Для украшения головных уборов мастерицы выбирали монеты не только по их размерам, но и по звучанию. Монеты, пришиваемые к остову, прикреплялись плотно, а свисающие с краев – свободно, и между ними оставались промежутки, чтобы во время танцев или хороводов они издавали мелодичные звуки.
В нашей деревне сохранилась всего одна тухья. Принадлежит она Беловой Галине Константиновне. Этот девичий наряд достался ей по наследству вместе с женским головным убором хушпу от прабабушки Ефимовой Прасковьи 1881 года рождения.
По конструкции напоминает боевой шлем. Вид тухья: островерхий (с шишаком). Особенностью является наличие козырька. Состояние тухьи удовлетворительное, но основные монеты с височной части уже потеряны. На височной части остались две монеты диаметром около 5 см., четыре монеты диаметром 3 см. Все монеты серебряные. Дату и место изготовления, рисунок на монетах определить уже невозможно. Можно предположить, что эти монеты относятся к периоду до 18 века, потому что на хушпу монеты Елизаветы Петровны еще вполне читаемы. По длине окружности и козырек тухьи украшены монетами меньшего достоинства и вырезанными из серебряных монет мелкими чешуйками – нухратом.
Для украшения применяется крупный бисер. Как и у всех чувашей, основные цвета – красный и зеленый. Но на этой тухье используется также белый, оранжевый и ярко-красный бисер. Можно предположить, что в этой цветовой гамме видно влияние соседних культур, в первую очередь, татарской. Узор из бисера в виде пересекающихся под прямым углом линий с расширенными концами (в форме буквы X) из оранжевого и белого цветов. Из красного бисера сплетены ромбики, а из зеленого бисера прошиты зигзаги. По всей окружности чередуются линии различных цветов бисера.
Шишак представляет из себя сужающиеся вертикальные полосы зеленого и красного бисера, чередующиеся с тонкой полоской из белого и оранжевого бисеров. На вершине шишака – металлическое острие.
Технология изготовления тухьи.
Технологию изготовления нам раскрыла жительница деревни Канаш Ермакова Анна Григорьевна. Хотя выше было написано, что каркас изготавливался из толстой шерстяной или холщевой ткани, наши тухьи изготавливались по-другому. После уборки урожая, осенними вечерами из льна плели нить, из двух ниток более толстую, пока наконец не достигали необходимой прочности. Из этих льняных ниток и плелось основание для тухьи, добавлялся козырек и височные части.
Следующий этап – вышивка бисером красивых узоров. Чаще всего узор был геометрическим, имел определенный смысл, передавал отношение народа к природе, людям, к жизни.
Последняя работа – с монетами. Пришивались грубыми нитками цельные монеты, вырезался нухрат и также пришивался. Заканчивалось все прикреплением металлического острия. Тухья была готова! Это был тяжелый и кропотливый труд.
«… Вышивали больше при дневном свете, на улице, весной. Всю зиму прядут, потом начинали ткать, а когда уже и ткать кончат, принимаются за вышивку. Собираются группой в кружок, поют песни и работают. Торопились к весенним праздникам заготовить новые наряды. Но бывало, что вышивали и зимой, при лучине, что, конечно, было делом трудным…», – рассказывает нам Анна Григорьевна. К сожалению, она сама уже не изготавливала тухью, но помнит, как это делали старшие женщины в семье. Да и со становлением новых советских обычаев, старые забывались, поэтому девушки их поколения уже почти не носили национальных головных уборов. При коллективизации их сдавали в колхоз или же расшивали монеты. Поэтому к сегодняшнему дню в нашей деревне всего одна тухья. Удивляет и радует отношение семьи Беловых к этой наследственной реликвии. Тухья и хушпу в их семье бережно хранится, передается по женской линии из поколения в поколение. Представители старшего поколения передают не только материальные ценности, но и семейные легенды, предания, связанные с этими вещами.
К сожалению, нами забыты основные традиции чувашского народа. С целью восстановления утерянной культуры в нашей школе с 2008 года работает кружок «Чувашский фольклор». Руководит работой очень увлеченный человек – Федорова Галина Николаевна. Она не только разучивает чувашские стихи, песни и пляски, но и восстанавливает старые обряды, традиции, игры. И одним из работ кружка стало восстановление девичьего головного убора – тухьи.
Из толстых шерстяных ниток плетется крючком основа и шишак тухьи. Козырек в этом случае не предусмотрен. Дальше добавляются подвесные украшения из бисера, монеты и металлические изделия.
Заключение.
Народный костюм – не плод фантазии одного художника. Это выкристаллизовавшийся за века, а может быть, и тысячелетия – продукт коллективного творчества целых поколений людей. Именно поэтому любой сценический костюм, придуманный профессиональным художником, оказывается на ранг ниже по художественным критериям, чем народный костюм. Более того, народный костюм является наиболее приспособленным к данному фенотипу этноса. Девушка, надевая национальный костюм, свойственный ее этносу или ее этнической подгруппе, буквально преображается. При этом часто совершенно нелепо смотрится, когда человек примеривает костюм не своей национальности.
Различие в национальных фенотипах определяет очень многие признаки и параметры народного костюма. В то же время фенотип национальности, фигура человека напрямую зависят от рода укладовой деятельности народа. Например, крепко сложенный стан чувашских женщин – это результат тяжелого физического труда. Одна из важнейших особенностей декоративно-прикладного искусства чувашей – это насыщенность ее космогонией. В свою очередь, космогоничность предмета является верным признаком его древнейшего происхождения, так как она являлась результатом мистического одухотворения всего окружающего мира в эпоху господства неразрывно связанного с природой космоса. К XIX в. обилие серебряной монеты повлияло на их более активное применение в украшениях. Серебряные мониста на одеждах чувашек, по преданиям, достигали пудового веса. Среди девушек практиковались специальные приемы их ношения. Так, шаг девушки рассчитывался сообразно звону серебра. Практиковалось шествие нескольких девушек, взявшихся под руки и идущих в такт звону серебряных монет. Очевидно, что в XVII в. мониста были бедны и составлялись из кованых и имитировавших монетки-полушки – кӳптерме. Домотканое платье из пестряди темного колорита возникло сравнительно недавно, в XIX в., из утилитарных соображений. Оно использовалось в повседневности как менее маркое. В подобных платья даже стали выходить на полевые работы и праздники, хотя его колорит явно не соответствовал понятию «сакральная чистота». В старину в период цветения ржи – çинçе – запрещалось носить сакрально нечистые наряды. За платье из пестряди, носимое в это время, наказывали, выливая на него 41 ведро ключевой воды.
Конец ознакомительного фрагмента.
