В соседней горе действительно было много пещер, иные размером с пиршественный зал Ингатама. Диуриновые стены почти не светились, и Гинта мало что могла рассмотреть. Ясно было одно: здесь довольно долго жили и ушли совсем недавно. Место ещё хранило запахи людей и животных, которые постепенно вытеснял жуткий смрад обгоревшей и разлагающейся плоти. Гинта наткнулась на груду костей, рядом лежали чьи-то полуобъеденные останки…
"Пойдём отсюда, Синг".
Они отправились к озеру. Вода была такая грязная, что, как бы их обоих ни мучила жажда, пить они не стали. Твари, которых держали в здешних пещерах, наверняка не только пили из этого озера, но и купались в нём. Синг понюхал воду, брезгливол фыркнул, потом замер и прислушался.
"Тут кто-то есть…"
У Гинты тоже было такое ощущение, несмотря на то, что усталость и горе притупили её чувства. Надо снова сделать анхакар…
"Осторожно!"
Гинта не успела опомниться, как очутилась на траве. Большое мягкое тело сингала заслонило её от врага. Что это? Сперва девочке показалось, что на них надвинулась огромная белая тень, но в следующее мгновение она разглядела сверкнувший в лунном свете страшный изогнутый клюв длиной не меньше капта. Сингал, встав на дыбы, отразил первую атаку. Тварь с хриплым криком взметнулась вверх. В тёмном воздухе кружилось несколько огромных серебристо-белых перьев. Ханг! Они, конечно, крупные птицы, Гинта это знала, но то, что она видела сейчас, не поддавалось никакому описанию.
Синг отразил и вторую атаку, но чудовищная птица всё же успела ранить его в бок. Самой ей тоже досталось. Сингал повредил ей крыло, и теперь она с жутким криком, исполненным ярости и боли, носилась над озером.
Гинта уже пришла в себя и с натянутым луком ждала следующего нападения. Вряд ли гигантская тварь оставит их в покое. И действительно… Поднявшись настолько, насколько ей позволяло раненое крыло, птица снова устремилась вниз, прямо на девочку. Луна светила очень ярко, но Гинта всё же сделала зрительный анхакар. Она целилась птице в глаз. Стрелять в какое-либо другое место не имело смысла. Во всяком случае, из лука. Она выстрелила, когда чудовище было примерно в десяти каптах от неё. И попала! Спасибо старому Хабиду за его уроки. Это был лучший в Ингатаме лучник и дружинник её отца, который в своё время дал молодому правителю немало полезных советов. "И к чему ей стрелять из лука?" — ворчала Таома. — "Я обещал минаттану Ранху, что научу его наследника стрелять из лука не хуже меня". — "Ты как будто не замечаешь, что у него не наследник, а наследница…" — "Чтобы дочь Ранха да не умела стрелять! Этого я не допущу"!
Тварь была смертельно ранена, но всё ещё опасна. Теряя силы, она продолжала атаку со слепой яростью обречённого. Когда она оказалась совсем низко, Синг, сделав мощный прыжок, вцепился ей в горло. Птица попыталась взлететь, но зверь своей тяжестью тянул её вниз. Распластав огромные крылья, она рухнула на землю, однако Синг не разжал челюстей, пока она не затихла.
— Никогда не видела хангов так близко, — сказала Гинта, обходя поверженное чудовище. — Хангу ничего не стоит поднять человека или айга. Они ведь так и охотятся: схватят добычу, понимут повыше, а потом отпустят, чтобы разбить о скалы. А иногда набрасываются и бьют клювом по голове, но так в основном охотятся совсем молодые птицы, которые ещё не выросли…
"Ну эта-то достаточно выросла, — иронично отозвался Синг, зализывая рану. — А я её вспомнил…"
"Смотри, Синг, у неё на лапе обрывок цепи!"
"Конечно, её держали на привязи. И меня тоже. Нас всех держали на привязи. И нам всем было плохо".
Гинта опустилась на траву рядом с Сингом и занялась его раной.
"Сейчас затянется, рана неглубокая. Только шерсть на этом месте пока будет… как бы неровная, но потом всё наладится. Ты спас меня…"
"Ты меня тоже. Когда я сам себе перегрыз глотку. Забавно получилось!"
"Ты помнишь? Тебе было больно?"
"Да нет, всё как-то быстро… Хорошо, что ты это сделала. Я не хотел от тебя уходить. Даже туда, на луну. Он сказал, что мне там будет лучше, но пока я хочу быть здесь, с тобой. Это молодое тело. Его хватит ещё на тридцать лет".
"А кто тебе сказал?"
"Он".
"Кто — он?"
"Не знаю. Я только знаю, что он знает всё… Тебе сейчас очень плохо… Из-за этого человека. А ты можешь сделать для него то же самое, что…"
"Нет, Синг. Всё это очень сложно… К тому же, Сагаран был нумадом и огненным тиумидом. Наверное, он знал свою судьбу. Или догадывался. Никто не может встать между ним и его богом".
"Плохое место, — помолчав, промолвил Синг. — Все эти люди и звери… Они опасны. Я не понимал, чего эти люди хотят, но от них исходило зло. Оно до сих пор тут. Везде, даже в воздухе".
Гинта встала и огляделась. Узкая долина, со всех сторон окружённая неприступными горами, простиралась далеко на запад — направо, если стоять спиной к пещерам. Слева, совсем рядом, высились глухие скалы. Впереди, за озером, начинался пологий травяной склон, над которым вздымались горы из турма, за ними светились под луной диуриновые вершины, а ещё дальше, наверное, очень далеко отсюда, упирались в небо заснеженные пики холодного царства.
"Они ушли туда, — Гинта показала направо. — Там тоже горы, но дорога ведёт туда. Наверное, есть путь через горы. Их надо найти, чтобы пресечь зло".
"Но мы ведь не будем сейчас за ними гнаться? Нас мало, и мы устали. Я ужасно голоден… Смотри — сколько тут мяса. Наша общая добыча!"
"Да… Охотник превратился в добычу. Нас действительно мало. Ты поешь, Синг, а я свяжусь с Амитом. Думаю, он уже ведёт сюда людей… Ой, они же не найдут дорогу в лабиринте, а я не сделала никаких пометок. Я была, как во сне. Меня вели…"
"Не беспокойся, я всё запомнил. Ты же знаешь, если я один раз где-то прошёл, то никогда уже не собьюсь с этой дороги".
Пришлось опять прогуляться по лабиринту. Гинта нарисовала кровью убитого ханга большие, чёткие стрелки.
Отряд прибыл на рассвете: несколько аттанов — каждый со своей дружиной, все нумады и мангарты улламарнской школы и человек пятьдесят молодых гиннуров. Спускаясь по диуриновому склону, люди молча озирали раскинувшуюся перед ним странную, жуткую картину. Дальше, на берегу мутного озера, лежал огромный сингал, рядом с которым, пригревшись, спала Гинта.
Амит уже рассказал своим спутникам о Синге, и всё-таки многим стало не по себе при виде огромного золотого зверя, ещё недавно державшего в страхе всю Улламарну и Ингамарну. Некоторые воины инстинктивно сжимали копья и рукояти кинжалов, но ни один клинок не обнажился. Умный, добродушный и чуть насмешливый взгляд сингала поразил людей не меньше, чем его внушительные размеры.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
