Для того, чтобы иметь доступ к феноменальному опыту высшего иерархического достоинства, нужно уже обладать соответствующей организацией сознания. Повышение порядка организации есть актуализация соответствующего пояса иерархии потенций трансцендентного, т. е. опыт трансцендентный. Этим мы и приходим к уже выявленной по отношению категории мистики доктрине о неразрывной сопряженности и взаимной обусловленности двух видов опыта — трансцендентного и феноменального. В категории разума, аналогично, трансцендентный опыт является необходимым условием для возможности свершения опыта феноменального, ибо только при наличии соответствующей организации воспринимающего сознания оно делается способным к усвоению явлений природы данного порядка. В периферическом дифференцирующем феноменальном опыте сознание человека сопрягается с природой преимущественно в ее множественности, поскольку она есть эволюционирующий субстрат имманентного.
В создании следующей высшей ступени организации сознание воссоздает в себе самом соответствующий высший пояс организующей иерархии трансцендентного. Здесь человек самостоятельно и самобытно проходит в своей собственной субъективной природе определенный этап общемирового творчества, воплотившегося во всеобщности природы. В дальнейшем — в эмпирическом единении с природой он привносит в ее лоно свое творчество, т. е. объективирует и утверждает его как самобытный соответствующий аспект ее всеобщего целого. Так как каждый познавательный цикл есть результат предшествующего, то всякое эмпирическое познание феноменальной природы есть лишь закрепление через феноменальное объективирование результатов предшествующей выработки организации сознания, т. е. данностей трансцендентного опыта. Если ранее мы полагали феноменальный опыт начальным как условие возникновения опыта трансцендентного, то теперь мы пришли к другому члену антиномии: начальным является трансцендентный опыт, служащий необходимым условием для возникновения опыта феноменального. Разрешение этой антиномии дается доктриной о бинерной сопряженности и взаимной обусловленности двух видов опыта. Итак — для осуществления эмпирического познания природы сознание человека должно одинаково обладать как опытом феноменальным, так и опытом трансцендентным. Чрез посредство первого человек внедряется в конкретную спекулятивную всеобщность природы с периферии и иерархии множеств, а через второй он сопрягается с организующим становлением в природе трансцендентного в иерархии единств. Отсюда следует, что всякая наука с точки зрения абсолютного идеализма Веданты долженствует стремиться к гармоническому отображению в индивидуальных тональностях абсолютной те-оцентрической науки Брахмана, ее единственного и всеобщего Субъекта, а с точки зрения гармонического дуализма Санкхьи всякая наука антропо-центрична, как результат взаимодействий Пуруши и Пракрита, созерцаемых в индивидуальных тональностях человека. В первом случае наука трансцен-дентна по отношению к феноменальному, как Vidya к Avidya, а во втором — ее содержание включает содержание данностей феноменального эмпирического опыта, но не равно ему, ибо, будучи параллельной природе, наука вместе с тем есть творческий результат самобытного становления трансцендентного в субъективной природе индивида.
