ВАЦЛАВ ЯН РОСА
ПОВЕСТВОВАНИЕ ЛИПИРОНА, СИРЕЧЬ ПЕЧАЛЬНОГО КАВАЛЕРА, DЕ AMORE, ИЛИ О ЛЮБВИ (Фрагмент)
О изменчивость людская,Столь коварная и злая!О поспешность превращенья,Мерзкая до отвращенья!Ты царишь на свете ныне,Как горячий ветр в пустыне.Сердце, что же ты грустишь —Ветра ведь не укротишь!Кто она? Под чьей же властьюЯ, от мира прочь бегущий?Как мне справиться с напастью?Помоги, о всемогущий!Я хожу, как неживой,Угнетен своей тоской,И не вижу ничего —Хоть бы знать, из-за кого!Не однажды развлеченьяЯ искал в зеленых чащахСредь достойных восхищеньяСкал и ручейков журчащих,Но они душе забвеньяНе дают ни на мгновенье.Даже музыка и пеньеНе приносят облегченья.Даже дивный день весенний —День, в который все созданьяОт букашек до растенийПребывают в ликованье,А светило вверх стремится,Все целуя на бегу,И в ответ все веселитсяИ в лесу и на лугу.Одержим извечной страстью,В полумраке, средь ветвей,Заливается от счастьяВлажной трелью соловей.И, обласканный весной,По траве зверек леснойВ упоенье скачет —Тоже счастлив, значит.Лес все больше оживает,Покрывается листвой,Солнцу весело киваетКаждый цветик полевой,И весь мир, ликуя,Славит день прекрасный.Только я тоскую,Кавалер несчастный.Отчего же мне на светеЖить в печали суждено?Чем терпеть страданья эти,Лучше б умер я давно!Боже, если я нарушуТвой закон и сам собойВыпущу из тела душу,Будь не слишком строг со мной.Что же я такогоСовершил плохого,Раз меня такойТы казнишь тоской?С высоты своей небеснойТы хоть юность пожалей,А не то конец известныйПоложить придется ей.Юность дорогая,Ты уже без сил,Громко я взываю —Кто бы пособил?Я брожу, стеная,Слезы щеки мочат,Отыскал врача я,Врач лечить не хочет.Раз никто в болезниМне помочь не может,Значит, ждать полезней —Смерть сама поможет.Сердце от тоскиРвется на куски.Лучше жизни я лишусь,Чем терпеть такую грусть!
СЛОВАЦКИЕ ПОЭТЫ
ЭЛИАШ ЛАНИ
* * *
Ох, беда мне, грешной,Горе мне, сердешной,Чьи мне обивать пороги,Где искать подмоги?Турок меня рубит,Папа меня губит,Кто ж меня, бедняжку, приголубит?Плачу я, молю, вся в ранах:Боже, покарай поганых!
Я как роза среди терний,Мне грозит любой неверный,А кто мог бы заступиться,—Обобрать меня стремится.Козни, ссорыДа раздоры —Нет надежной мне опоры!Плачу я, молю, вся в ранах:Боже, покарай поганых!
Я стремлюсь к тебе душою,Нету от врагов покою,Мне, несчастной и забитой,Будь ты сам защитой!Вкруг меня враги оравой,Но избави, боже правый,От купели их кровавой.Плачу я, молю, вся в ранах:Боже, покарай поганых!
* * *
Меня наказывает небо,Но до конца не сокрушает,Господь хоть мечет стрелы гнева,Но милосердья не лишает.Суров он взглядом,Но добрым словомДетей своих он утешает.Так отчего же нынеТы в грусти и унынье,О трепетный мой дух?
За тяжкий грех снести я счастливГосподень гнев, чтоб через этоПознать, сколь грозен и участливВ своем суде создатель света.Я наказаньеНавек запомню,И будет тем душа согрета.Так отчего же нынеТы в грусти и унынье,О трепетный мой дух?
Пусть я покинут буду всеми,Лишь на тебя я уповаю,Перед тобой, настанет время,И я предстану, как мечтаю.Взгляни, о боже,Сюда, на землю,К тебе я преданно взываю.Так отчего же нынеТы в грусти и уиынье,О трепетный мой дух?
Прочь все, кто с совестью лукавит,Кто в заблуждениях упорен,Господь мне скоро милость явит,Он плевы отделит от зерен,Он опечалит,Он и утешит,И тех возвысит, кто покорен!Так отчего же нынеТы в грусти и уиынье,О трепетный мой дух?
ПЕТЕР БЕНИЦКИЙ
6(63)
Почто пристегиваешь шпагу,Какую выкажешь отвагу,Коль сердцем не мужал в беде?Почто немалое богатствоУпотребляешь против братстваИ смуту сеешь ты везде?Большому пану не пристало,Чтоб шпага попусту блистала,Ее он должен обнажатьЛишь против недругов опасных,А крепостных людей несчастныхОн должен ею защищать.
10 (84)
Тот, кто других судить берется,А на себя не обернется,Он как один звонарь, чудак,Который, говорят, намедниИсправно отзвонил к обедне,А сам отправился в кабак.Коль хочешь чистым быть, то ясно,Что ловишь рыбу ты напрасноТам, где водичка помутней.А если угрожает ворог,Всегда сухим держи свой порохИ доброе ружье имей.
12 (92)
Мне, говоря по чести, мнится,Что заключение в темницеНамного смерти тяжелей.Что смерти может быть короче?А тут страдай и дни и ночиИ об утраченном жалей.Кто принял смерть, — мгновенье окаИ он уж от забот далеко,Навек погас усталый ум.А тут терзает наважденье —Наступит ли освобожденье?И избавленья нет от дум.
14 (101)
Справляя вольную работу,Никто не пожалеет поту —Всяк с радостью исполнит долг.Слуга, издольщик или скотник,Как и любой другой работник,В труде за плату видит толк.Кто сам себе постелит ложе,Тому и спать на нем пригоже,И сладок сон его, как мед.Кому же довелось с рожденьяИспытывать лишь принуждение,Тот весь свой век отраву пьет.
17 (118)
Нет, бедность вряд ли украшаетТебя, и вряд ли возвышаетТвое достоинство она!Будь, как Марк Туллий, ты отважен,Зато мошной не больно важен —Неважная тебе цена.Презренье к бедняку простомуИ кошельку его пустомуЕстественно в стенах дворцов.Но пуще всех в среде спесивыхНе жалуют вольнолюбивыхПоэтов и иных творцов.
23 (150)
Любовь слепа, и подтвержденьяТому встречаю каждый день я.Красавице вдруг мил урод,Уродку полюбил красавец,
Юнец, стыда не опасаясь,Старуху за себя берет.Она дукатами поманит —И тотчас же Дианой станетИ воссияет красотой.Исток любовного недугаВ наш век в мошне, набитой туго,А сердце нынче звук пустой.
ШТЕФАН ПИЛАРИК
SORS PILARIKIANA СУДЬБА ПИЛАРИКА ШТЕФАНА, СЛУГИ БОЖЬЕГО
(Фрагмент)Кто избегнет грозной божьей кары?В месяц вресень, в третий день, татарыКоршуньем, кровавыми орлами,Что кружат, чуть шевеля крылами,В три часа, когда я распростилсяС паствой и спокойно в путь пустилсяК Бранчи со стенами крепостными,Чтобы снова встретиться с родными,С прихожанами, со всей прислугой,С детками и милою супругой,Коих я с напутствием любовнымОтослал, оставшись по церковнымНуждам — чтобы для благословеньяДеток приводило населенье,—Возле Сеницы, южней немного,Где идет на Куново дорога,На меня внезапно налетелиХищной стаей, лаяли, свистели,Что-то не по-нашему базлая,Громким кликом страху нагоняя,С луками тугими и плетями,Со сверкающими палашами.Палашом таким меня по шееБил татарин, силы не жалея.Выпрягли коня, себе забрали,А меня с двумя людьми связали —С челядью вельможного Майтени,Те от страха пали на колени,Парень и посыльная — девица.Нечему тут было и дивиться.Я от страха обмер сам, не скрою,Да еще все думал я с тоскою,Что с женой, с детьми не попрощалсяИ что с ними навсегда расстался,Что мне чаша горькая досталасьВ рабстве, а не дома встретить старость.Тронулись вперед, и в ту же поруСтоль печальный вид явился взору,Что от горя стал мутиться разум:Множество татар сошлось там разом,Сеницких гоня, и все известных —Женщин, и мужчин, и панн прелестных.Надо мной рыдали прихожане,Я — над ними. Что за наказаньеБог на нас наслал в тот день ужасный!И не мог несчастному несчастный,Сознавая ужас положенья,Молвить хоть словечко утешенья —Зорко надзирали те над нами,Били кулаками и кнутами.Вот пошли поля, болота, кочки,Узкие речушки, ручеечки,И свалился конь со мной в трясину —Больно нагрузили уж скотину!Кабы не татарин, мне оттудаПомогло бы вылезть только чудо.И не чудо ль, что меня бучилоС грузом и конем не поглотило!Вечером они остановились,Развели костры и повалились.Тут кривой татарин облаченьеСнял с меня в единое мгновенье,Кинул мне какую-то сермягу,Вырядил, как нищего бродягу.Страх терзал, дождем всю ночь кропило,Словом, не до сна той ночью было.А кривой добрался до посыльной,Грех творил над жертвою бессильной,Плач, мольбы — ничто не помогало.И такого делалось немало,Видно, люди те зверей лютее —Многих умертвили так злодеи.Утром встали, сборы были скоры,Впереди — дорога через горы.Начали душить младенцев милых,И швырять о землю что есть силы.Если невредимое строеньеВидели в каком-нибудь селенье,То огонь немедля разводилиИ, спалив постройку, уходили.В тот же день, по кочкам и болотамПробираясь, обливаясь потом,Турок на пути мы повстречали.«Поп, конец попу!» — они кричалиИ, махая саблями, хотелиЗарубить меня н в самом деле.К счастью, мой спаситель им суровоЧто-то крикнул, спасши жизнь мне снова.Мы прошли их табор басурманский,А потом валашский, христианский,И на кочках над бурливым ВагомНам пришлось заночевать, беднягам,Голодом и жаждой тяжко мучась.Есть ли что страшней, чем пленных участь?Конским нутом ноги нам скрутили,Разлеглись на нас, как на настиле,И всю ночь колодами лежали,Даже шевельнуться не давали.Тем же, что взывали к состраданью,Отвечали кулаком и бранью.В середине ночи этой длиннойСтали пленных потчевать кониной,Без кусочка хлеба, несоленой,На костре дымящем испеченной.Ясно, что такое угощеньеВызвало во мне лишь отвращенье,Грязь и та подобной пищи чище,Предпочел я утра ждать без пищи,Лишь воды попив из мутной лужи.Что ж, Спасителю пришлось и хуже,Ради нас великой муке крестнойПодвергался наш отец небесный.
ДАНИЭЛЬ ГОРЧИЧКА-СИНАПИУС
