Альфа поднялся со стула и вышел из зала. Я смотрела ему вслед, не веря в происходящее. Вместо того чтобы поставить непутевого брата на место, успокоить его невесту или, наоборот, разрушить надежды девушки отказом, лорд Волчьей лощины пожелал не замечать конфликта.
Горан мне подмигнул. Я посмотрела на Надин, которая уже о чем-то шепталась с Иванкой. В этот момент у Горана Леканта стало две невесты: угодная семье и альфе Иванка и я — горничная, которую Горан объявил своей невестой, но вожак не согласился с этим.
— Пойдем отсюда, моя кошечка, — шепнул мне на ухо Горан и потянул подняться со стула.
Я невольно посмотрела на присутствующих. Почему-то стыдно было только перед Раумом. Откуда он взялся за столом Лекантов, и как тетка так быстро сосватала его мне в женихи?
— Спасибо за ужин, — тихонько произнесла и вместе с Гораном я вышла из зала.
Как только за нами закрылась дверь, мне даже дышать стало легче. Я еле дождалась, когда мы дошли до коридора, в котором не было посторонних. Выдернула свою кисть из руки Горана и остановилась, глядя в глаза мерзавцу:
— С меня достаточно твоих игр! — произнесла в пылу эмоций. — Я не желаю быть девочкой для битья для твоих родственников и невест! Сейчас же соберу свои вещи, и ноги моей не будет в этом замке! В тюрьме безопасней, чем в вашем змеином кобле.
Горан без эмоционально наблюдал за моим приступом ярости.
— А разве ты не рада?
— Чему? — опешила от его вопроса.
— Нашей свадьбе. Я собираюсь сделать тебя госпожой Лекант.
Я отступила, боясь заразиться от него странной болезнью, которая искажает восприятие реальности.
— Какая свадьба? Ты сошел с ума? — мой голос дрожал. — Не будет этого! Я не выйду за тебя замуж.
Он переменился в лице — расслабленное выражение сменил суровый взгляд, сквозь который просматривалась личина хищного зверя. Дернул меня за руку, и наши лица оказались в сантиметре друг от друга.
— Я ради тебя иду против родного брата, отказываюсь от брака с важным союзником, подвергаю опасности тысячи мирных жителей. А ты…
Его ладони сжали мои запястья до боли.
— Не обманывай себя. Ты всегда делал только то, что хотел. И в очередной раз доказываешь это: даже не спрашивая моего согласия, тащишь меня под венец.
— Не любишь меня? Неужели я тебе настолько противен?
Я запнулась и потеряла ход мыслей. Нельзя ему говорить правды. Меня страшит, на что он способен.
— А что ты сделал, чтобы заполучить мою любовь? Душишь своими чувствами, не давая сделать лишнего вдоха.
Горан выпытывающее смотрел в глаза, затем коснулся губами моего лба:
— Прости. Ты в чем-то права. Мне не нужно было так напирать, — нашептывал извинения, обхватил двумя руками мое лицо и мелкой россыпью поцелуев покрывал мои щеки, глаза и скулы, намеренно избегая губ.
Я замерла, не ожидая от него такой нежности. В очередной раз удивляясь резким переменам в Горане. В голове закралась мысль, от которой тело проняло ознобом — может, он действительно любит меня? Но тогда он никогда меня не отпустит. А значит, мне нужно бежать из Волчьей лощины. Ведь я никак не смогу объяснить, почему предала его любовь и потеряла девственность с другим мужчиной.
— Я очень устала. Можно я пойду в комнату… одна?
Горан остановился. Нехотя отпустил меня. Я отвернулась от него и быстрым шагом пошла к себе. Он не пытался меня догнать.
***
День не заладился с самого утра. Я не успела открыть глаза, когда в мою комнату без стука вошла Тамила. Сложив руки за спиной, она с интересом осматривала обстановку.
— Что ты здесь делаешь? Тебя стучать не учили?
Она подошла к камину, разглядывая маленькие статуэтки. На мои слова кузина не отреагировала.
— Даже не знаю, поздравлять тебя или соболезновать. Своего ты добилась — захомутала Горан. Он в тебе души не чает. Вот только не стоит обольщаться — Надин не допустит оборванку в свою семью. Такие, как ты, созданы, чтобы прислуживать.
На фоне надвигающихся проблем желчь кузины казалась сущей ерундой.
— Говори, зачем пришла?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я откинула угол одеяла и опустила ноги на пол. Тамила впитывала каждое мое движение. Я не сразу поняла причину ее пристального внимания. Она с завистью рассматривала дорогую ночную сорочку, что купил мне Горан. И я стала понимать причины перемены сестры. Она всегда с необычным трепетом рассказывала про Горана. Видимо, он давно запал ей в душу. И ее стремление стать личной камеристкой Надин — тоже тому подтверждение. Она хотела быть рядом с волколаком, но Горан обошел девушку стороной. Вот почему она так изменилась — ее съедала ревность.
— Майе стало плохо. Если на фоне любовных приключений тебе еще интересно здоровье сестры.
Меня словно бросили в ледяную воду. Я стала метаться по комнате, впопыхах собираясь. С довольным выражением лица Тамила покинула мою комнату. Я надела обычное платье и чуть ли не бегом выскочила из комнаты, но у дверей меня задержала охрана — двое рослых оборотней в военном обмундировании солдат Волчьей лощины.
— Вы куда, госпожа?
— Моя сестра плохо себя чувствует. Мне срочно нужно домой, — распиналась перед охранниками.
— Мы пойдем с вами. У нас приказ, — настоял один из них.
По их суровому виду стало понятно, что спорить нет смысла. Они не ослушаются команды их полководца.
— Хорошо, только поторопитесь.
Опрометью мы выскочили из замка. Я бежала, не замечая дороги. Люди оборачивались, гладя на меня и солдат, но мне было все равно. В голове мысли лишь о Майе. Я не переживу, если с ней что-то случится! Не чувствуя усталости, заскочила во двор, чуть не столкнувшись с теткой. Она удивленно вздернула брови и прошептала что-то про мою нерасторопность. Побоялась сказать громче, гладя на охрану за моей спиной.
— Где Майя?
— У себя в комнате, а где ей еще быть? — фыркнула родственница и безразлично пошла к сараю.
— Побудьте здесь. В доме мне не угрожает опасность, — обратилась к охранникам, и они послушались.
Нельзя, чтобы они были рядом. Вдруг Майя проговорится о причинах своего выздоровления, и тогда нам обеим несдобровать.
Зашла в дом и влетела по лестнице в нашу комнату. Открыла дверь и увидела на кровати бледное лицо сестры. Она повернула ко мне голову, в ее глазах застыла такая печаль, что внутри у меня все рухнуло.
— Что случилось? — подошла к кровати и встала возле Майи на колени.
Побоялась сесть рядом.
— Все было хорошо, а потом… Ноги перестали меня слушать. Я потеряла равновесие и упала. Агнежка, я опять не могу ходить? За что боги так издеваются надо мной?
Из прически сестры выбилось прядка, и я заправила ее ей за ухо. Сделала глубокий вдох:
— Ты пойдешь, Майя. Я тебе это обещаю. Нужно подождать пару дней, когда у меня появится лекарство, и тогда ты навсегда забудешь о своем недуге. И мы уедем отсюда.
— Из дома тети? — удивилась Майя.
— Да. Только никому не говори.
Я видела, что мои слова успокоили девочку. Я не могла разрушить ее надежду — обратного пути не было.
***
Я осталась с сестрой в этот день. С одним из охранников передала, что буду ночевать дома. Скорее всего, уже весь город знает, что Майе стало плохо, и волшебное исцеление не произошло. Горан оправдал ожидания, и не стал настаивать на моем возвращении. Видимо, сказывалась вчерашняя сора за ужином, и он не хотел лишний раз давить на меня.
К тому же, сегодня ночью встреча с Анрэем — последние приготовления перед главным ритуалом. А из дома проще сбежать, чем из замка, где на каждом шагу охрана.
Желание тетки казать лучше, чем есть, сыграло мне на руку. Родственница почти сразу стала обхаивать моих телохранителей: закармливала из разными яствами и поила хорошим вином. Стоило солнцу сесть, и мои защитники заснули крепче медведей в зимней спячке. Мне не стоило большого труда выбраться незамеченной из дома.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я пробиралась по городу окольными путями. После нападения берсеков по улицам ходили патрули, а одинокая девушка без сопровождения среди ночи вызовет много нежелательных вопросов.
