с ним.
– Кариш, – позвал он осторожно, – не хочешь…Приглашаю, в общем, на фестиваль… еды…
Если бы не продуманная анатомия, челюсть у нее так бы и выпала, но природа все предусмотрела. Зубы со стуком соединились. «Свидание? И двух лет не понадобилось!» – пробежала насмешка в уме, как грызун по трубе, с зудящим скрипом, оставляя царапины. Карина даже остановилась и развернулась, приподняв одну бровь. Издевка в уголках рта отвечала твердое «нет», но она все-таки дала ему шанс высказаться.
– Через месяц пройдет ярмарка, – Зайкин краснел на ходу, словно растапливался, оттого говорил быстрее. – Я там участвую, буду продавать свою выпечку, и даже мастер-класс по декорации тортов проведу. Мне нужна помощница.
Душу отпустило. Каблуки двинулись дальше к лестнице. Лекция проходила на третьем этаже.
– Меня впервые пригласили в таком участвовать, в плане как мастера, – в тоне зазвенело легкое хвастовство, а затем запищала надежда. – Ты мне поможешь?
Она опешила, потому что не знала, чем вообще может быть ему полезна на фестивале, но ответила с присущей гордостью:
– Только если мне совсем-совсем нечего будет делать.
Тонкая кисть изобразила кривой пируэт в воздухе. Зайкин ускорился, обогнал ее на пару ступеней и перекрыл дорогу, упершись одной рукой в стену, а вторую со стаканчиком положил на перила. Синие глаза смотрели с воодушевлением и нежностью, словно гладили. Она почти ощущала их шелковое прикосновение. Пришлось остановиться и посмотреть в них.
– Для меня это очень важно. У меня еще не было такого опыта, чтобы учить кого-то готовить. Прикинь, я, Зайкин, в шефовском колпаке буду объяснять другим, как красиво выдавливать крем из тюбика.
Он изобразил это действие, сложив из рук лодочки и надавив сверху большими пальцами, и озвучил, как смачно выпрыскивается плотная жидкость, обязательно разлетаясь в стороны вместе с мелкими брызгами слюны. Карина только помотала головой, чуть не улыбнувшись, и сделала шаг на ступень выше.
– Там ничего сложного. Мне просто нужны вторые руки. Ты поддержишь меня? – настаивал парень, не двигаясь с места.
– Я же сказала, только если дел на этой планете больше не останется.
Она толкнула ладонью худую грудь. Зайкин чуть пошатнулся, но взял ее руку в свою и удержал равновесие. С виду костлявый кулак внутри оказался мягким и теплым. Замерзшие пальцы отогревались в нем. Хватка была крепкой, но аккуратной. Температура крови тоже поднималась. Горячее волнение за пару мгновений разнеслось по всему телу. Девушка посмотрела в просящие глаза.
– Тебя я покормлю бесплатно, – заманивал он. – Многие говорят, десерты – мой конек. Ты не устоишь.
– Многие говорят, ты и куни классно делаешь, – она фыркнула пренебрежительно. – Ты всех подряд удовлетворить пытаешься?
Сарказм помогал ей скрывать растерянность и неловкость, хотя в душе защипало: «Дура, зачем ты это говоришь?».
– А тебя… удовлетворил? – вопрос звучал серьезно.
Парень не улыбался. Синие глаза не щурились. Зрачки в них становились шире, темнее, открывали неизведанную глубину, которая затягивала в себя как воронка.
– Разумеется… нет, – Карина перешла на шепот.
Ресницы вдруг потяжелели и опустились. Свободная рука сжала ремешок сумки. Зайкин прижал ее кисть к своей груди. Она чувствовала пульсацию сердца. То стучало громко и часто, будто пыталось пробиться сквозь ребра к ее ладони.
– Ну, может, хотя бы едой получится? – лоб расхмурился, губы разжались в ухмылку, правая бровь приподнялась.
Синие глаза продолжали высасывать душу, заставляя внутренних кошек отчаянно терзать ее нервы. Карина сделала шаг вперед, встав с парнем на одной ступени, затем еще один и обернулась, уровняв их лица. Он поворачивался следом, продолжая сжимать руку. Она не пыталась ее вырвать. Наоборот, подалась в его сторону так, чтобы носом утыкаться в худую щеку, а губами чувствовать тонкие волоски подрастающей щетины на подбородке. Он задержал дыхание. Девушка зашептала:
– Только ты способен кончать от шоколадки. А мне нужен член, большой и крепкий.
Улыбка с придыханием влетела ему в ухо. Парень повел плечом, как от щекотки.
– Ты обратилась по адресу, – перед носом замаячила белая усмешка.
Он тоже поднялся на ступень и сразу стал выше на полторы головы. Она почувствовала себя маленькой и слабой. Теперь ее нос упирался в глянцевый сине-желтый галстук под зебру, а кокосовый запах стал густым и сладким.
– Тем более что удовольствия можно совмещать.
Двух его шагов хватило, чтобы она уперлась попой в перила.
– Я тебя сперва заставлю гастрономический оргазм испытать… – с персиковых губ на ее открытый лоб спустилось горячее кофейно-шоколадное дыхание.
Взбитая грудь поднялась от глубокого вдоха и чуть выпятилась через раскрытый ворот блузки. Парень посмотрел в этот неровный треугольник декольте, из которого торчали две мягкие полусферы в кружевных чашах бюстгальтера. Рука чуть расслабилась и наклонила стаканчик. Молочный кофе небольшими дозами выплеснулся из отверстия в крышечке, но стаканчик он удержал. Карина бросила взгляд вниз. Светло-зеленая хлопковая ткань штанов темнела неровными кругами в области паха. Выглядело так, будто у него случилась непроизвольная эякуляция.
– Боюсь, ты кончишь раньше, чем я начну, плейбой, – усмехнулась девушка.
Зайкин вздохнул и залпом допил кофе, но не двинулся с места, прижимая ее к перилам. Кадык поднимался и опускался медленно и мерно. Она впилась в него глазами, искала что-нибудь, за что можно было бы зацепиться и отбить собственное нарастающее желание. Но взгляд скользил и наслаждался. Ей нравилось все: и его соблазнительная худоба, и смешные кудряшки, и удушающе приятный запах, и невозмутимость в синих глазах.
– Это только эмпирическим путем можно проверить, – парень поджал улыбающиеся губы и, наконец, отошел к стене, освободив ей доступ к кислороду.
Щеки жгло, будто он еще дышал на них. Внизу живота налилось раскаленной тяжестью. Она боялась поднимать глаза. Спасла группа студентов, влетевшая на лестницу из коридора. Карина пристроилась к ним сбоку и убежала наверх.
В аудиторию она вошла злая на весь мир, плюхнулась на свое место и достала ноутбук, чтобы спрятаться за монитором от любопытных глаз. Зайкин успел в последнюю минуту, столкнувшись с преподавателем в дверях. Профессор вежливо пропустил его вперед.
Карина всю пару просидела как заведенная. В сторону первой парты боялась даже взглянуть, но то и дело цепляла бугорки натянутых мышц на плече, чеканность неподвижных скул, влажность синих глаз. Внизу живота все сворачивалось в спазменных муках, безболезненных и приятных. Но она насилу себя успокоила, заставив думать о чем-то неприятном, от чего на душе оставались раны.
Остальные пары прошли спокойнее. Синие глаза не искали с ней встречи. Зато пришло уведомление из группового чата, который назывался «Фестиваль еды». В чате был весь курс и еще куча других людей, несколько сотен контактов. Зайкин написал адрес и дату проведения
