— Да что происходит! — Возмущённо, потрясенно. — Псих же говорил, что даже воздух здесь — отрава!
Старик резко остановился и обернулся. Его едва заметно затрясло, словно в жгучем ознобе.
— Ты не одна такая? Как? Как вы выжили? Как ты сохранила искру?!
— Не знаю.
— Боги? Боги? Боги! — внезапно затанцевал старик, прыгая с ноги на ногу. — Темная… значит, Неназываемая, забытая постаралась! Но зачем? От кого ты прячешься или бежишь, раз она решила спрятать тебя здесь? Невозможно!
— Почему вы сами живы?
— Жив? Кто, я? — Старик улыбнулся. Безумной широкой улыбкой. — Нет, девочка. Я мертв. Уже покойник, вчерашняя ночь выпила из меня всю ману, которой я старался защитить себя. Но сегодня, сегодня все закончится! Стоит солнцу зайти за горизонт, и воздух станет ядом. Я умру в муках, а затем стану удобрением для Великого Древа. Проклятье Фейри непоколебимо.
— Проклятье Фейри? — с надеждой повторяю.
— Глупые, глупые люди. — Снова смех. Обжигающий. — Жадные. Уничтожили последних детей Неназываемой и думали, что она закроет на это глаза? Как тогда? Глупые, глупые…
В ушах звон. Ненормальный. Оглушающий. А в голове пусто. Никаких мыслей. Мир сузился до старика и меня. Всем нутром чую, что информация важна.
— Зачем, зачем богиня послала тебя? Для чего?
Послала? Да, точно. Я услышала зов и пошла. Но зачем? Только для того, чтобы услышать информацию?
— Темная, давай сделку? — Вздрагиваю, потрясённо смотря в прищуренные глаза. — Выведи меня, а я задолжаю тебе услугу?
Ответ был предрешен с самого начала. Кровь в жилах закипела, подталкивая, приказывая, давая добро.
— Хорошо. — Стоит сорваться слову с губ, как что-то изменилось. Воздух заискрился, и пошли темно-фиолетовые всполохи. — Я принимаю сделку.
Старик снова гаркает. Радостно. Победоносно. А я совершенно не понимаю, как я во все это впуталась. И как теперь выкручиваться. Ведь не знаю, где находится выход!
«Правда не знаешь, девочка?»— Насмешливый громкий женский голос раздался прямо в голове, от чего я буквально подпрыгнула. — «Почувствуй, прими мой дар, пойми… другого пути у тебя больше нет, Нея».
Затрясло. Меня натурально затрясло от ужаса. Я схватила себя за голову и присела, скрючившись.
— Потрясающе! — раздались громкие аплодисменты старика, о котором я и позабыть успела. — Сама Неназываемая отозвалась! Вышла! Потрясающе! Я же не ошибся? Она вышла?! Почувствовал же божественную искру!
— Неназываемая?
— Откуда же ты свалилась, темная? — Удивление. — Неназываемая — богиня самой тьмы.
— Кара?
— Она самая. — Старик по новой осмотрел меня. — Ты дитя Луны? Поэтому здесь прячешься? Только вы можете вызвать покровительство Неназываемой. Милость. Она даже от темных магов отвернулась!
— Ночь Кровавой Луны? — Он кивнул. — Меня призвали в эту ночь, я — попаданка.
— Правда? О, правда? Как ин-нтересно! Удивительно! И ты ещё жива? Потрясающе! А, да, призвали же… Кто? Не каждый маг на такое способен. Не каждый. Без богов — невозможно. Невозможно, да!
— Высший темный альв, его имя Рейдан. — Решила рискнуть и рассказать правду. Услышать информацию от альтернативного источника — лучшего подарка и не найти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А-альв? Здесь, на границе с империей? — протянул испуганно старик, отступая на шаг. — Невозможно! Такого быть не может! Ты лжешь! Нагло и безрассудно!
— С чего вы так решили? — предельно уязвленно спрашиваю. — Зачем мне это?
Старик обезумел окончательно. Словно я совершила непоправимый тяжкий грех. Словно накликала беду.
— Никто в здравом уме и твердой памяти не станет говорить о них. — Он буквально выдавливает объяснения, все больше паникуя. — Они своим появлением несут хаос и разруху. Они — гибель устоев и заповедей. Они — вестники войны!
«Не могу не согласиться. Псих подходит под каждое определение. Особенно конкретно в моей судьбе».
— То есть из-за собственных предрассудков вы обвинили меня во лжи? — Качаю головой, сглатывая от вязкой горечи слюну. — Нет, не так. Вы просто до дрожи поверить мне боитесь! В этом же дело?
Он молчит долго и не шевелится, полностью уходя в размышления. Выглядит это со стороны предельно жутко. Особенно в исполнении этого старика.
— Да, Темная, ты права, — отмерев, выдает он. — Я не желаю верить, что где-то поблизости бродит столь опасное существо. Оно всегда ходит стаями. Где появился один, там через некоторое время появится еще несколько десятков. И они всегда оставляют после себя кровь! Море крови и горы трупов! Пощады не видать никому!
Не могу сдержать смешка. Привычно истерического. Похоже, смеяться нормально разучилась, но сейчас это не столь важно. А важно то, что этот старик все больше и больше меня раздражает.
— Ты говоришь о нем, как о животном.
— А кто они, по-твоему? — поистине искренне удивился старик. — Они — не люди. Животные, существа, которые живут исключительно инстинктами.
С трудом удерживаю на лице спокойное выражение. Хотя внутри все бурлит и кипит от гнева.
«Вот почему псих всегда выражался о людях крайне колко. Неудивительно, если слышал в свой адрес такое…»
Он, оказывается, просто зеркалил отношение. И почему я сразу не додумалась до этого? Делая из него чудовище в высшем проявлении.
По идее, пока я откровенно не наглела, псих относился практически по-дружески: заботился в своей манере, красил путешествие диалогами.
«Стоп, Нея! Стоп! Нельзя ни в коем разе принимать сторону психа! Нельзя! Это больницей попахивает!»
— А как вы относитесь к темным? Тоже считаете недостойными жизни? — Перевожу тему. Резко. — Тоже желаете на костер отправить, как и альвов?
— Мне жалко вас. — Старик удивил настолько, что я подавилась воздухом. Буквально. — Вас гонят, уничтожают за обычную предрасположенность в магии. Но какая разница, какой она полярности, если нести добро или творить зло — личное дело каждого? Все маги — избраны богами. Я знаю.
— Вот оно как… тогда почему вы так негативно настроены к альвам? Я уверена, не все они плохие, — не выдерживаю я. — Личные причины?
— Семь лет назад состоялась битва при ЭльБраун. Я был там в личной охране короля. — Старик горько усмехнулся. — Империя находится слишком далеко от Туманного острова или от того же Кембрича, где встретить альва не составит никакого труда. Потому я никогда не верил в весь тот бред о них, о котором судачили в каждом пабе или порту. Но, знаешь, когда на твоих глазах рассветное утро в мгновение ока становится глубокой темной ночью. Когда тени обретают плоть и начинают пировать, тогда ты понимаешь, что слухи иногда не то что не приукрашивают действительность, а, наоборот, сильно приуменьшают…
