— Они испортили еще одно поле! — воскликнул он. — Это обнаружил Малыш Робби только что, когда шел домой, чтобы принести братьям хлеб с сыром.
Холмс вскочил, его дурное настроение исчезло без следа. Сэр Артур приказал подготовить автомобиль к поездке, и мы поспешили на осмотр нового явления.
Автомобиль работал прекрасно, двигатель его монотонно гудел, пока мы не свернули на дорогу к нужному полю. Неожиданно он заглох. Роберт вылез и попытался завести его рукоятью, но ничего не получилось.
Оказалось, что сэр Артур весьма цветисто ругается на нескольких языках.
— Бушменский, — уточнил Холмс после какой-то особенно экзотичной фразы.
Я подумал, что сэр Артур, должно быть, приобрел такие знания на войне с бурами.
Оставшиеся полмили мы прошли пешком. Вечерняя жара была ощутима даже в тени изгородей. В деревьях неумолчно щебетали птицы.
— Ну что же, Роберт, — сказал я. — Вам представилась возможность посмотреть на Шерлока Холмса в действии и потом вы будете рассказывать об этом собственными словами, а не читать мои. Холмс, Роберт, оказывается, большой поклонник ваших приключений.
— Весьма польщен, — сказал Холмс, — хотя, конечно, это ваши заслуги, Уотсон.
Больше мы не стали тратить время на пустую болтовню, потому что подошли к полю с новыми узорами. Дети Роберта, в том числе и Малыш Робби, который был значительно выше и массивнее своего отца, успели прийти до нашего появления, хотя мы и ехали в автомобиле. Они выстроились вдоль изгороди и умно излагали свои соображения по поводу геометрических фигур, начерченных посреди пшеницы.
Сэр Артур собрался было тут же нырнуть в нее, но Холмс взял его за плечо.
— Останьтесь здесь! — крикнул он. — Роберт! Идите к дороге и не пускайте посторонних!
— Слушаюсь, мистер Холмс.
Роберт и его сыновья направились к дороге.
Я задумался над тем, с какой скоростью в сельской местности распространяются слухи.
Вместо того чтобы сразу подойти к рисункам, Холмс встал на изгородь и некоторое время простоял на ней, балансируя и разглядывая поле сверху. Только после нескольких минут тщательного осмотра он приступил к самой теореме.
Сэр Артур следил за методами Холмса.
— Вы видите, Джон? — обратился он ко мне. — Даже ваш мистер Холмс осознает опасную силу, присутствующую в этом месте.
— Сэр Артур, — сказал я как можно более мягким тоном, — откуда может взяться опасность, если, по вашему утверждению, это дело рук тех, кто любил нас в этой жизни?
— Ну… — протянул он смущенно, — вы поймете это сегодня вечером, во время сеанса. Та сторона вообще, понимаете ли… опасна.
Роберт подбежал к нам, задыхаясь.
— Прошу прощения, мистер Холмс, сэр Артур. Мы старались держать их подальше. Но констебль Браун приказал нам отойти.
— Долг для него дороже здравого смысла, — пробормотал сэр Артур и вздохнул. — Я верю, что вы старались, — сказал он Роберту.
Тут показалась группа людей, возглавляемых констеблем Брауном и сыновьями Роберта, которые не выглядели очень недовольными. Холмс был прав: кто-то уже оповестил местных жителей о новой «теореме». Люди, повидавшие прежние рисунки, чувствовали себя вдвойне счастливыми.
Констебль вошел в поле в тот момент, как Холмс вышел из него. Зрители столпились вдоль изгороди.
Холмс присоединился к нам с сэром Артуром.
— Я осмотрел все, что необходимо, — сказал он. — Теперь уже неважно, что зеваки все истопчут.
— Но нам же нужно исследовать теорему! — сказал сэр Артур. — Ведь мы еще не поняли ее смысла!
Он приказал Роберту по возможности не пускать людей на поле, чтобы они не испортили рисунок.
— Если мы уйдем сейчас, — сказал Холмс, — перед тем как констебль поймет, что это совершенно безнадежное дело, то нам удастся избежать его вопросов.
Обед казался предпочтительнее расспросов, и мы последовали совету Холмса. К своему удивлению, я заметил, что дети Роберта выстроили посетителей в ряд. Некоторые предлагали мальчикам деньги за вход. Похоже, что для этой семьи сегодняшний день не такой уж неудачный.
Прибывший фотограф снял с плеч камеру и установил ее на треноге. Затем он исчез под черным покрывалом, чтобы сфокусировать линзы. Фотографирование сопровождалось яркой вспышкой и клубами едкого, пахнущего серой дыма.
Журналисты начали задавать вопросы констеблю Брауну, который надулся от важности. Мы поспешили скрыться, так как журналисты могли опознать сэра Артура или Шерлока Холмса и задержать нас.
— Если только мотор заведется, — сказал сэр Артур, — мы успеем к сеансу.
Какое-то мгновение мне казалось, что Холмс вернется, предпочтя вопросы констебля Брауна и даже журналистов сомнительной перспективе участвовать в спиритическом сеансе.
Ко всеобщему удивлению, мотор завелся сразу же. Пока сэр Артур ехал по сельской дороге, Холмс что-то задумчиво вертел в руках.
— Что это, Холмс?
— Деревянный колышек, — ответил Холмс, кладя его в карман. — Я нашел его в поле.
Он не был расположен пускаться в объяснения, и мы замолчали. Я раздумывал над тем, не придется ли нам смириться с существованием вампиров и деревянных колов, как мы уже смирились с «теоремами поля», огнями духов и сеансами.
— Скажите, сэр Артур, — сказал Холмс под шум ритмично кашлявшего двигателя, — какие-нибудь из ваших духов могут жить на Марсе?
— На Марсе? — воскликнул сэр Артур. — Марс! Мне кажется, я никогда не слыхал об этом. Но и не припомню, чтобы кто-то задавал такой вопрос.
Он повернулся к Холмсу. Глаза его горели от возбуждения.
— Мы зададим такой вопрос сегодня же! Ответ на него объяснил бы тайну каналов, обнаруженных профессором Скьяпарелли, не правда ли?
— Возможно, — сказал Холмс. — Хотя я не понимаю, зачем мертвецам понадобились каналы.
Темнота постепенно сгущалась, пока мы ехали по неровной дороге. Сэр Артур включил фары, и они осветили ветви и стволы деревьев, отбрасывающие причудливые тени. Ветерок приятно овевал наши лица, хотя и пах немного бензином.
Вдруг двигатель заглох и одновременно погасли фары.
Сэр Артур в сердцах произнес еще одно из своих экзотических ругательств.
— Хотя мне и кажется, что это ни к чему, — сказал он, — но не согласится ли кто из вас выйти и крутануть рукоятку?
Холмс, зная о моем поврежденном еще в Афганистане плече, вышел из автомобиля и прошел к мотору. Он дернул рукоятку несколько раз, но безрезультатно. Не говоря ни слова, он поднял капот и заглянул в него.
— Слишком темно, мистер Холмс, — сказал сэр Артур. — Придется нам идти пешком.
— Может, и нет, сэр Артур, — сказал я. — У Холмса очень хорошее зрение.
Я также вышел из автомобиля в надежде, не пригодится ли моя помощь. Жалко, что не было керосиновой лампы, впрочем, ее наверняка пришлось бы держать подальше от двигателя, так что толку от нее все равно было бы немного.
— Вы определили, в чем затруднение, Холмс? — спросил я.
Своими тонкими пальцами он ощупывал какие-то детали в двигателе.
— Затруднение, Уотсон? — сказал он. — Никаких затруднений тут нет. Только чья-то предприимчивая хитрость.
Автомобиль заскрипел, и я понял, что сэр Артур собирается присоединиться к нам.
— Хитрость? — повторил я. — Не хотите же вы сказать, что… Ах!
Ятребиное лицо Холмса осветилось, и на мгновение мне показалось, что он исправил мотор и фары. Потом я подумал, что сэр Артур, должно быть, приобрел новую модель, в которой фары включались независимо от двигателя, потому что никакого шума я не услышал.
Но тогда, сделал я вывод, они бы не отключились одновременно с двигателем.
И наконец я понял, что фары не горят и что двигатель до сих пор молчит, а лицо Холмса освещает какой-то совсем другой источник света.
Я поднял голову, следя за лучами, и увидел странные огни, освещавшие лес за дорогой. Они медленно проплывали над верхушками деревьев.
— Сэр Артур! — крикнул я.
Его силуэт быстро двигался в сторону таинственных огней. Холмс и я побежали за ним. Я содрогнулся, не знаю точно — от холода или от страха.
Неожиданно нас словно поглотила огромная вспышка света и раздался звон колокольчиков. В замешательстве я споткнулся и упал, крича «сэр Артур!». Мне показалось, что рядом со мной раздалось одно из его экзотических ругательств, на этот раз из уст Шерлока Холмса.
Потом я пришел в себя, но перед глазами все еще мелькали пятна от огней. Когда же глаза привыкли, я понял, что лежу на спине и пристально вглядываюсь в небо. Среди звезд я различил красноватый Марс. Я снова содрогнулся от ужаса и сел, издав стон.
Холмс мгновенно подбежал ко мне.
— Оставайтесь на месте, Уотсон, — сказал он. — С вами скоро будет все в порядке. Никаких ран, надеюсь, нет.
