К арке я попала без опозданий и быстро переступила портал — Анрэй облокотился на алтарь и что-то рассматривал в своем мешке.
— Твое колдовство стало исчезать. Моей сестре стало хуже. Ты же говорил, что эффект будет держаться десять дней? — с ходу набросилась на него.
— Я сказал, что она проживет десять дней, если не выпьет последнее лекарство.
— Значит, она будет угасать с каждым днем? — ужаснулась я своей догадке.
— Без лекарства — скорее всего. Я никогда не пробовал зелье на детях.
Тело покрылось холодным липким потом.
— Ты никогда не пробовал лекарство на детях? — повторила его слова.
Как же я могла так ошибиться? Паника захлестнула меня новой волной. Я обхватила себя руками, пытаясь унять крупную дрожь.
— Еще никто не умирал раньше десяти дней. Успокойся. — Я не заметила, как Анрэй оказался рядом и обхватил меня за плечи, слегка тряхнул, приводя в чувства. — Это не яд, а панацея. С ней ничего плохого не случится.
— Да… Наверное… Ты прав, — стала успокаиваться под тяжестью его взгляда. Мне было неловко, когда он смотрел на меня с тревогой и беспокойством. — Давай приступим к подготовке. Мне лучше не задерживаться.
Я видела, что Анрэй хотел сказать что-то еще, но передумал.
— Хорошо. Продолжим там, где остановились в прошлый раз.
Подошла к постаменту и забралась на устланную волчьей шкурой поверхность. Берсек сел у моих ног. Ладонь Анрэя вспыхнула, оставляя черный след от сажи. Я робко задрала подол платья выше колен, стараясь мысленно отстраниться от скользящего по моей коже пера. Размашистыми движениями Анрэй сделал надпись, которая тут же исчезла.
— Я закончил, нужно, чтобы ты сняла платье.
Я замерла. И хоть готовилась к этому, но не могла пошевелиться. Сложно раздеться перед незнакомым человеком, лицо которого не знала.
— Я не могу, — прошептала еле дыша.
Анрэй понял мои слова по-другому.
— Не волнуйся. Я помогу, — поднялся с колен, снял меня с алтаря, поставив на ноги. Дернул завязку, распуская шнуровку на спине — платье слетело с плеч и оказалось у моих щиколоток.
Я сложила руки на груди, прикрывая тонкую шелковую комбинацию, что купил мне Горан. Нижняя сорочка доходила до середины бедра, а отороченный кружевом край добавлял еще пару сантиметров длины, но все равно я чувствовала себя совершенно голой. Анрэй провел пером по плечу, и кожа покрылась мурашками.
— Замерзла? Я постараюсь не затягивать, — прошептал берсек, хотя мы были совсем одни.
Вместо ответа я лишь кивнула. Каждое движение пера, словно прикосновение мужских рук, будоражило во мне потаенные желания. Анрэй настолько скрупулезно выписывал тайные знаки, что ощущала его горячее дыхание на своей коже. Осторожно потянул за бретельку комбинации, и шелковая ткань соскользнула к моим ногам, оставляя меня в нижнем белье. Я с шумом втянуло воздух, когда тонкий наконечник пера прошелся между лопаткам к ямочкам у основания позвоночника.
— Ты вся дрожишь, — сказал Анрэй и прекратил роспись. Мужские ладони легли на нагие плечи, и бархатный голос прошептал: — Я закончил, можно попросить тебя об одолжении.
— Что тебе еще нужно от меня? — произнесла блеклым голосом.
— Ты так вкусно пахнешь… — он прижал меня спиной к своей груди… — Можно украсть у тебя один невинный поцелуй?
— Зачем? — глянула на него через плечо.
Сквозь плотную маску на меня смотрел мужчина, охваченный желанием.
— Ты меня манишь.
Его слова обескураживали, но помня, как закончилась наша прошлая встреча, я не решилась на такой риск.
— Это… не входило в наш договор. Прости, но мне нужно домой. Я лучше уйду.
Торопливо подняла с пола комбинацию, стараясь не смотреть на берсека. Быстро заскочила в платье, на ходу зашнуровываясь.
Его голос остановил меня у самого портала.
— До встречи в полнолуние, Нежка. Буду с нетерпением ждать этой встречи.
Глава 7
Седьмая глава
Добралась домой беспрепятственно и незаметно забралась в свою кровать. Я всю ночь проворочалась, думая над словами Анрэя. Что он хотел от меня? Нас связывает четкий уговор, но он почему-то переступает черту дозволенного. Может, у берсеков в порядке вещей целовать почти незнакомых девушек? Анрэй стал загадкой, которую мне хотелось раскрыть, но в тоже время я очень боялась узнать что-то страшное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В замок я вернулась на следующий день перед завтраком, и не успела переступить порог своей комнаты, как в нее вихрем влетел Горан: всклокоченный, с яростным взглядом, он смотрел на меня так, словно собирался убить.
— Что случилось? — я отошла от него на несколько шагов.
— Где ты была сегодня ночью? — зло прорычал волколак.
— Дома. С сестрой.
— Ты была с мужчиной?! — Горан подошел ко мне и с силой тряхнул. — Отвечай?!
— Нет! — сказала и оттолкнула его.
Волколак сделал несколько шагов назад. Оценивающе рассматривал, словно пытался найти во моем внешнем виде следы измены. Единственное, в чем меня можно обвинить — это в прогулках к арке по ночам. Нет ни единого свидетеля моих встреч с Анрэем.
— Ты мне не врешь? — спросил с подозрением в голосе, отходя от вспышки ярости.
— Я говорю правду… Что произошло? Откуда у тебя такие подозрения? — осторожно уточнила.
— Мне сказали, что ты ночью встречалась с каким-то мужчиной. Я рассмеялся этому человеку в лицо, но потом спросил у охраны, и оказалась, что они не помнят ночи, ведь были пьяны.
Вся картина представилась мне в новом цвета — Тамила попросила свою мать напоить охрану, чтобы оклеветать меня перед Гораном. Тетка могла не видеть, что я выходила из дома. Им нужен был прецедент, а дальше злые языки и ревность Горана все сделали бы сама.
— Это моя сестра рассказала, Тамила? Она служанка Надин и хочет нас рассорить. — Горан сложил руки на руках и смотрел на меня исподлобья. Мне нельзя конфликтовать с ним эти два дня. После завтра состоится ритуал. Я никому не позволю мне помешать. Скажу ему что угодно, лишь удалось спасти сестру. — Ты же понимаешь, что сейчас все будут против нас? Я никогда бы не променяла тебя на другого.
Я видела, что Горан сомневался. В одном Надин была права — кровь у волколака горячая, его эмоции захлестывали, затмевали разум.
— Я хочу тебе верить, но пока не накажу лжеца, ты будешь сидеть под замком.
Оборотень обернулся и вышел из комнаты. Звук защелкивающего замка стал моим приговором.
— Горан! — окрикнула его, но на мой голос никто не услышал. Я побежала к двери и с силой дернула за ручку, но она лишь слегка дрогнула, не пуская меня на свободу. — Выпустите меня! Вы не имеете права меня здесь держать! Я не преступница!
Стучала в дверь, пока руки не стали гореть от боли. Мне нельзя сидеть взаперти. Завтра ночью я должна быть с Анрэем!
Я не могла найти себе место. Ходила по комнате в ожидании хоть каких-то новостей. Каким же шоком было, когда еду в комнату мне принесла не Илина, а Тамила.
С надменным видом она поставила поднос, обвела меня уничижительным взглядом и с довольной ухмылкой вышла из комнаты. После ее появления мне совсем стало не по себе. Значит, Горан мне не верит, и мое заточение может продлиться очень долго.
День был наполнен эмоциональными качелями — я доходила до исступления и снова брала себя в руки. Только успокаивалась, как приходила Тамила с подносом с едой, и меня вновь захлестывала тревога.
Ночь я провела, сидя под дверью, прислушиваясь к шагам. Наделась, что Горан вернется, и мне удастся переубедить его. Но он не появился даже на следующее утро.
Зато я поняла, что возле моей двери убрали охрану, а ключ есть только у Тамилы. Кузина не захочет меня выпускать, если только я не предложу ей что-то действительно стоящее. Понемногу в моей голове зрел план побега.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Завтрак и обед я провела, наблюдая за Тамилой. Молчала, следя за ее довольным лицом. Когда она пришла кормить меня ужином, я впервые заговорила с ней.
— Тебе не удастся убедить Горана, что я ему изменяла.
