глядя на диверсантов сквозь водяную стену, сдерживаемую вторым слоем силового поля, считал их, и насчитал более пятидесяти. Последние четверо, плывущие в «хвосте» этой спецгруппы, несли с собой большой железный ящик с характерным символом ядерного оружия.
Без сопротивления пройдя сквозь второй слой поля, десант дружно поприветствовал сэра Октавиана и остановился в ожидании адмирала.
Адмирал явился вместе с последними четырьмя солдатами — долг требовал ни на секунду не выпускать бомбу из виду. Командир наёмников тайного мирового правительства, по фамилии Джонс, был мужчиной, как он сам выражался, «в полном расцвете карьеры». Он был невысок, полноват и лыс, голова у него была почти в форме идеального шара, а глаза выпучены, но главной его особенностью были, конечно же, полностью скрывавшие рот пышные, закрученные рыжие усы, которыми адмирал очень гордился и не смущался даже тем, что из-за них его речь становилась глухой и почти невнятной. По-дружески обнявшись с министром и поздравив его с их общим успехом, он осмотрел смертоносный ящик и, убедившись, что на том не появилось ни царапинки, отдал приказ угонять звездолёты из ангара.
— Ну что же, Октавиан, ты превзошёл все ожидания! — заговорил адмирал, когда они отошли от диверсантов немного в сторону. — Я стою внутри главной базы Земледельцев… и у меня с собой полсотни солдат и настоящая атомная бомба! Ты — гений своего дела!
— Не стоит! — произнёс заговорщик наигранно скромно. — Это лишь… моя часть сделки.
— Не прикидывайся, ты и сам этим жутко гордишься! — Джонс, смеясь, похлопал Октавиана по плечу. — Сработать так чисто, без единого выстрела провернуть такую операцию… Это просто талант! Всё ведь получилось идеально, я правильно понимаю? У тебя здесь не было никаких форс-мажоров?
— Всё сработало, как часы, Джонс, — сказал министр. — Я всех быстро усыпил и отключил защиту. Есть только одна… маленькая… загвоздка…
— И какая же? — насторожился адмирал.
— Фейрис четвёртый уплыл на своём звездолёте, — признался Октавиан. — Я лично его на это подтолкнул.
— Как?! — вскрикнул Джонс так громко, что несколько солдат, взламывавших корабли аристократов, тут же испуганно обернулись. — Это же младший принц! Зачем ты позволил ему уйти?!
— Понимаешь ли, он внезапно стал абсолютно неприкасаемым… Его отец подарил ему карточку участника Космических Игр! Это такие… Ай, ладно, всё равно не поймёшь.
— Мне неважно, почему так случилось. Мне важно следствие! Получается, у нас в плену будет не вся королевская семья?! Это ведь может поставить твой план под угрозу! Ты сам не подумал?!
— Фейрису четвёртому только сегодня исполнилось восемнадцать. Он мальчишка! Мы убьём его сразу после окончания Игр. Он ничем не сможет нам помешать, — пообещал министр, хотя и сам был не до конца уверен в этом.
Вскоре ангар опустел. Звездолёты аристократов были выведены наружу и переданы под управление специально обученных пилотов, привезённых на субмарине. Теперь солдаты-диверсанты были предоставлены сами себе и с удовольствием грабили базу своих извечных противников. Пробегая взад-вперёд по отсеку и ныряя в водяную стену с целыми мешками серебряных ложек, золотых кубков, украшений и прочих сокровищ, собранных со всех двадцати ярусов, наёмники невольно прислушивались к беседе сэра Октавиана с адмиралом. Им хотелось, чтобы те дали им побольше времени на мародёрство и пока не отдавали приказ об активации бомбы, после которого «Кит» надо было срочно покидать. К их счастью, главари восстания вовсе не собирались включать «обратный отсчёт», у них было ещё много тем для разговора. В первую очередь Джонс задавал вопросы о мире неоатлантов, об их государственном устройстве и, самое главное, о способе, которым министр хотел захватить там власть. Сэр Октавиан отвечал нехотя, сознавая, что его товарищ — всего лишь исполнитель, винтик в огромной машине революции, и знать всю правду ему необязательно, но истинное восхищение талантом министра плести интриги вселенского масштаба заставляло его шаг за шагом открывать перед ним всё новые и новые детали собственного плана. Ещё Джонс спрашивал о тайном мировом правительстве, о том, что оно из себя представляет и чем занимается. Несмотря на строгий запрет, сэр Октавиан всё же посвятил его в некоторые наименее секретные аспекты деятельности Комитета, а также рассказал про его переговоры с неоатлантами, по большей части заканчивавшиеся грандиозными провалами и ещё сильнее разжигавшие взаимную неприязнь между двумя расами.
— Послушай, друг, — начал адмирал, несколько смущённый могуществом своего собеседника. — Ты же после нашей операции отправишься на ещё одно заседание с докладом о первой победе, да?
— Да, так и есть. А что?
— Ну, я просто… Попросить тебя хотел… Ты ведь можешь сделать кое-что для меня?
— Я слушаю, — заинтересовался министр.
— Мне всегда было любопытно посмотреть на них… на их логово, их работу… Ты не мог бы…
— Всё ясно, — опередил его Октавиан. — Не волнуйся, я обеспечу тебе присутствие на заседании.
— Не перестаю благодарить судьбу за наше знакомство! — радостно воскликнул Джонс. — Ты уж меня пойми, они — величайший секрет всех времён и народов!
— Секреты… Есть и поинтереснее… — задумчиво проговорил министр и знаком показал Джонсу подойти как можно ближе. Продолжил он уже шёпотом. — Я краем уха слышал, что в случае удачного завершения кампании тебя могут даже принять в Комитет, вверить тебе не только флот, но и всю будущую объединенную земную армию. Понимаешь… перспективы? Если подсуетишься — у тебя будет шанс стать новым Председателем!
Адмирал просиял. Далеко не каждому смертному представлялась подобная возможность! Разумеется, он тут же поклялся сам себе, что доведёт дело до конца, и Земледельцы будут навсегда искоренены с его родной планеты…
Глава 5. Запретный мир
«Сокол» плыл, рассекая холодные воды словно пущенная из арбалета стрела. До выбранного беглецами города людей — Мурманска, — оставалось около пятисот километров, преодолеть которые даже на минимальной скорости возможно было меньше чем за час.
Плавание уже подходило к концу. Проведя вместе относительно немного времени, владелец «Сокола» и его дроид-охранник без труда сумели найти общий язык, и, казалось, уже чувствовали себя давнишними друзьями. Они сидели в заднем отсеке, обедали и непринужденно болтали о прошедшем празднике и о предстоящей высадке. На столе перед ними лежал набор класса «S», и они с увлечением осматривали состояние предметов, его составляющих. После обеда Фейрис похвалился перед Михаилом своей коллекцией оружия, сложенной в хранилище в правом крыле корабля. Высоко оценив её, дроид попросил выделить ему пару бластеров, чтобы в экстренном случае защитить их обоих на поверхности. Сначала принц отказывался расставаться с экземплярами из своего собрания, ссылаясь на то, что в дипломате достаточно средств самозащиты, но Михаил стоял на своём. Никогда ещё Фейрису не приходилось
