- Я председательствую на благотворительном ужине в "Савое", - сказал Дуглас. - Но лучше тебе туда не звонить. Я буду с Келли.
Личная жизнь Дугласа Холлоуэя была отнюдь не безоблачной. Напротив, она всегда была скомканной и несуразной. Три жены, два ребенка, ещё один младенец во чреве, но ни один из детей не был произведен на свет в законном браке. Словом, не жизнь, а сплошные неурядицы.
С детьми он виделся редко. Сын почти всю свою жизнь прожил с матерью в Калифорнии, а дочь училась в Шотландии, в школе-пансионе.
Третий брак с завораживающе красивой Келли Брокуэлл поначалу складывался вполне благополучно. Тощий подросток из предместья Монреаля в свое время мечтал обладать такой женщиной, как Келли. Ростом она была под стать самому Дугласу, но в остальном превосходила на голову.
Всегда элегантно разодетая в роскошные платья от Диора, Шанель, Гуччи, Галлиано, Ральфа Лорена, она взяла себе за правило никогда не покидать дома в платье туалете стоимостью дешевле двадцати тысяч фунтов, не считая драгоценностей. Юбки предпочитала короткие, жакеты с низким, сколь только возможно, вырезом. Длинные белокурые волосы, васильковые глаза, легкий загар, потрясающий бюст - словом, Келли выглядела писаной красавицей.
Однако влюбился в неё Дуглас с той минуты, как впервые увидел её ноги. Стройные и длинные, начинающиеся почти от самой талии, они производили сногсшибательное впечатление. И этими потрясающими ножками Келли обвивала его не только в постели, но и на заднем сиденье лимузина, и даже в темном закоулке.
Когда они познакомились, Келли была просто длинноногой моделью из Уэльса. На пике своей карьеры ей удалось продефилировать по лондонскому подиуму во время недели высокой моды, однако в Париж или Милан Келли, к её вящему разочарованию, пробиться так и не удалось.
Ей безумно нравилось быть миссис Дуглас Холлоуэй, и самого Дугласа она просто боготворила. В социальном плане Дуглас был размазней, и лишь присутствие Келли позволяло ему обрести лоск, которого ему самому так не доставало. А заодно и обзавестись столь необходимыми связями.
Келли, следует воздать ей должное, из кожи вон лезла, чтобы заводить знакомство с влиятельными людьми. Мужчины, облеченные властью и богатством так и вились вокруг, однако она умела флиртовать с ними так тонко, что никогда не переступала за опасную черту, ухитряясь при этом сохранить с каждым из них добрые отношения. Впрочем, большинство жен этих людей были о Келли совершенно иного мнения.
Их совместная семейная жизнь продолжалась уже шесть лет, прежде чем Келли поняла, что её супруг страстно мечтал о ребенке. Не "хорошо бы нам завести ребенка", или "может быть, попробуем", а именно мечтал, беззаветно и безоглядно. А Дуглас Холлоуэй был не из тех людей, кому можно легко отказать. Келли обожала собственное тело, она была влюблена в свою фигуру, всегда млела, когда в её сторону дружно поворачивались все головы, и одна лишь мысль о том, что она этого лишится, пусть даже всего на девять месяцев, сводила её с ума. Не говоря уж о том, что в её представлении, любая беременная женщина походила на корову. Вдобавок было ещё одно обстоятельство, которое препятствовало деторождению. Келли страдала булимией, и месячные у неё почти прекратились. Сама она себя считала "здоровой булимичкой". "В отличие от других этих несчастных, - поясняла она, - меня выворачивает наизнанку не всякий раз, как я наемся, а лишь тогда, когда я съем слишком много". Она оставалась худой, как классическая модель, но не более того. И мало кого удивляло, что после всякой трапезы она надолго уединяется в туалете.
Ее гинеколог втолковал Келли, что если её месячные не возобновятся (а это означало строгую борьбу с булимией), то ребенка ей естественным путем зачать не удастся. Впрочем, по здравому размышлению, Келли это вполне устроило. Обратившись в клинику Уинстона Черчилля, лучшее медицинское заведение по части искусственного зачатия и договорилась о приеме. У клиники Черчилля был лишь один, но существенный недостаток: она находилась в южной части Лондона, а Келли становилось дурно при одной мысли, что придется пересекать Темзу.
У неё хватило благоразумия в первый раз посетить доктора Коулриджа в одиночку.
Доктор Себастьян Коулридж был высокий мужчина с благородным аристократическим лицом и нежными руками. С ним Келли сразу почувствовала себя как дома.
- Я пришла одна, - пояснила она, - потому что муж мой - человек чрезвычайно занятой. Вдобавок одна мысль о врачевателях и больницах приводит его в ужас. Одним словом, я хотела бы, чтобы его роль в данном процессе была по возможности минимальной.
Доктор Коулридж тщательно расспросил Келли про её заболевание. Ни муж, ни окружающие даже не подозревали о том, что она страдает булимией, но полную правду Келли скрыла и от врача.
- Из ваших слов, миссис Холлоуэй, я сделал следующий вывод, - сказал он. - Наша первая задача заключается в том, чтобы возобновить ваши месячные. Как только их регулярность восстановится, у вас вновь начнутся овуляции. В противном случае, нам придется колоть вам гормоны. Альтернативный вариант заключается в том, чтобы зачать младенца в пробирке, - добавил врач. - Мы возьмем у вас несколько яйцеклеток и оплодотворим их спермой вашего супруга.
- Я читала про это, - сказала Келли. - Вы сажаете мужчину в тесную каморку, даете ему пару порнографических журналов, а он дрочит и кончает в бутылочку.
Врач растерянно заморгал, но нашел в себе силы продолжить:
- Сейчас, миссис Холлоуэй, мы применяем более цивилизованный подход, однако суть вы определили верно.
- Что ж, тогда я согласна попробовать.
Благодаря сложному коктейлю из разного рода снадобий, которым пичкал её доктор Коулридж, месячные у Келли возобновились уже через несколько месяцев, однако овуляция окончательно восстановилась лишь после гормональных препаратов.
Однако не обошлось и без ложки дегтя. Келли начала чувствовать себя так, словно у неё развился постоянный предменструальный синдром. Характер её резко испортился и, если она не рыдала, то проклинала свою жизнь, судьбу и супруга на чем свет стоит. Груди у неё постоянно болели, живот пучило. Она ещё даже не успела забеременеть, а фигура уже начала портиться. Келли понимала, что превращается в настоящую ведьму, но поделать с собой ничего не могла.
Впервые за все время их совместной жизни секс перестал быть в радость. Дуглас и слышать не хотел про ежедневные инъекции, тошноту и прочие испытания. В критические дни он вообще старался возвращаться как можно позже, и всячески избегал Келли. Он не выносил и малейших проявлений стервозности.
Оглядываясь назад, Келли сознавала, что именно это её решение и стало поворотным пунктом в их отношениях. Дуглас был не в состоянии оказать ей моральную поддержку, в которой она так нуждалась. А в одиночку она справиться не могла.
Прошло полгода, но забеременеть ей так и не удалось. И тогда супруги приняли непростое решение зачать ребенка в пробирке.
Доктор Коулридж выслушал Келли с непроницаемым лицом. А она настояла, что сама возьмет сперму у своего мужа. И сопроводила Дугласа в комнатенку, где на столе и впрямь лежали порнографические журналы.
- Они нам не понадобятся, дорогой, - прошептала Келли, обнимая мужа и впиваясь в его губы страстным поцелуем. Что-что, а уж целоваться Келли умела виртуозно. И она намеренно облачилась так, чтобы раздеться можно было в мгновение ока - в коротенькое платье от Галлиано, с молнией от декольте и до самого низа.
Келли потянула застежку, и платьице соскользнуло к её ногам. Кружевной черный лифчик подчеркивал потрясающие округлости её грудей, черные трусики соблазнительно приоткрывали лобок. На длинных ногах, покрытых золотистым загаром, красовались изящные туфельки на шпильках.
- Я хочу, чтобы этот день запомнился навсегда, - проворковала Келли, медленно освобождая Дугласа от пиджака и рубашки. За ними последовали брюки и трусы. Когда Дуглас остался совсем голым, Келли усадила его в мягкое кресло, а сама, раздвинув ноги, уселась ему на колени. Ловко орудуя язычком, она целовала его уши, теребила соски, чувствуя, как набухает внизу его мужское естество.
- Закрой глаза, дорогой, и постарайся расслабиться, - прошептала она, избавляясь от лифчика. Затем опустилась на колени и, поместив вздыбленный член Дугласа между своих грудей, зажала его ими и начала легонько массировать. Она хорошо знала своего мужа, знала, что кончит он очень быстро, и своевременно почувствовала признаки надвигающейся эякуляции. В самое последнее мгновение она достала заранее приготовленную бутылочку, ловко нахлобучила её на фонтанирующий член мужа, и выдоила его до последней капли.
- Тебе понравилось, милый?
Доктор Коулридж объяснил ей, что сперму заморозят до той поры, когда получат Келли достаточное количество здоровых яйцеклеток, чтобы приступить к процессу искусственного оплодотворения. Но в последующие месяцы обстоятельства сложились так, что Дугласу пришлось много ездить. Келли сопровождала его во всех поездках, и вопрос о том, чтобы обзавестись ребенком, отложили до лучших времен. Впрочем, Келли это ничуть не тревожило. У неё времени было предостаточно.
