Егор в который раз нетерпеливо посмотрел на часы. Стрелки просто издевались над ним. Минутная протащилась всего на три деления вперед и застыла, будто расположилась на пикник. Летучка явно затягивалась. Он бросил взгляд, исполненный отчаяния, на Варю, та еле заметно пожала плечами. Без десяти шесть, а Семин и не думает закругляться. Наоборот, детально опрашивает каждого о проделанной за неделю работе, о новых идеях, которые, по его мнению, должны роиться в головах сотрудников. «Ошибаешься, — огрызнулся про себя Егор, — на личном опыте знаю, ни хрена там нет, и не на что рассчитывать!»
— Ну, что еще сказать, просто молодец! — донеслось до него.
Каменев заставил себя принять сосредоточенный вид (кто бы знал, скольких усилий это ему стоило!) и повернулся к тестю, сидящему во главе длинного стола, по бокам которого расположились сотрудники.
— Молодец Алексеев! Находчив! — продолжал Семин. — Надо же, снять корреспондента «Новостей» на фоне плаката «Кнорр»! Здорово! Скрытая реклама — это всегда лишний кусок в нашем кармане.
Светящийся от похвалы Алексеев скромно опустил глаза.
— Всем бы так работать, господа, — наставительно проговорил шеф и красноречиво покосился на Егора.
Собравшиеся дружно закивали, завидуя счастливцу Алексееву. Еще пара-тройка подобных предложений, и он пойдет вверх по служебной лестнице.
— А что у нас с отделом маркетинга? — неожиданно осведомился Семин и строго взглянул на притихшего зятя.
— Все в порядке, — еле слышно пробубнил тот, сознавая свое полное ничтожество. На фоне ударника Алексеева он выглядел, мягко сказать, полным дерьмом. Это еще не учитывая, что три прошедших дня его на работе вообще не видели.
— Я подготовила отчет, — неожиданно бодро откликнулась Варя.
— Вот как, — Семин поморщился, — ну так дай его прочесть своему начальнику, а то он и не знает, что у него в отделе творится.
По углам кабинета разлетелось слабое шушуканье, более напоминающее хихиканье.
— Ладно, вернемся к творчеству, — Семин снова повернулся к Алексееву, — ролик с этим, как его…
— С «Короной»? — Алексеев весь превратился в едва сдерживаемый энтузиазм.
— Ну да, с этим микстом, черт его дери, — кивнул шеф. — Что там, кофе, сливки, сахар в одном пакетике? Представляю вкус этого пойла. Придется повозиться, чтобы придать ему привлекательность. Поручаю тебе, Алексеев.
Все тут же поняли, что Алексеев больше не рядовой маклер. Понял это и Сурупин, начальник «творческого отдела», который опустил лысеющую голову, дабы никто не заметил уныния на его челе.
— Идея ведь твоя? То, что ты говорил на прошлой летучке… мультик, да?
— Не то чтобы целиком моя, — Алексеев улыбнулся широко и щедро, — просто мы уже обсуждали варианты и с заказчиками, и с режиссером. В общем, родилось как-то само собой.
— Ну, неважно. Главное, ты работал над этим, вот и продолжай в том же духе, — закончил Семин.
Егор снова метнул взгляд на часы. Шесть вечера. «Да когда же эта пытка закончится!» — взмолился он про себя.
— Ладно, ребята, — наконец заявил Семин и хлопнул руками по краю стола, — на сегодня достаточно.
Все повставали с мест, разгребли исписанные бумаги по папкам и направились к выходу. Каменев поспешил юркнуть к дверям в числе первых.
— Георгий, — услыхал он за спиной. Физиономию его тут же перекосило (Егор ненавидел, когда его называют «Георгий»), однако пришлось взять себя в руки и оглянуться.
Семин смотрел на него, как бык, готовый кинуться на красную тряпку:
— Задержись на полминуты.
Каменеву ничего не оставалось делать, как поплестись назад. Варя сунула ему папку в руки, одарив ободряющим кивком. Дверь закрылась, оставив его наедине с шефом.
— Ну, и?! — Тот засунул руки в карманы и требовательно посмотрел на зятя.
Егор понуро опустился на стул и раскрыл папку.
— Я бы хотел узнать, как обстоят дела в моем главном отделе? — вопросил Семин.
— «GK» хочет с нами сотрудничать, — вяло предположил Каменев, потому что точно не был уверен в своем заявлении. Просто помнил, что эта фирма уже неделю вела с ними факсовую переписку, а теперь он увидел ее название в пятой строчке Вариного отчета.
— Вот как, — деланно удивился тесть, — я рад. Только если бы ты соизволил присутствовать на вчерашних переговорах, ты бы знал, что они хотят работать с нами на определенных условиях, которые лично мне не подходят. И ты бы знал, — повысил он голос, — что при наличии хоть какой-нибудь хилой извилины начальник отдела маркетинга вполне способен эти недоразумения утрясти! Но начальник моего отдела маркетинга не утруждает себя подобными пустяками. Он не пожелал явиться на переговоры, не пожелал приложить усилия, вследствие чего сделка на грани срыва! Мы не получим заказ на рекламную кампанию нового продукта, и все потому, что ты шлялся черт знает где!
— Я не мог, — пролепетал Егор, — я был болен.
— Ты лежал в реанимации?! На тебя наехал грузовик?! — взревел Семин.
— Послушайте, Сергей Петрович, — Каменев поднял на него глаза, — я не маленький мальчик…
— Вот именно, мой дорогой! — прорычал тесть. — Ты получаешь зарплату взрослого дяди. И я не работаю усатым нянем. Реклама — серьезный бизнес, если ты еще этого не понял! И люди здесь не болеют во время обсуждения полугодового контракта!
— Я постараюсь все утрясти, — пообещал Егор и снова опустил голову.
— Послушай, — неожиданно задушевно проговорил Семин и положил ему руку на плечо, от чего Каменев почувствовал себя полным идиотом, — что там у вас творится? Маринка месяцами шляется по Амстердаму. Вы хоть видитесь?
Егор вяло пожал плечами.
— Распустил ты ее, — грустно посетовал тесть, — хотя как не распустишь. Девка пережила такое. Выкидыш — не шутка. От этого дела сразу не отойдешь. Я ведь понимаю, что не клеится у вас с того случая. У Кати тоже это было. Так она меня год потом к себе не подпускала. У тебя есть все-таки работа, а у Маринки — ничего. Только пустые развлечения. Знаешь что, — он вдруг просиял, — вот разберешься с «GK», и мотайте куда-нибудь вместе. Лето на носу. На курорте у вас все быстро поправится.
— Я подумаю, — кивнул Егор, представив лицо жены, когда он передаст ей отцовское предложение. Он со своей-то физиономией сейчас совладал с трудом. Перспектива отпуска вместе с Мариной повергла его в полное смятение.
— Нечего думать, — отрезал Семин. — И вот еще что, ты зашел бы к нам с матерью. Да и мне ты нужен. Чего дома сидеть. Этакий затворник. Сходили бы в баньку. А то таращишься небось в телевизор, как католик на распятие. Вчера встретил Олега Лурина, он меня спрашивает: «Кто у тебя начальник отдела маркетинга?» Не дело это, сынок. Надо на людях показываться. На презентации ходить, ведь это тоже твоя работа. Связи в нашем деле ох как нужны.
— Я постараюсь, — Егор снова кивнул.
— Я постараюсь, я подумаю, — передразнил его Семин. — Уж окажи милость. Почти полгода работаешь у меня все-таки.
Егор машинально посмотрел на часы и только потом понял, что сделал глупость.
— Куда это ты торопишься? — тут же поинтересовался тесть. — Всю летучку как на иголках просидел.
— У меня встреча в семь, — быстро соврал Каменев и поднялся для пущей убедительности, — нужно еще подготовиться.
— Ладно, — добродушно улыбнулся Семин, — работничек. Вали и не забывай о нашем разговоре. А то видимся только в кабинете. Молодежь! Семья рушится, работа не клеится, соберись! Ты же мужик!
Каменев поспешно ретировался к дверям.
«Ты еще всего не знаешь», — злорадно подумал он и выскользнул в коридор.
* * *
— Как ты можешь так поступать? — Варя обрушилась на него со страстью горной лавины.
— Вот, из огня да в полымя, — проворчал Егор, удаляясь от дверей кабинета быстрыми шагами. — Ты меня специально поджидала, чтобы окончательно добить?!
— Я тебе удивляюсь. — Она засеменила рядом. — Ну кто тебя за язык тянул, про плакат «Кнорра»?! Зачем ты выболтал Алексееву свою идею? Он же и раньше тебя подставлял.
— Варь, не трави ты мою душу, и так хреново!
— Сильно досталось? — В ее глазах мелькнуло сострадание.
— В общем, не слабо. Почему ты не сказала мне про вчерашние переговоры?
— Два раза говорила.
— Да ну?! — неподдельно удивился Егор.
Они вошли в его кабинет. Егор опустился в свое кресло и вперился безучастным взором в темный монитор компьютера.
— Что с тобой происходит? — Варя встала рядом со столом.
— Это не очень оригинальный вопрос.
— Я целый день твердила тебе о срывающейся сделке, ты монотонно кивал, как китайский болванчик, а теперь выясняется, что ты ничего не слышал!
— Я действительно ничего не слышал.
— Потрясающе, — она всплеснула руками. — Может, писать тебе записки?!
