Фуча излучал заботу, достойную матери всей Великой Цин, особенно мягким был взгляд. Так мать смотрит на свое любимое дитя. Под ним Лу Ваньвань вздохнула с облегчением и немного успокоилась.
Перемена в ее лице не укрылась от взора Налань Чуньсюэ. В голове молнией мелькнуло: «Она мне не соперница». Среди всех девушек Лу Ваньвань красотой превосходила всех, но она совершенно не понимала своего преимущества, напротив, упускала благоприятные возможности. От природы трусливая, она, словно цветок повилики, все время искала надежное дерево, за которое можно уцепиться в поисках защиты. И не думала о том, что за место этот дворец. Так полагаться на человека означало отдать ему в руки свою жизнь.
«Она мне не соперница… Но кто же тогда?» – задумалась Налань Чуньсюэ, и перед ее мысленным взором возник силуэт в темном платье. Это была форма служанки – той самой новенькой девушки. «И почему я о ней подумала? – недоумевала про себя Налань Чуньсюэ, не удержавшись от смешка. – Я та, чью табличку оставили при отборе, а она лишь служанка низкого происхождения, мы никогда не были и не будем равны, откуда же у нее возьмутся силы соперничать со мной?»
Глава 8
Жульничество
Отбор наложниц близился к завершению, а в вышивальной мастерской начиналось самое интересное. – Я своими глазами видела, – сказала одна из служанок, указывая на Инло. – На вышивку Цзисян попала кровь, Вэй Инло поменялась с ней пяльцами и закончила вышивку за нее! Во дворце есть правило: если кто-то жульничает, то изгоняются оба!
– Правда? – быстро спросил У Шулай. – Это так?
Вэй Инло посмотрела на довольную собой служанку и подумала, насколько же это нелепо. Она предполагала, что жаловаться будет Цзиньсю, но кто же мог знать, что это будет человек, который вообще никак не причастен к делу. Если бы так поступила Цзиньсю, это было бы понятно, ведь с уходом одной из соперниц она окажется в числе лучших мастериц, но ради чего старается эта служанка? Внешность и умения у нее средние. Допустим, прогонит она Вэй Инло, так всё равно же не станет первой. К тому же доносчиков обычно не любят, какая же ей от этого выгода? Или зависть совсем затмила ей разум? Видимо, так оно и было, раз она поступила подобным образом – ни себе ни людям.
Бум! – Цзисян рухнула на колени.
– Я, я! – всхлипнула она.
– «Я, я…», что ты? Хватит мямлить! Правил совсем не знаешь! – строго отчитала ее матушка Чжан. – Тебе управляющий У вопрос задал, почему не ответила?
– Это я! – решительно призналась Цзисян, собираясь взять всё на себя. – Это моя вина…
Вдруг кто-то прыснул со смеху.
Этот звук остановил Цзисян. Все хотели посмотреть, кто это дерзнул смеяться в такой момент. Ко всеобщему удивлению, это оказалась Вэй Инло. У Шулай посчитал ее самой серьезной из девушек и даже проникся некой симпатией, но сейчас она вела себя неразумно.
Помрачнев, он спросил:
– Что смешного?
– До чего это забавно, – ответила Вэй Инло, подойдя ближе к Цзисян. – Где же тут жульничество? Смотрите сами. – Она приложила вышивку золотистого фазана к пиону Цзисян.
– Это… – удивленно начал У Шулай, вытаращив глаза.
Роскошный пион, вышитый Цзисян, смотрелся богато, и если уж совсем придираться, то в качестве изъяна можно было предъявить разве что недостаток живости. Фазан же Инло, напротив, вот-вот слетел бы с ткани, а уж если и тут искать недостатки, то, за исключением красного гребешка, всё остальное было одноцветным и смотрелось немного блеклым и скучным. А теперь обе вышивки дополняли друг друга, являя всем безупречную картину. Красота и роскошь пиона добавила цвета и сочности, а фазан с его надменностью вселил живость и дух… Хотя нет… На самом деле это…
– На самом деле это одна картина – «Пион и фазан», – улыбаясь, пояснила Вэй Инло. – Поскольку дело хлопотное, мы с Цзисян объединили усилия.
– Да всё не так было! – подала голос служанка-обвинительница. – Вы, вы…
– Скажи-ка, – улыбаясь, обратилась к ней Вэй Инло. – Разве пион не был почти полностью готов, когда я передала вышивку Цзисян?
Та открыла рот, но не нашлась с ответом.
Хоть они и работали в одной вышивальной мастерской, но сидели на некотором удалении друг от друга, и знать истинную причину произошедшего могли только Вэй Инло, Цзисян, Цзиньсю и Линлун. Та служанка, скорее всего, подслушала их разговор, но вряд ли расслышала всё до конца и уж точно не могла знать, что сначала Цзисян вышивала золотого карпа, а не фазана. Поэтому, заметив ее неуверенный вид, Вэй Инло быстро смекнула, что к чему, и уверенно продолжила:
– И точно так же, когда Цзисян передала мне работу, разве там не оставалось еще несколько стежков? Обе вышивки были не закончены, где же тут жульничество?
Все смолкли и разом посмотрели на матушку Чжан.
Та явно оказалась в затруднении.
– Во дворце раньше не было подобных прецедентов, управляющий У, что скажете?
Евнух смерил ее пристальным взглядом, а про себя подумал: «Неудивительно, что старуха всю жизнь прозябает в вышивальной мастерской, даже с таким пустячным делом сама разобраться не может».
У Шулай за десятки лет службы во дворце каких только грязных и неподобающих вещей не видел. Вот и сейчас, стоило ему услышать пару фраз, как всё стало понятно: Вэй Инло сжульничала.
Ну и что?
– Отлично! – неожиданно рассмеялся У Шулай и многозначительно сказал Вэй Инло: – Воистину блестящее исполнение!
Вэй Инло ответила ему понимающим взглядом и склонила голову:
– Благодарю управляющего У, для меня честь получить от вас похвалу.
Вэй Инло поняла, что ее хитрость не укрылась от опытного евнуха, но не знала, как он это воспримет.
У Шулаю понравился ее взгляд. Ну, обманула, и что с того? Он оценил сообразительность этой девочки. С самого начала та уже просчитала все последствия – если кто-то заметит обман и донесет, она сможет выкрутиться.
У такой смышленой девчушки впереди славное будущее, во всяком случае, куда лучше той же матушки Чжан в маленькой вышивальной мастерской в компании ниток да иголок.
– Во дворце главное правило: меньше слов – больше дела, – произнес У Шулай. Он решил немного помочь девушке, а попутно преподать урок остальным. – И вот еще что. Господа в Запретном городе терпеть не могут бесполезных тупиц, которые болтают почем зря… – Он кинул взгляд на доносчицу и бесцветным голосом произнес: – Уведите. Исключить ее имя из списка.
Та и не подозревала, что ситуация повернется таким образом, она просто остолбенела
