Я хмыкнул и отхлебнул слишком сладкого на мой вкус кофе.
Ну если вспоминать одну из предварительных версий Рул о происхождении «обезумевших» — то результатом их появления, является недостаток интеллекта. Я не имею очень уж большого опыта общения с американцами, но неоднократно слышал, что их «простой люд» также как и наш «обычный человек» — тоже не может похвастаться чрезмерным богатством его багажа.
А вот большое количество негров среди обратившихся — лишь подтверждает эту теорию нашей психиатрической «черной мамбы». Я не расист, но надо признать, что представители потомков выходцев из Африки, все же чаще, чем белые — малообразованны и недалеки… Зато они не так изнеженны цивилизацией и потому им сейчас выживать гораздо проще. Наверное. Ладно с этим позже…
— Много вообще их у вас? «Мэдов» — я имею в виду?
— Такое впечатление, что гораздо больше чем тех, кто остался в своем разуме, — пожевал ус Билл.
Ну да — идиотизм размазан по планете ровным слоем.
Почти. Все же, наверное есть места — где потеряло разум несколько большее количество бывших людей. И дело не в полученном образовании. Причем тут разум и интеллект. Охотник из африканского буша, выросший там же и за всю жизнь не видевший даже следа башмака хоть одного учителя — может быть интеллектуально развит только так. Просто у его интеллекта другая форма. Иная чем у профессора из Кембриджа. Прикладная — если можно так выразиться. Ну зачем тому охотнику умение «вычленять квадратный корень из многочлена». Зато он виртуозно продумает засаду на тигра или человека из другого племени или недружественной деревни.
— Главное, что в итоге она свалила из городских джунглей вместе со всей своей бандой. Сильно потрепанной. — ирландец возвращается к своей «порталистке», — Что было весьма разумным и возможно единственно правильным решением. В больших городах, я считаю — ловить теперь нечего. Кроме потрошения складов, конечно. Сама из наших мест. Я её еще девчонкой помню. Вот и вернулась. На свою и нашу удачу.
Действительно разумно — нечего сказать. Вот ведь какие предусмотрительные, осторожные и умные хлопчики эти янки. Вернее — их девушки. Видать только я здесь такой безбашенный и крайне недальновидный чувак.
— Далеко ваш портал? — снова интересуюсь и тут же, чтобы не быть неправильно понятым поясняю, — мы в паре дней на запад отсюда высадились. Тоже там и забазировались. Ну я говорил уже.
— Мы примерно в трех днях на восток через прерии.
Ну да — у них степь это прерия конечно.
— Связь отсюда не добивает? — это уже вопрос такой… скользкий, потому сразу для понимания уточняю, — Моя до нашего поселка — нет.
Если ирландец мне сейчас не врет — у них та же история. Поди — проверь! Впрочем, как и мои собственные слова.
— А где их портал не знаете? — машу головой в сторону захваченного городка.
— Нет пока.
— Ну а как в целом в Америке? Что думаешь, Уильям?
— Да наверное немногим отличается от того, что у вас, — экс-шериф пожимает широкими крыльями плеч, — За всю Америку — я тебе не скажу, парень. Америка — она вообще разная. Всемирная паутина накрылась, а Белый дом, знаешь ли — почему-то не спешит слать гонцов со сводками новостей и указаниями в наше захолустье. Хотя думаю они и сами не в курсе того, что происходит в радиусе трех миль вокруг них. И признаться — я вообще не уверен в том, что все эти чуваки до сих пор живы… А как дела в вашем Кремле? — откровенно пытаясь юморить, скалит свои крепкие бивни он.
— Тоже не знаю. Мы от него далеко. В Сибири. И тоже не уверен, что там все в прежнем составе. Скорее всего за его стенами засела стая их бывших преторианцев. Молодых, сильных и безжалостных. С каким-нибудь резким моложавым полковником во главе. А старых пердунов в лучшем для них случае — просто поставили на чистку выгребных ям за миску похлебки или выпнули за ворота, что для них пожалуй равносильно гибели. Да и честно говоря — мне все равно.
— Ну а что касается находящихся в зоне доступности окрестностей, в целом: сейчас в каждом сраном захолустном городишке установились свои правила. — продолжает он, — Во всяком случае — пока не появились мэды. Либо власть у какой-нибудь гордо и пафосно называющей себя банды. Либо людям удалось обойтись без совсем уж откровенного бандитизма и разгула подонков — в основном из числа тех же «вайт трэш» (белый мусор) и установить городское самоуправление и относительно нормальные порядки. Суд Линча знаешь ли — неплохо работает в сложные периоды… Разве что некому стало собирать с людей налоги.
Понимающе улыбнувшись, киваю и прищурившись интересуюсь:
— А кто же теперь платит жалование шерифу?
— Община содержит меня и других парней, ну а мы поддерживаем порядок и защищаем их интересы. Не даем разным паразитам и швали грабить их… — и помолчав добавил, — Ты знаешь, парень — и мне такое мироустройство кажется более справедливым и правильным, как ни странно прозвучит подобное из уст шерифа.
— Как ни странно прозвучит — я абсолютно согласен и солидарен с тобой. — фыркаю я в его стиле, — Хотя нас всех — всю жизнь и стращали анархией.
— Политики — ты же сам говорил! — одобрительно щелкает пальцами он, — Самые главные паразиты. Старые правительства: любые — ваши, наши или другие — они же как глисты. Засели в самом центре организма, — большой ладонью с крепкими и длинными пальцами — ирландец хлопает себя по плоскому животу под броником, — И знай себе — только и делали, что сосали соки. Да еще и пытались учить всех остальных как надо жить!
Думаю сейчас в Нью-Йорке — даже статуя Свободы решила передохнуть… Сидит себе на заднице, свесив ноги в Гудзон и опустив руку с факелом. Свобода! Наступило её настоящее время…
Я покивал. Ну да — американцы гораздо более самостоятельны, привычны к самоорганизованности и не склонны надеяться на помощь государства, а тем более перекладывать на него все функции, какие только возможно. Чем в последние сто лет, в силу многих обстоятельств — злоупотребляли наши соотечественники в подавляющем большинстве своем. Та же «вторая поправка» априори делала граждан юэсэй более свободными, чем многие другие нации на планете. (Вторая поправка к конституции США гарантировала гражданам право на хранение и ношение оружия. Также позволяла осуществить право народа на восстание, упомянутое в тексте Декларации независимости, в том случае, если правительство США грубо нарушит права американцев и Конституцию.)
Принеся еще кофе — с галетами и неизбежным для американцев арахисовым маслом, к нам с «потомком могучего волка» присоединяется смуглый парень ярко выраженного латиноамериканского типа лет двадцати пяти, вооруженный мачете несколько иной формы чем у меня. Обманчиво плюгавый, но по острой и твердой цепкости стремительного взгляда понятно, что достаточно резкий. Знакомимся. Парня зовут Пабло. Не ошибся я насчет его этнической принадлежности. Да и как тут ошибешься?
Окинув взглядом вооружение друг-друга улыбаемся почти по-родственному. Как никогда не встречавшиеся троюродные братья. По-быстрому «прокачиваю» этого персонажа.
Уровень пять. Репа вполне достойная. И тут я не ошибся. Весьма проблемный для противника парнишка.
Понял, кого он мне неосознанно напоминает. Змею! Опасную и безжалостную к своей жертве. «Гремучек» живьем видеть не довелось, но думаю они весьма схожи с этим «Павликом».
…Потом рядышком подсаживается еще один.
Высокий, поджарый, лет тридцати — с пластикой молодого, но уже давно вошедшего в полную уверенность и силу волка. С узким бледным лицом и очень светлыми волосами, подстриженными на штатовский морпеховский манер — «горшком». Или: «под кувшин», как у них кажется говорят.
С полувзгляда опознаем друг в друге — «поучаствовавших».
— А тебе ведь приходилось общаться с ними «там»? — с первой фразы взяв свойский тон общения — неопределенно взмахивает головой блондин, явно имея в виду Землю.
— Было дело… Ну и тебе явно тоже — как я вижу, — дружелюбно оскаливаюсь я.
