или поспать, или… – она вдруг осознала, что не ела и не пила со вчерашнего обеда, а на город тем временем опустился глубокий вечер.
Вера дотянулась до телефона, опять проигнорировав все сообщения, связанные с работой. Кому написать? Нужно что-то от давления – все ее скудные запасы закончились, – и поесть. С поесть проблем нет, спасибо «Самокату», а вот таблетки не доставят прямо сейчас – придется ждать утра. Либо попросить кого-то зайти в аптеку и привезти. Или лучше прислать, да, видеть совсем никого не хочется… Вера отправила сообщение Камилле с просьбой, та тут же среагировала – идеально «экологично», как только она умеет: «Если хочешь приеду. Если не хочешь, через двадцать минут освобожусь и отправлю курьером».
«Храни тебя Господь», – подумала Вера и отправила ей три эмодзи сложенных в молитве ладоней. Заказала салат и хлеб с семечками, пачку дрип-кофе. Пока ждала доставку, сидела не шевелясь, заглядывая в окно, чувствуя, как по всему телу разливается жгучая слабость, то тут то там ударяя изнутри током.
«Кажется, я заболеваю, – подумала она, – но это точно не от усталости. Я ведь совсем перестала что-либо делать… Много и кое-как сплю. Вот вчера, например… А что, кстати, было вчера?»
Долго не могла вспомнить прошедший день – дни, ночи, утра, вечера как-то смазались, потерялись, растопились друг в друге. «Ах, точно, вчера я виделась с Сашей. До того, как он позвонил, работала немного, ну и спала… До часу. И легла рано. И сегодня еще до четырех проспала», – Вера уже слабо смеялась. Какая соня, оказывается! Она всегда знала, что может спать в любых состояниях и в любой ситуации, но за последний месяц количества сна превысило все разумные нормы. Но сна ли?.. Она уже не отделяла реальность от снов – или наоборот. Ее жизнь протекала в параллельной реальности, а форпосты границ яви растеряли своих солдат. Резкое ухудшение состояния немного отрезвило ее. Вера-таки заставила себя прочитать сообщения, присланные коллегами. Отлично, ее сняли с двух не самых важных проектов, потому что, несмотря на то, что дедлайны еще не перегорели, но адекватно на связь дизайнер выходить перестала.
«Ну и Бог с ними», – Вера не расстроилась. Меньше тупой бессмысленной работы, больше времени творить. «И спать», – улыбнулась она сама себе. Тут же зазвонил домофон.
Вера поужинала под серию какого-то научпопа о снах, но как только прикончила последний кусок хлеба, выключила – все эти Фрейды, Жуве и Ковальзоны говорили совсем не о том, их выводы не имели ничего общего с тем, что она переживает во снах. Или она слишком поверхностна, не хочет вникать в суть понятий? В очередной раз хватает по верхам? Голова разболелась с новой силой – так, что от боли вырвался стон. Курьер Камиллы, по-видимому, не торопился. Вера закрыла глаза, пожелав незаметно снова упасть в сон, снова проснуться в той ее любимой реальности, но – уснуть не получилось.
Вера несколько раз сменила позу, перевернула подушку прохладной стороной, потом опять, скинула ее на пол, завернулась в одеяло, скинула его на пол, укрылась легкой простыней… сон не шел. Ей стало страшно. А что, если однажды она не сможет заснуть? Что, если окажется заперта тут, в этом ужасно сером мире? Почему-то к ней еще ни разу не приходили эти мысли, равно как и опасения, касающиеся того, что однажды наступит та ночь, когда ей возьмет и ничего не приснится. Ее кожа покрылась испариной, сильно кольнуло в обоих висках…
Наконец приехал курьер с таблетками. Вера поблагодарила Камиллу, закинула в себя пару ярких капсул и приняла ставшее излюбленным горизонтальное положение.
Однако… Этой ночью она так и не смогла уснуть. Проворочавшись до двух часов и бросив бессмысленные попытки, включила лампу, не вставая, вытащила из-под груды бумаг свой старый скетчбук и начала набрасывать эскиз новых глаз. Получалось не совсем то, что ей хотелось бы. Она скучала по нему – будто бы он уехал куда-то на пару дней. Он точно вернется, потому что не может не вернуться.
Утром, разбитая от бессонной ночи и той напавшей внезапно слабости, Вера вышла на улицу. Снег растаял, воздух потеплел, как будто приближалась весна – обманчивое ощущение. Холодный ветер дул строго вертикально прямо с неба вниз, завывал в закоулках. Плотные облака плевались редкой водой: что-то капало – не дождь и не снег, просто кто-то небесный будто бы шумно сморкался, и брызги разлетались от его простуженного лица по всему городу. Завернутая в темное пальто, с голыми ногами, Вера стояла и курила свой «чапман браун», зажав тонкую сигарету промеж дрожащих указательным и большим пальцами. Мимо одна за другой проезжали машины, на дороге было активно – от этого ей захотелось скорее прикончить сладкий табак и снова забраться в свое логово. Голова по-прежнему раскалывалась. Прохлада улицы немного привела ее в чувство, а вот сигарета напротив – чуть не вызвала мощный рвотный рефлекс. Выбросив недокуренную в ближайшую урну, Вера еще минут пять понаблюдала за потоком железяк, снующих туда-сюда по мерзкой вековой грязи, и поднялась на тех же ватных ногах домой.
Весь день она сидела за скетчбуком и набрасывала самые разные образы: то это была звездная ночь, чем-то смахивающая на вангоговскую, то драконы, то дерево у здания суда, то окно в белой мастерской, то цветы на рынке, то кружка с недопитым чаем, то завитушки необычной барной стойки, то ловец снов… Все эти детали составляли ее жизнь с ним и с собой, Вера наполнялась ими, переносила их в условной реальный мир, воплощала свои фантазии карандашом на бумаге – так ей даже дышать было проще и куда легче находить смысл в каждой новой, долго тянущейся минуте очередного серого дня.
Снова вплоть до самого вечера она ничего не ела – совсем забыла о том, что это может быть ей необходимо. Ближе к девяти часам начался какой-то парад звонков (это когда больше, чем один). Сначала – Саша:
– Привет-как-дела-как-ты, – отчеканил он будто бы заготовленным тоном. Волнуется, что ли.
– Привет, – слегка грудным, тяжелым голосом и практически откровенно недружелюбно ответила Вера. – Ничего, спасибо.
– Точно все хорошо?
– Да, я немного приболела, – она отсчитывала секунды до того момента, когда он наконец решит положить трубку.
– Могу приехать и привезти лекарства, еду и все, что тебе нужно, – искренне и участливо ответил он.
– Нет, спасибо, все хорошо.
– Ладно… Держи в курсе.
Они попрощались. Ей стало невыносимо совестно
