оцепенело глядя на огонь, пребывая в растерянном состоянии.
Сидевшая рядом с ним Жуань Байцзе неожиданно произнесла:
— Хочу лапши!
— Ага, — отозвался Линь Цюши, — только отдохну немного.
Девушка спросила:
— Что с тобой? Устал?
— Нет, просто думаю, в чём смысл моего появления в этом мире, — ответил Линь Цюши. — Я ведь прекрасно жил себе, поживал, и вдруг вышел из своей квартиры и оказался в коридоре с двенадцатью дверьми. Потом открыл одну из них…
Жуань Байцзе молча слушала.
— И после появился здесь, — продолжил Линь Цюши. — Железная дверь означает только ужас и мучения?
Его слова вызвали у девушки смех. Отхохотавшись, она ответила:
— Я думаю, нет никакого смысла размышлять об этом сейчас. Впрочем, возможно, подобный опыт вовсе не означает мучения.
— А что тогда?
— Возможно, — выражение лица девушки сделалось мягким, — он означает новую жизнь.
Линь Цюши нахмурился.
Сейчас в гостиной остались только они вдвоём, остальные разошлись по комнатам. После случившегося сегодня все чувствовали себя ужасно утомлёнными, поэтому Сюн Ци решил выделить час на отдых, а затем уже обсуждать дальнейшие действия. То есть, «обсуждать» — всего лишь слово, которое на самом деле означало: чтобы поскорее выбраться отсюда, придётся возвращаться за брёвнами, даже если в следующую вылазку произойдёт что-то ещё более ужасное.
— Иди уже, — отрезала Жуань Байцзе, — я проголодалась.
Линь Цюши поднялся и направился на кухню.
Жуань Байцзе, глядя ему вслед, улыбнулась странной, необъяснимой улыбкой.
Лапша удалась на славу. Когда Линь Цюши с Жуань Байцзе управились со своими порциями, остальные уже успели отдохнуть и, снова собравшись в гостиной, приступили к обсуждению дальнейшего плана.
— Наверняка они попали под какой-то гипноз, когда спускались с горы, — произнёс самый невозмутимый по сравнению с остальными Чжан Цзышуан. — Я видел, как те двое, что шли впереди, на мгновение остановились.
— Здесь существует сотни и тысячи самых невероятных способов, чтобы умереть. Совершенно не важно, как именно они погибли, — без лишней любезности перебил Сюн Ци. — Сейчас вопрос в другом — каковы были условия смерти.
Рубка деревьев или сами деревья, или, может, тот факт, что они вышли за порог в снегопад? Всё это могло подвигнуть тварь к убийствам.
— Методом исключения, — скзала Сяо Кэ, — каждый из нас участвовал в рубке деревьев. Но только они трое несли бревно.
— Но почему тогда со мной и Сюн Ци ничего не случилось? — спросил Линь Цюши.
— Два варианта. Либо это действительно перетаскивание брёвен, либо какие-то иные условия, — добавил Сюн Ци. — Поскольку существует лимит на ежедневные убийства. Тварь не может убить нас всех разом.
Именно поэтому он взял на себя смелость нести то бревно вместе с Линь Цюши.
— Но как это проверить? — спросила Сяо Кэ.
— А зачем это проверять? — сказала Жуань Байцзе без тени вежливости, поигрывая локоном. — Главное ведь — избегать этих условий, и всё, разве не так? Ведь цену за неудачную проверку вряд ли кто-то из нас захочет заплатить.
— Хм, — прохладно отозвалась Сяо Кэ. Она всё время относилась к Жуань Байцзе с явной неприязнью и обычно старалась не обращать на девушку внимания. И не удивительно, такие красотки как Жуань Байцзе, которые иногда ещё и любят повыступать, крайне редко пользуются симпатией у других женщин.
— Значит, завтра не будем таскать брёвна, — заключил Сюн Ци. — Мы соорудим приспособления, чтобы спустить брёвна с горы.
Остальные поддержали предложение.
— А что делать с тем сбежавшим? — спросил кто-то беспокоящийся за сотоварища, которого постиг нервный срыв. — Вот так бросим его?
— А что ты предлагаешь? — спросил его Чжан Цзышуан. — Посмотри, какая погода на улице. А скоро и вовсе стемнеет, и тогда может случиться всё, что угодно. Хочешь отправиться на поиски ценой жизни?
Остальные замолчали. Значит, согласились с ним.
В мире с такими условиями никто не мог поручиться за сохранность своей жизни. Выживание здесь — уже небывалая роскошь, не говоря уж о том, чтобы спасать ещё чью-то жизнь.
— Пошли, ляжем спать пораньше. Завтра продолжим, — договорив, Сюн Ци поднялся и собрался вернуться к себе в комнату.
Жуань Байцзе посмотрела на погоду за окном и произнесла:
— Неизвестно, перестанет завтра снег или нет.
В итоге она накаркала.
Снег шёл всю ночь и даже утром не собирался останавливаться.
Наверное, из-за вчерашних смертей нынешней ночью ничего ужасного не случилось, и все благополучно дожили до утра.
Снега выпало слишком много — даже выйти из дома оказалось проблематично, не говоря уже о том, чтобы посреди такой бури рубить деревья и потом ещё нести их в деревню. Однако в сравнении с отвратной погодой намного больше страха на людей нагоняли призраки, скрывающиеся во тьме, поэтому, каким бы ужасным ни было ненастье, никто даже не посмел заикнуться о том, чтобы прождать ещё день.
Они молча позавтракали и молча выдвинулись в путь. Казалось, из-за вчерашнего происшествия все просто потеряли способность к разговорам.
Единственной, кто ещё сохранял присутствие духа, была Жуань Байцзе. Она шла через сугробы, мыча под нос песенку, будто бы вышла из дома просто немного прогуляться.
Высохший колодец
Снега выпало много — каждый шаг по узкой тропинке давался с трудом.
Линь Цюши, переживая, что Жуань Байцзе трудно вынести такой путь, всю дорогу её поддерживал. Сяо Кэ неподалёку сухо бросила фразу о том, что отношения у них просто прекрасные.
— Она же девушка, — ответил Линь Цюши. — О ней хоть немного, но надо заботиться.
Жуань Байцзе, нежно прильнув к Линь Цюши, посмотрела на Сяо Кэ и состроила жалобный вид.
Сяо Кэ с каменным лицом отвела взгляд в сторону — девушка явно её раздражала.
Наконец они добрались до места, где вчера рубили деревья, и принялись за работу. На этот раз было выбрано два не слишком больших дерева, срубить которые решили в один заход. Погода стояла невыносимо холодная, но, орудуя топором, люди немного разогрелись. Линь Цюши даже слегка распахнул свою стёганую куртку, пока отдыхал.
Жуань Байцзе стояла рядом, прислонившись к дереву и остановив свой взгляд на Линь Цюши, будто о чём-то задумалась.
Линь Цюши бросил на неё взгляд:
— На что ты смотришь?
Жуань Байцзе:
— А задница подтянутая…
Линь Цюши едва не свело поясницу судорогой от занесённого топора. Он рывком обернулся и
