Я тоже говорю, что вам не нужно придерживаться какого-то пути, но я не соглашусь с утверждением о том, что вам не нужно пытаться понять пути. Попытки понять — это еще не следование, просто ваше понимание становится более ясным и обостренным.
Кришнамурти все время читает детективные романы. Он следует этим детективным романам? Он пытается стать детективом? Если он может читать детективные романы, то что плохого в чтении Упанишад? Детективные романы — это просто обычные, инфантильные, незрелые книги. А Упанишады — это гималайские вершины человеческого сознания. Не следуйте им, ведь нет никакой необходимости следовать чем-либо.
Мои саньясины — это не мои последователи, а просто товарищи. Слово «сатсанг» и слово «упанишада» означают общество мастера. Ученик — это товарищ, попутчик, и, конечно, если вы будете странствовать с тем, кто знает местность, кто исследовал территорию, тогда ваше странствие станет более легким, ваше странствие станет более богатым, у вашего странствия будет меньше ненужных опасностей, и вы сможете достичь цели быстрее, чем в одиночку.
Традиции становятся опасными только тогда, когда вы цепляетесь за них, поскольку в этом случае, конечно, появляется опасность. Традиции — это коллективные усилия, чтобы не дать случиться неожиданности. Если вы становитесь частью, то это опасно, потому что тогда традиция становится препятствием для вашего исследования. Традиция настаивает на веровании, на том, чтобы вы верили во что-то без всякого исследования. Именно этим занимаются люди — христиане, индуисты и мусульмане, — они верят в то, что никогда не исследовали. А верить во что-то без всякого исследования очень непочтительно по отношению к истине и собственной самости.
Нет, верование не поможет, и только знание может освобождать вас.
И Кришнамурти говорит то же самое о мастере. Это истинно касательно девяноста девяти так называемых мастеров, но неистинно касательно настоящего мастера. Кришнамурти на девяносто девять процентом прав, потому что везде, где есть настоящие монеты, непременно появляются и фальшивые монеты. Традиция мертва, религия — это философия, верование, догма. Если вы верите в какую-то религию, то она кажется вам важной, а ее аргументы видятся вам очень значительными. В тот миг, когда вы делаете шаг в сторону от своей религии и смотрите на нее как на нечто отдельное от вас, вы можете увидеть ее глупость, тупость. Вы можете увидеть, что у религии есть аксиомы, которые не были доказаны, не были проверены знанием.
Однажды утром люди заметили, как некий известный философ шел по улице и касался каждого столба, мимо которого следовал. Кто-то спросил его:
— Эй, профессор, зачем вы касаетесь всех этих столбов?
Философ усмехнулся и ответил:
— А почему вы не касаетесь всех этих столбов?
Вам трудно ответить, почему вы не касаетесь их!
У философов есть свои аргументы, и вы, возможно, не сможете спорить с ними. Они могут заставить вас смолкнуть, ведь они способны привести значительные доказательства, логические аргументы и доводы. Они могут заткнуть вам рот, но это им не поможет.
Прочитав доклад в Колумбийском Университете, знаменитый философ Бертран Рассел отвечал на вопросы аудитории. Один острый вопрос некоего студента поставил его в тупик. В течение целой минуты он ничего не говорил, положив руку на подбородок. Потом он посмотрел на студента и перефразировал вопрос, уточнив его. Он спросил студента:
— Как по-вашему, это все еще ваш вопрос?
Студент радостно ответил:
— Да.
Лорд Рассел снова задумался, на сей раз даже на более длительный период, и два раза казалось, что он вот-вот заговорит. Затем он сказал:
— Это очень хороший вопрос, молодой человек. Я полагаю, что не смогу ответить на него!
Но в мире не так много философов, подобных Бертрану Расселу, которые примут факт того, что не могут ответить на вопрос. Они изобретут ответы, они будут без конца создавать и изобретать доказательства. Вы можете найти доказательства для любой ерунды и поспорить об этом.
Все религии основаны на теологии, а само слово «теология» — это противоречие в терминах. «Тео» значит Бог, «логия» значит логика — в целом «логика о Боге». На самом деле, нет никакой логики о Боге. Есть любовь, но только не логика. Вы можете приблизиться к явлению Бога или божественности через сердце, через любовь, но только не через логику.
Что вы делаете, придерживаясь традиции или религии? Ваш подход неизбежно будет осуществляться через голову. Следование каким-то путям всегда от головы, ведь вы убеждены логически, поэтому вы и идете по пути, но это не любовный роман.
Достичь любви можно только тогда, когда вы находите любящего мастера. Вы не можете влюбиться в Иисуса, вы не можете влюбляться в Будду, поскольку их уже нет. Эти капли росы исчезли в океане. Вы можете влюбиться только в живого мастера. Должно быть, Будда был очень красивым, но любовь может вспыхнуть только между двумя живыми сердцами.
Кришнамурти прав в отношении девяноста девяти процентов так называемых гуру, но нужно и рисковать. Если вы станете слишком осторожными, вы никогда не сможете найти настоящего гуру. Для того чтобы найти настоящего гуру, вам придется испытать множество ненастоящих гуру.
Некий американский искатель взобрался на Эверест после долгого и трудного путешествия по миру в поисках мастера. И наконец он нашел великого древнего старца, который тихо сидел на вершине Эвереста.
— О великий гуру, я посвятил всю свою жизнь поискам истины, честности, любви и справедливости, — сказал американский искатель. — Я побывал во всех четырех частях света, чтобы испытать каждый страх и каждую страсть. И вот я пришел к вам, чтобы задать вопрос: «Куда мне отправиться отсюда?»
И гуру ответил:
— Вернись и сделай все сначала, сын мой.
— Спасибо, спасибо! — стал благодарить искатель. — Чем же мне воздать вам за ваш совет?
— Отдай мне все американские сигареты, которые есть у тебя.
Кришнамурти прав в отношении девяноста девяти процентов гуру, но он неправ в отношении одного процента, а ведь этот один процент как раз имеет значение. Он неправ в отношении Будды, он неправ в отношении Лао-цзы, он неправ в отношении Иисуса.
Но для того, чтобы найти живого мастера, нужно искать, и, по сути, все эти ложные гуру помогают вам идти по пути, потому что вы, испытывая их, осознаете то, что ложно. А познание лжи как таковой — это начало познания истинного как такового, настоящего как такового. Если вы абсолютно ясно понимаете ложное, тогда вы неожиданно начинаете ясно понимать то, что настоящее, что подлинное. И даже ложные гуру служат, только косвенно, настоящим искателям.
Вольфганг, мастер — это тот, кто не призовет вас следовать за ним, но он непременно велит вам хранить рядом с ним безмолвие. Это никак не связано со следованием. Настоящий, подлинный мастер не хочет создавать фальшивые копии, штамповать людей под копирку, он помогает вам открыть ваше настоящее лицо. Он не станет навязывать вам какой-то шаблон — напротив, он поможет вам избавиться от всех навязанных вам шаблонов. Он не будет обуславливать вас, а будет, единственно, только освобождать вас от обусловленности, а потом оставит вас вам самим. Он не станет обуславливать вас на свой лад.
Когда вы переходите от одного ложного гуру к другому, тогда новый ложный гуру лишает вас прежней обусловленности, а затем обуславливает вас на свой лад. Если вы превращаетесь из христианина в индуиста, то сначала вас освободят от прежней обусловленности, чтобы вы могли избавиться от христианства, а затем вам навяжут индуизм.
Именно это произошло с кришнаитами. Этих людей обуславливают как индуистов. Они жили в одной тюрьме, которая называлась христианством, а теперь они будут жить в другой тюрьме, которая называется индуизмом. Это то же самое, и здесь нет никаких различий, просто тюрьма уже другая. Вы выходите из одной тюрьмы и тотчас же попадаете в другую тюрьму.
Настоящий мастер вызволит вас из одной тюрьмы и не позволит вам угодить в другую тюрьму. Конечно, трудно найти настоящего мастера, но это не значит, что нельзя пытаться найти его, это не значит, что это невозможно. Разумеется, это трудно, но вовсе не невозможно. И когда вы пришли к мастеру, который просто отдает свою любовь, существо и присутствие, который делится с вами своей радостью и смехом, и у него нет желания обусловить вас, навязать вам некий шаблон, тогда его присутствие может обладать огромной ценностью каталитической реакции. Мастер может оказаться катализатором. В его присутствии внутри вас может начать происходить то, что, возможно, не происходило в течение столетий или, может быть, жизней.
Джидду Кришнамурти прекрасный человек, но одномерный, линейный, у него одна линия. Он идет по одной единственной дороге. Поэтому вы не найдете в нем никаких противоречий. Уже пятьдесят лет он просто повторяет одно и то же. Он бессознательно обусловил людей, всего лишь повторяя одно и то же в течение пятидесяти лет, он загипнотизировал людей. Он создал этим людям большую трудность. Сам он не мастер и, стало быть, не может передать свой опыт, ведь он архат, а не бодхисатва. Кришнамурти помешал этим людям пуститься на поиски какого-нибудь другого живого мастера. Он сильно смутил множество людей. Они стали бы искать мастера, но он помешал им. Его логика ясна, она пришлась по вкусу, очень даже пришлась по вкусу эгоистам, особенно так называемой интеллигенции, эти господа сочли его логику весьма привлекательной, потому что так называемая интеллигенция всегда боится сдаться, отбросить эго. Это эгоистичные люди. И когда Кришнамурти говорит: «Не нужно следовать каким-то путем, не нужно ходить к мастеру, не нужно получать посвящение», эти господа вне себя от восторга. Их эго спасено, но они и остаются при своем эго.
