Он открыл калитку и зашел внутрь, широко улыбаясь.
— Ну как, готовы?
— Максим? — на всякий случай переспросила я.
— Не узнала? — подмигнул мне он и покрутился на месте. Поднял руку, словно был моделью на подиуме. На запястье блеснули часы.
Я абсолютно не разбиралась в марках, но что-то подсказывало, что эти часы стоили больше, чем и наряд, и машина вместе взятые.
Где он за такой короткий срок раздобыл столько денег?
— Ты… изменился.
Он действительно сильно переменился. Узника, который десяток лет провел в землянке в лесу, в нем теперь было не узнать. Вместо него передо мной стоял обычный мужчина, хоть и весьма притягательный, но при этом без малейших признаков какой-то чертовщины. Да и еще с этой стрижкой действительно стал походить за более молодую и улучшенную версию Семена.
— Сочту за комплимент. — Он заглянул за мое плечо. — Это все сумки? Я отнесу их и подожду в машине. Можешь не торопиться, я рано приехал.
— Спасибо… А если не секрет, где ты все это взял?
Он медленно сосредоточил на мне взгляд и поднял насмешливо брови:
— Ты правда хочешь это знать? — Он фыркнул. — Вообще, пришлось наступить себе на горло, чтобы сесть за это ведро, но оно так удачно подвернулось, да и в легенду о почтенном отце семейства вписывается идеально. Рассказать?
Внутри кошачьими когтями заскреблось дурное предчувствие. Что я буду делать, если услышу, что Максим кого-нибудь ограбил или убил? Откажусь ехать или наплюю на собственную совесть и порядочность и все же поеду?
— Предпочту остаться в неведении…
С другой стороны, может быть, это было бы знаком, что он плохой человек и доверять ему не стоит?
Следующие минут сорок ушли на то, чтобы разбудить детей, накормить, одеть и вывести на улицу.
Увидев незнакомого мужчину, они насторожились.
— Это…
— Меня зовут Максим. Но какое-то время буду притворяться вашим папой, — сходу вывалил он всю информацию. А я все это время ломала голову, как объяснить детям! — Подыграете мне, и я заплачу вашей маме много денег. Ну как, идет?
— «Много» — это сколько? — первой очнулась от шока Аня. Он повернулась к остальным и приложила палец к губам, мол, молчите и не вмешивайтесь.
— Хватит на квартиру в городе, и на машину. — Мужчина скрестил руки на груди.
— Хм… — Она подозрительно посмотрела на меня, кажется, подозревала в чем-то нехорошем.
«С Аней нужно будет отдельно ото всех поговорить», — мысленно сделала себе напоминание. Дочка была уже взрослой, многое понимала и могла надумать гораздо больше, чем остальные.
— А у вас что, своей семьи нет? — бойко спросила Надя.
— Была когда-то. Но потом все умерли. — Максим пожал плечами, стараясь показать безразличие, но я заметила, как у него напряглись желваки на скулах.
— И зачем вам мы? — А это уже Федя.
— Сказала же, молчать! — шикнула на детей Аня, но мужчина все же ответил.
— Считайте меня секретным агентом. А вы — мое прикрытие.
— А вы правда секретный агент? — прищурился Федя.
— Если он тебе скажет, ему придется тебя убить, — фыркнула Аня, толкая брата к машине.
— Это поэтому в вашей настоящей семье все умерли? — с ужасом прошептала Надя, прижимая ладони ко рту.
Я на это чуть не подавилась. Нет, пожалуй, малыши могут надумать и накрутить себя не меньше, чем Аня.
Усадив в машину, поцеловала дочку, успокаивая, что никто ее не обидит.
Только Аркаша вдруг ткнул пальцем:
— А я вас знаю.
— Знаешь? — Кажется, мы с Максимом спросили одновременно.
— Вы спрашивали вчера, как на автобус пройти, когда на нас с Федей… — Он стушевался. — В смысле, когда Федя с качели упал.
— Хм… наблюдательный мальчик, — задумчиво протянул мужчина.
А вот я по заминке поняла, что синяк на лице младшего сына вовсе не от падения. Нужно будет расспросить Максима, что же произошло.
К моему удивлению, в машине оказалось три детских кресла и один бустер. Пока я рассаживала детей, Максим кивнул на дом.
— Я пока пойду побеседую с твоим мужем.
— Только не… — хотела сказать «не убивай его», но при детях не смогла договорить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не переживай. Он еще может мне понадобиться, — лукаво прищурился он, — раз я использую его документы. Так что с ним все будет хорошо… относительно.
Когда Максим вышел, я подошла к дому в последний раз, закрыть дверь на ключ. С полминуты постояла, не зная — проверить, что с Семеном сделал гипнотизер, или не стоит?
Ключ неприятно жег руку, словно был орудием преступления. Это не непонятно откуда взявшиеся деньги на машину, одежду и часы. Нельзя будет сказать самой себе, оправдаться в собственных глазах, что я чего-то не знала.
Не выдержав, все-таки дернула дверь на себя, заходя внутрь.
Я поднялась по скрипучим ступенькам к крыльцу, каждый шаг был пропитан нервозностью, но и вместе с тем облегчением от того, что поступаю правильно.
Едва вошла на веранду услышала какие-то звуки из основной части дома. Видимо Семен больше не спал.
Представила яростное выражение лица, уже мысленно готовясь к неприятному разговору, но все же зашла.
Муж сидел на табуретке на кухне около плиты на которой стоял чайник, судя по звуку тот вот-вот должен был закипеть.
Сема обернулся на меня, и ничего не сказав перевел взгляд обратно на чайник.
Я ждала гнева, уже слышала в ушах его ругательства, но вместо этого была тишина.
Засвистел свисток у чайника. Семен снял его с плиты и налил в кружку, где сиротливо ожидал пакетик с заваркой.
— Все в порядке? — осторожно спросила я.
— Да, — Семен пожал плечами, будто не понимал, почему я вообще спрашиваю. Его голос звучал устало, но без злости. — Хорошей дороги. Закрой дверь, чтоб мне самому не выходить.
Я облегченно выдохнула, попрощавшись с мужем вышла на улицу. Вставила ключ в замочную скважину и повернула несколько раз до упора.
Изнутри дверь отпиралась и без ключа, а у Семена есть своя связка.
Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не обернуться, пока я шла по дорожке от крыльца до калитки. Да, я не помнила прошлого, но место все равно ощущалось родным. Покосившийся забор, облупившаяся краска, кусты вдоль дороги, гряды, занесенные снегом, лес за домом…
В смешанных чувствах я дернула за дверь пассажирского сиденья, чтобы сесть и уехать в новую жизнь. Вот только место оказалось занято.
— Эм… — Максим сидел там, где, думала, буду ехать я.
Перевела взгляд назад: Злыдень, возмущённо махая ушами, уместился у Ани на руках. Рядом со старшей дочкой сидели Лилечка и Надя. Мальчишки разместились на самом заднем ряду.
— Что? Долго тебя еще ждать?
— «Ждать»? В каком смысле?
Злыдень издал непонятный писк. По мордочке кролика мне показалось, что это должно было быть ругательство, но он сдержался в последний момент.
— Садись, и поехали уже. — Максим крутанул рукой в воздухе. — У меня планы на обед, так что поторапливайся, если не хочешь гнать далеко за сотку.
Я, наверное, неправильно его поняла… Но мужчина смотрел так, что других идей, чего он от меня хочет, не было.
— Света, ты же сама сказала, что у тебя есть права. А у Семена Орехова их, к сожалению, нет.
— Но я давно не водила… — Ноги стали ватными, и кончики пальцев рук начало покалывать от напряжения.
«Если вообще водила когда-нибудь!..» — промелькнула паническая мысль, впрочем, как-то я права же должна была получить.
— Если ты не заметила, то я планирую стать очень, очень законопослушным гражданином. Или хотя бы таким выглядеть. И ты обещала мне в этом помогать. — Он подмигнул и кивнул на водительское сиденье. На негнущихся ногах обошла машину спереди и села за руль. Положила руку на коробку передач.
Максим накрыл ее сверху своей. Его кожа холодная, но прикосновение было мягким и нежным.
— Не нервничай и сначала пристегнись. Я подскажу, что надо делать. — Он повернулся ко мне и несколько секунд смотрел прямо в глаза. А я смотрела в его, боясь пошевелиться. Потому что мысль о том, что нужно будет выехать на дорогу, где много машин, приводила меня в ужас.
