– Но ты же согласен, что Артур не покончил с собой?
– Согласен. Он не смог бы сам взобраться на мост. Кто-то легкий залез по дереву на мост и спустил Артуру канат. Думаю, что именно так все произошло, так как его обувь не поцарапана. Либо на виадук подняли уже его труп, что маловероятно.
– Это кто-то из моих врагов подстроил, – упрямился Перцев.
– Вот только не обязательно это ваши враги, у Артура могли быть и свои. А то, что убийство было совершено на мосту, – случайность. Что вы скажете о своем сыне по имени Олег?
– Он мне больше не сын!
– Потому что Артур донес, что Олег наркоман?
– Да. Этот хмырик – наркоман! А уж кто донес, это не важно.
– У него есть зуб на Артура. Он хмырик, то есть невысокий человек? Значит, у него есть и мотив для убийства Артура, и возможность совершить его.
– Он бы не решился, – пробормотал Перцев. – Нет, это не он.
– А я бы еще немного поработал в этом направлении!
Никита Львович замахал на Павла руками:
– Ладно, ладно! Работай. Но расскажи для начала – что у тебя уже есть?
– Итак, – начал Седов, сдвигая брови, – крупнейшая компания, которая транспортирует урожаи Гродинской области за пределы этой области, – «Альфа-Транс». У них огромный автопарк. Если построить железную дорогу до моря – «Альфе» будет крышка, так как они уже монополисты, всех на рынке перевозок сделали и съели. Железная дорога, как более дешевый вид транспорта, переманит крупнейших клиентов «Альфы».
– Кто директор?
– Алина Выгодская.
– Баба?! – вскричал Никита Львович.
Седов рассмеялся.
– Ну, я просто не ожидал, – смутился Перцев. – И что она?
– Даме крупно за пятьдесят. Бизнес начинала с одной старенькой «газельки», водил ее брат Алины. Потом эта Алина попала на рэкетиров, но почему-то они очень быстро оставили ее в покое. Потом она организовала фирму, занялась междугородними перевозками. Вот в принципе и все. Снаружи, – добавил он значительно.
– А изнутри?
– Тут самое интересное. В официальной истории процветания Алины Выгодской чего-то не хватает. Либо умения привораживать удачу, либо просто крепкого мужского плеча. И так как в ворожбе я полный профан, я стал искать плечо. Оно нашлось в материалах одного нашего журналюги – Александра Чащина, писавшего в девяностые историю полукриминального бизнеса Гродина. В череде его материалов довольно часто прослеживалась такая персоналия: Антон Бусько. Забавная фамилия, как мне показалось. Думаю, он с детства привык драться из-за своей смешной фамилии.
Перцев кивнул:
– У меня был тогда небольшой бизнес – джинсы в хлорке вываривал и продавал на рынке. Так вот, он приходил ко мне… Такой невзрачный мужичонка, молоденький, а уже лысый. А с ним еще три амбала. Но со мной им не повезло. Моя крыша оказалась покруче двух обезьян с кастетами…
– А вот с Алиной Бусько… или надо говорить Буське?… – усомнился Седов. – Ладно, не важно. С Алиной ему больше повезло – там у них случилась любовь. Он пришел ее грабить, но она пронзила ему сердце стрелой любви…
Эта аллегория показалась Перцеву совсем уж не к месту.
– Павел Петрович, тебя от пива развезло?
– Извините. В общем-то я все рассказал. Добавлю пару деталей. Бусько этот вскоре сменил тупое рэкетирство на махинации с зерном. Тут ему Выгодская особенно пригодилась – надо было транспортировать отобранный у колхозников продукт. Обманным путем он скупил несколько больших элеваторов в области. Ну а позже стал… – Паша произнес последнее слово тоном воспитателя в детском саду, загадывающего загадки.
– Депутатом! – Тут уж и Перцев повеселел.
– Сейчас Выгодская и Бусько – счастливая семейная пара. Воспитывают дочь, – заключил рыжий следователь.
Перцев вскочил на ноги.
– Это они! – воскликнул он. – И ты еще приплетаешь сюда какого-то Олега! Это они, надо ехать к ним, прижимать к стенке. Вызову своих парней!
Седов тоже поднялся со столешницы.
– Нет, Никита Львович! Не делайте резких движений! Давайте я соберу еще информацию, пусть они выйдут на нас сами, давайте их послушаем!
– Паша, у меня сын погиб! Я не могу!
Седов был готов броситься под поезд.
– Дайте отсрочку на сутки! – взмолился он. – Способ убийства слишком уж навороченный, надо понять, как именно все произошло. Непонятно – почему они молчат так долго? Почему не предупреждали до убийства, почему не угрожают сейчас?
– Ну ладно, сутки! – с трудом согласился Перцев. Он был перевозбужден, раскраснелся, запыхался. – Ты молодец, молодец! Вот это именно то, чего я ждал! Пять тысяч баксов завтра, и пять – как только разберусь с этими Буськами! Все, я пошел!
Митинг увольняемых
1
Следующим утром Седов слонялся по промзоне Гродина, он искал офис «Альфа-Транса».
Офис обнаружился в единственном пятиэтажном здании в этой части города: новый скучный серый дом с большими тонированными окнами. За высоким металлическим забором угадывалось ворчание нескольких десятков огромных машин.
Пока Пашка шел по улице ко входу в здание, несколько длинных «петербилтов», украшенных логотипами «Альфы», выехали из ворот и с мощным гулом двинулись по улице.
Охранник на проходной, узнав, что рыжий молодой человек хотел бы устроиться на работу, отправил его на второй этаж, в отдел кадров. Видимо, охранник мало что знал о настроениях в коллективе «Альфы», потому что, поднявшись к «кадрам», Паша попал на митинг.
В полутемном коридоре у одной из дверей стояла женщина средних лет, и вид у нее был растерянный, что было объяснено: ее окружали человек десять мужиков в спецовках, пропитанных машинным маслом. От мужиков исходил запах тяжелой работы и агрессии.
– Да я скорее тут все взорву, чем уволюсь по собственному желанию! – орал самый горячий из митингующих.
Его слова на разные лады подхватывались другими.
– Это не я придумала! – оправдывалась женщина у двери. – Идите к директору, у него и требуйте своих пособий!
– А ты сама напишешь заявление на увольнение? – продолжал возмущаться лидер митингующих. – Вы в офисе свое получите, а мы тупо на улице окажемся!..
– Да я тут…
Женщина хотела вернуться в кабинет, но ее ухватил за плечо один из мужиков, а был он типом здоровым. Кто-то щуплый из глубины толпы взвизгнул:
– Покажи ей!..
Мужики как-то разом подались вперед.
Пашка и подумать ничего не успел, а уже протиснулся к тому здоровенному типу, что тряс кадровичку. Вокруг орали и топали, говорить было невозможно. Поэтому Седов, поймав взгляд мужика, положил руку ему на запястье.
– Тебе чего, придурок?! – взревел мужик. – Пошел отсюда!
И тогда Седов врезал ему по ребрам. Размахнуться было негде, удар получился так себе, зато неожиданный. Мужик на миг ослабил хватку, соображая, как ему удобнее будет размазать этого дохляка по стенке, но и этого оказалось достаточно: одной рукой Паша нащупал дверную ручку, а второй втолкнул испуганную женщину в комнату.
И захлопнул за собой створку.
– Вызовите охрану! – скомандовал он, придерживая дверь плечом.
Снаружи колотили.
Женщина опомнилась, повернула ручку замка. Удары участились.
– Спасибо вам, – сказала она, тяжело дыша и потирая руку. – Козлы какие! Сейчас охрану вызову.
Женщина села за стол, придвинула телефонный аппарат. Паша устроился на стуле рядом. Пока кадровичка звонила, он огляделся. В кабинете стоял только один стол, заваленный бумагами, на столе блестела золотыми буквами пластиковая табличка с надписью: «Специалист по кадрам Синеокая Валерия Петровна».
Поговорив с охраной, Валерия Петровна положила трубку телефона и спросила:
– А вы кто?
– Работу ищу, – сказал Павел Петрович, похлопав рыжими ресницами. – Мне знакомые сказали, что «Альфа-Транс» у нас самое крупное предприятие, я и пришел. Я шофер, мы сюда из Пензы приехали. У нас совсем негде работать.
Валерия Петровна слушала его с нарастающим сочувствием.
– А у меня пятеро детей, – вышел на новый уровень откровенности Паша.
Это подействовало.
– Детей так любите? – спросила женщина.
– Это самое главное. – Седов вообразил себя Перцевым, и его монолог зазвучал еще более проникновенно. – Ради них только и надо жить.
– С пятью-то детьми тяжело!
– Детей должно быть много. Если с одним что-то случится, у меня еще четверо останутся.
Он подумал, что произнес самую циничную фразу в своей жизни, но Валерия Петровна только закивала ему согласно.
– Ох да! Жалею, что только одну дочь родила. Она у меня в восемь лет под машину попала, так я чуть не умерла, пока она в больнице лежала. А будь еще дети, я бы так не убивалась.
Седов открыл рот и закрыл.
– А насчет работы, – виноватым тоном сказала специалист отдела кадров, – помочь не смогу. Мы закрываемся.
– Не может быть! – искренне изумился Паша. – Так плохи дела?
– Наоборот, – рассмеялась, хоть и невесело, Валерия Петровна.
