Юрий понимал, что мысли его балансируют на тонком гребне стены, разделяющем реальность и бред. Однако остановиться не мог. Взрыв, потрясший основы мироздания, повредил все причинно-следственные связи. Землей правят крысы, а небеса оккупировали более жизнеспособные, чем человеческие крысиные боги. Почему бы и нет? Была ведь раса титанов, существовала человеческая цивилизация. Теперь наступило владычество крыс… Стоп! Впереди что-то мелькнуло. Не крыса, не собака. Что-то крупнее, размером с человека. Только почему-то с одной рукой. Стрелок? Пришел мстить за то, что Корнилов отдал его труп на съедение крысам? Ну, нет. Если бы такое было возможно, мститель не стал бы прятаться. А то, что видел Юрий, без сомнения, не желало попадаться ему на глаза. Нырнуло в черный проем двери какого-то одноэтажного дома.
Корнилов вытащил нож, вышел на середину улицы. Он устал бояться. Пусть теперь боятся его.
Встряска помогла остановить лавину надвигающегося бреда. Никаких крысиных королей и богов. Он идет по Москве и находится всего в сотне метров от заветного клада, оставленного предусмотрительным Иваном Ивановичем. Если на Земле и существует, чье-то царство, то это – царство лысых стариков в очках, с мерзкими колючими плечиками и елейными голосками. Они владели треклятым миром в прошлом, они очухались от потрясения и рвутся к власти сейчас. Ничего не изменились, кроме декораций. Несокрушимая и легендарная армия иванов иванычей вновь сминает ряды инакомыслящих. И нет от нее спасения. Спасутся от гибели лишь те, кто будет действовать в интересах и во имя лысых очкариков-всезнаек.
Проходя мимо двери, в которую юркнуло таинственное однорукое существо, Юрий направил в темный проем фонарик. Никого. Ничего, кроме нагромождения то ли шкафов, то ли стеллажей. Ну и хрен с тобой. Не хочешь показываться и не надо. Поболтаем позже, когда он доберется до автомата.
Впереди был перекресток. Еще пятьдесят метров и Корнилов увидел цель своего путешествия – лежащую на боку афишную тумбу. Сомнения рассеялись окончательно, когда Юрий увидел прислоненную к основанию тумбы решетку ливневой канализации. Это и есть тайник. За спиной послышался хруст. Корнилов не стал оборачиваться. Лишь бросил через плечо равнодушное «отвали» и рухнул на колени у тумбы. Звон упавшей решетки был таким громким, что от неожиданности Юрий дернулся сам. Направил луч фонарика в пустое чрево тумбы. Вот оно. Жестяной, выкрашенный в защитный цвет продолговатый ящик.
Корнилов потянул его к себе. Опять шорох за спиной. На этот раз – совсем рядом. Не можешь подождать, падла? Сейчас-сейчас. Отстегнуть застежки, откинуть крышку…
Юрий не выдержал и оглянулся. За ним наблюдал человек. Вовсе не однорукий. Просто левая рука висела на перевязи. В лунном свете поблескивали стекла противогаза. Незнакомец сделал шаг вперед. Корнилов оперся на ящик и встал. Все ясно. Придется драться. Где нож? Ах, да. На земле. Рядом с ящиком. Наклоняться за ним нельзя. Ноги у парня целы, а Юрию вовсе не хотелось получить носком берца в зубы. Ничего-ничего. Он болен и слаб, но и противник тоже не пышет здоровьем. Наверняка рука у него сломана и это уравнивает шансы.
Корнилов в свою очередь сделал шаг вперед, одновременно принимая боевую стойку. Как там его учил тренер? Захват, подсечка… Вместо того, чтобы провести задуманный прием, Юрий потерял равновесие и повалился незнакомцу на грудь.
Ну, вот и все. Поединок закончился, так и не начавшись. Он выдохся. Ящиком завладеет сильнейший.
Корнилов ожидал удара, падения, всего, что угодно. Однако мужик подхватил его здоровой рукой и помог удержаться на ногах.
– Ты шо, хлопец, сказився? Ну-ну, не падай. От так. Це добре… Держись, Хома, бо йдэ зима.
Корнилов понял, что незнакомец не собирается его убивать. Наоборот парень обвил рукой его талию и не позволял упасть. Украинский говорок окончательно успокоил Юрия.
– Ящик, – проронил он. – Там…
– Бачу-бачу, – кивнул мужик. – Сейчас я отведу тебя в одно тихое местечко, а потом притащу туда твой ящик. Дамовилися?
Корнилов не знал значения слова «дамовилися», но по интонации понял, что оно означает «договорились». Следовало бы сказать, что ни о чем они не договаривались, что ящик принадлежит ему. И вообще послать заботливого хохла куда подальше. Однако ноги подкашивались, голова гудела и это отбивало всякое желание препираться.
– Дамовилися…
Незнакомец повел Корнилова в обратную сторону – к той самой двери, где прятался.
– Вижу, парень ты бойкий, – заговорил он по пути. – Но ссориться нам ни к чему. Треба разом держаться. Як кажуць, гуртом и батьку легше бити.
Поговорка об отце, которого легче бить скопом была так неожиданно смешна, что Корнилов хихикнул. Он понял, что способен идти сам и отстранился.
– Ты кто такой? Как зовут?
– Степаном кличут. Фамилия – Бамбуло. Кликуха – Стук. А ты?
– Корнилов. Юра.
– Ага. Юра губа не дура. Вот и познакомились. Входи, не бойся. Проверено – мин нет.
Степан взял у Юрия фонарик и провел его лучом по лабиринту пустых стеллажей. Весь пол был устелен ковром из разорванных на листы книг. Корнилову казалось кощунством идти по ним, а вот его нового знакомого такие мелочи, похоже, не смущали.
– Тут, наверное, библиотека когда-то была, – комментировал разговорчивый Стук. – А вон там – добры закуток. Можа книгохранилище. Можа, еще какая хрень. Я на цю кимнату ще вдень напоровся. Окон нема и двери крепкие. Самое то. Полный марафет.
Через несколько минут Юрий оказался в комнате, о которой говорил Степан. В ней действительно не было окон. У стен стояли несколько шкафов. На пыльных, перекосившихся полках – крошево битого стекла. Массивный письменный стол в углу. Обрывки каких-то плакатов на стенах. Круг погасшего костра на паркетном полу. Куда выходит дым? Юрий поднял глаза. В вентиляционном отверстии под потолком подрагивали повисшие на паутине бумажные обрывки. Неплохо. Есть тяга. Не задохнешься. Комната на самом деле могла служить неплохим убежищем.
– Ну, ты устраивайся, – обернулся у двери Степан. – А я зараз…
– Давай, – кивнул Корнилов. – Устроюсь.
Он сел на пол, привалившись спиной к тумбе письменного стола. Вытянул ноги. Хорошо. Ему повезло со Степаном. Даже если придется кое-чем с ним поделиться – все равно повезло. Да уж, он не смог бы разобраться с проблемами самостоятельно. Значит, Стука можно считать подарком судьбы? Не слишком ли он спешит? Где гарантия, что этот парень вообще вернется, а не смоется с ящиком в неизвестном направлении?
Корнилов ощутил прилив беспокойства. Он доверился человеку, о котором не знает ровным счетом ничего.
Юрий встал. Сначала он собирался выйти и посмотреть куда подевался Бамбуло, но передумал. Поздно. Если вернется, то вернется, а если нет… Жребий брошен. Лучше не тратить последние силы на бесполезные трепыхания. Корнилов вернулся на место. Беспокойство сменилось апатией. Если судьбе угодно, то его тропа ложных солнц закончится прямо здесь – у тумбы письменного стола.
Глава 5. Испорченный пассажир
Корнилов почти смирился с тем, что брошен Степаном на произвол судьбы, когда с улицы послышался шум. Шаги и скрежет. Вскоре в дверном проеме появился Стук. Он основательно запыхался, поскольку ящик пришлось тащить волоком.
– А вот и я.
Юрий ничего не ответил, а его новый знакомый оказался настолько тактичен, что интересоваться содержимым ящика не стал. Просто прикрыл дверь, снял противогаз и уселся рядом с Корниловым.
– Ты как?
Юрий тоже снял противогаз, провел пальцами по покрывшемуся испариной лбу…
– Не очень. Простуда.
– Це дрэнна.
При свете лежащего на столе фонарика, он рассматривал лицо и внешность своего нового знакомого. Это был мужчина лет тридцати пяти. Бог обделил его ростом, зато позволил раздаться в ширину. У Стука были крепкие, кривоватые ноги, широкая грудь, короткая бычья шея, наголо бритая голова. Первое впечатление от этого приземистого громилы кардинально менялось, стоило увидеть его глаза. Голубые, как два озерца, они смотрели на мир с детской наивностью и добротой. Бамбуло носил рыжие усы а-ля Тарас Бульба, и если ему чего и не хватало, для полного сходства с запорожским казаком, так это оселедца на голове.
Стук тоже рассматривал Юрия. Когда играть в гляделки обоим надоело, Корнилов кивнул на ящик.
– Там – оружие, еда, а может и лекарства.
– Це добре.
И опять никаких попыток открыть заветный ящик. Молодец. Не разевает рот на чужой каравай, вопреки расхожему мнению о жадных хохлах. Юрий был слишком слаб, чтобы тратить силы на принятие вертикального положения. До ящика он добрался на четвереньках. Расстегнул застежки, поднял крышку. Сверху лежал «калаш» с деревянным прикладом, ремень с черной кобурой, из которой торчала рукоятка «макарова». Корнилов вытащил оружие, положил на пол и откинул кусок брезента. Фляжка. Полотняный мешок, наполненный, скорее всего, грибами. Увесистый бумажный сверток. Судя по проступившим на нем жирным пятнам – свинина. На самом дне жестяная миска, кружка, ложка. Большой фонарь, пара запасных батареек к нему. Компас. Большой рюкзак. Три коробка спичек. Несколько противогазовых фильтров, две «эргэшки», запасные обоймы. Все.
