финансово независимой, что значило для нее больше, чем она когда-либо признавала.
Не говоря уже об ударе по ее личной жизни. У меня кожа была толще шкуры аллигатора, а у Бейли — нет.
— Не знаю, — сказал я, и меня охватило колючее беспокойство. — Моррисон знает все виды дерьма, которые он не должен знать. Откуда он вообще знает о ее стажировке? Это чертовски жутко.
Когда я встретил частного детектива Стюарта Винсента, вчера, первое, что я попросил его сделать, это удостовериться, что у Люка нет слежки за Бэйли. Винсент сказал мне сидеть смирно, так что с тех пор я одержимо смотрела в свой телефон и ждала обновления. Ждал, чтобы услышать, получил ли он полную кассету, знал, у кого еще она может быть, что угодно.
Пока ни слова. Я даже не мог снова связаться со Стюартом, пока Винсент не дал мне разрешение.
Сижу, жду, схожу с ума.
— Может быть, вам следует позволить Бейли решить, что она хочет делать, — сказал Даллас.
— Думаешь, я не хочу? Предоставить ей выбор может быть то же самое, что сделать его за нее. Если я скажу ей, и Моррисон узнает, он станет ядерным. Игра закончена.
Последствия проигрывались в моей голове, как фильм ужасов на повторе: это чертово электронное письмо, отправленное ее друзьям, ее семье, всем, кто связан с ее стипендией и стажировкой. Жизнь Бэйли разваливается, как карточный домик, и все из-за меня.
Моррисон все равно мог нажать на курок в какой-то момент, вовлекая в это Бейли или нет. Дай Бог, чтобы и без. В конце концов, я мог признаться в том, что я сделал, даже если я не хотел, чтобы это стало достоянием общественности.
Однако захочет ли Бэйли быть со мной, когда узнает о записи? Ответ на этот вопрос меня испугал.
— Если ты ей не скажешь, — сказал Даллас тихим голосом, — ты можешь ее потерять.
Меня как хоккейной клюшкой в желудок. Опять же, он был прав, но я не мог принять это как возможность. Я также не мог быть причиной того, что ее мечты развеялись. Отсюда и адское чистилище, в ловушку которого я попал.
Мне не терпелось взять трубку. А еще лучше пойти туда и увидеть ее. Я скучал по ней больше всего на свете. Расстояние, которое я установил между нами, было буквально пыткой. Как будто у меня отсутствовала конечность, а прошло всего несколько дней. Сколько еще этого я мог вынести?
— Я пытаюсь удержать ее подальше от зоны взрыва. Мне все равно, что со мной будет, но я не могу позволить, чтобы ее втянули в это дерьмо. Что бы ты сделал, если бы это была Шив?
— Я бы защитил ее, — признался Даллас. — Любой ценой.
— В яблочко.
Приоритетом номер один было столкнуть ее с пути приближающегося грузового поезда. Если у вас есть какие-либо идеи помимо этого, я весь слушаю.
Рядом со мной на кровати загорелся мой телефон.
* * *
— Ты собираешься прийти на мою первую игру в НХЛ?
— Ни за что на свете не пропущу.
* * *
Часы, которые мне пришлось ждать, чтобы встретиться с Винсентом, показались мне чертовой вечностью. Даллас пытался остаться со мной, но уровень его беспокойства подпитывал мой, так что я, наконец, заставила его покинуть дом и сохранить свои первоначальные планы с Шив.
Тем временем Винсент дал мне добро на разговор со Стюарт. То, что я надеялся на конструктивный разговор, оказалось разрушительным , потому что Стюарт и я договорились, что он заблаговременно проинформирует Лос-Анджелес о ситуации. Был шанс, что я вот-вот разорву свой контракт и разрушу свою будущую хоккейную карьеру, но Стюарт заверил меня, что лучше всего идти вперед. У меня не было выбора, кроме как довериться ему.
Было уже восемь, когда я встретил Винсента. Грязный паб, в котором мы встречались во второй раз, располагался на другом конце города, в промышленной зоне. Винсент утверждал, что это «безопасное место», но место было более чем тенистое. Однако он явно знал, что делает, поэтому я держал рот на замке. Может, тараканы подрабатывали охраной.
Я направился в дальний угол и скользнул в кабинку напротив него. Он был одет в черное с головы до ног, его жесткие черты подчеркивал неровный шрам на левой щеке. Как он легко вписался, чтобы стать детективом, было загадкой, но Стюарт сказал, что его прозвище было Призрак. Надеюсь, он доживет до этого.
Винсент переплел пальцы на столе, мрачно глядя на меня поверх полупустой пинты пива. Он был совершенно новым дополнением к моему шорт-листу ужасающих людей — на одну ступень ниже Стюарта. У меня было ощущение, что если я попрошу Винсента убрать Моррисона, он назовет мне цену и начнет планы.
Я бы солгал, если бы сказал, что не думал об этом.
— Прежде чем мы пойдем дальше, — сказал Винсент, — у нас есть политика «не спрашивай, не говори» с источниками. Это означает, что это недопустимо в суде.
— Это нормально. — Моя нога приземлилась на что-то липкое на полу под столом, и звук разорвался, когда я переставила ноги. — Мне нужно знать.
— Как мы уже обсуждали, у меня есть копия полного видео, — сказал Винсент. — Вернее, у меня есть оба клипа, так как они были разделены на две части цифровым способом.
Под ложечкой подступила тошнота.
— Могу я увидеть вторую?
Через стол он протянул руку, предлагая мне свой телефон. Я согласился и, немного поколебавшись, отрегулировал громкость до минимума. Когда я нажал «Воспроизвести», меня охватило отвращение.
Клип 2 из 2
Местонахождение: Частная резиденция, 9516, 32- я авеню.
Дата сохранения: суббота, 21 апреля, 1:27.
— НАЧИНАЕТСЯ ЗАПИСЬ —
[1:35:02]
Николь: Давай уже.
Чейз: Подожди, мне нужно взять еще — какого хрена, Кристен? Как давно это у тебя вышло? Убери это дерьмо.
[фоновый шум]
Чейз: Отстань от меня, Никки.
Николь: (неразборчиво)
Кристен: Это не идет, Чейз. Я просто бездельничаю.
Чейз: Мне все равно. Дай мне посмотреть твой телефон.
Кристен: Но ты так хорошо выглядишь на камеру.
Чейз: Что? Лучше не записывай это.
[фоновый шум]
Кристен: (смеется) Или что?
Чейз: Я не шучу. Дай мне телефон.
Чейз: Сейчас, Кристен. Мне не нужно, чтобы тренер видел это.
Кристен: Ты такой депрессивный. Расслабься, я удалю. Видишь?
[1:36:09]
— ЗАВЕРШЕНИЕ ЗАПИСИ —
Видео закончилось, и я уставился на застывший экран, не моргая.
Как я и думал.
Во мне бурлила мутная смесь чувств. Оправдание, гнев, сожаление. Я был так сосредоточен на
