class="p1">Мне вдруг пришла в голову замечательная, на мой взгляд, мысль.
– Послушай, Степанида, а хочешь быть настоящей помощницей у мага?
– Я?! – она аж подскочила. – А как?!
– Завтра я пойду в Магическую Академию, тренироваться. Мне позарез нужен помощник – верный и секретный, чтоб никому ничего не разболтал. Вот думаю, справишься ли ты.
– Конечно! Я могу! Я справлюсь! А что делать надо?
Я таинственно оглянулся, изображая максимальную секретность, и сказал специальным скрытным голосом:
– Надо будет работать целителем.
Глаза у Степаниды округлились, в очередной раз сделав её похожей на котёнка:
– А я смогу?
– Надеюсь, что сможешь. Дело нехитрое. У тебя будут пузырёчки с лечилками, как я начну падать или сознание потеряю – вливаешь мне в рот, и все дела.
– А от чего вы, Дмитрий Михалыч, падать будете?
– От изнеможения, – грустно усмехнулся я.
Другого способа экстренно прокачать каналы, кроме как наваливать на себя непосильные задачи, не было.
Потом прихромал Пахом, обрадовал меня, что купил продуктов и сварганил знатный то ли обед, то ли ужин.
– В кухню нести, аль сюда?
– А готовил-то ты где, кухня пустая?
– Так у нас со Стешкой во флигельке.
– Пока таскаться туда-сюда будешь, простынет всё. Пошли, вместе и поедим, да новостей мне расскажешь.
Пахом с внучкой жил в особой пристройке, выходящей в переулок, со стороны внутреннего двора, который у меня, оказывается, был. Там даже небольшой садик имелся, с вишнями и яблоками. В доме у дядьки предметов было побольше, но тоже все признаки оскудения налицо. А ужин ностальгически напомнил походную полевую кухню – но сытно и вкусно, а чего ещё надо.
Пока ели, Пахом похвастался, что на бирже труда ему обещали прислать завтра аж четверых кандидатов в управляющие. Вечером, правда. С другой стороны, без меня всё равно не решат, а я хотел весь день в тренажёрке убиваться.
Между делом спросил его: а сколько аптекарши жалованья получают? Говорит, рублей сто – сто двадцать. То-то она так ужасалась.
– Дядька, ты, получается, деньги-то разменял?
– А как же!
– Отсыпь-ка мне мелких, завтра понадобится, чтоб не метаться. А тебе вот, – я выложил на стол длинную пятитысячную банкноту. – И не возражай. У меня кроме вас со Стешкой никого родовых и нет. Сходи в приличный магазин да оденься соответственно княжескому дому. И внучку принаряди. Хватит нам обветшалым родом выглядеть. И лечилок себе купи, ногу поддерживать.
Ночью мне внезапно приснилось вчерашнее кафе. Только из народу там никого не было, кроме той девчонки в прозрачных чулочках, которая больше всех глазками стреляла да хихикала. Да и чулочков на ней уже не было. Во сне я довольно бесцеремонно уложил её прямо на стол, не обращая внимания на посыпавшиеся тарелки, и там же, посреди улицы, уестествил. Девочка сладко стонала, сминая тоненькими пальчиками шёлковую скатерть...
Проснулся я со смешанными мыслями. Нет, сон, конечно, приятный. Однако мясом можно было бы и не раскидываться, даже во сне. И вообще, чего это меня так зацепило, что я – сисек не видел? Хотя титечки у этой смешливой были весьма неплохи, за такие бы подержаться. Да и у её подружек тоже...
Фу, бля, издержки юности, гормон в голову стучит.
Я встал и подошёл к окну. Городские фонтаны переливались разноцветными огоньками ночной подсветки. У ближнего целовалась парочка.
Ну, что, князь Пожарский, страдать будем от снов эротических или наслаждаться?
Я ещё с минуту посмотрел на целующихся и решил, что наслаждаться, пожалуй, интереснее. И не снами. Контроль бы только желательно не терять, но с этим я надеялся справиться.
К МЕСТУ СИЛЫ
Утром, предупредив Пахома, чтоб не потерял внучку, мы направились в Академию.
– А меня не прогонят? – опасливо уточнила Стеша, чинно вышагивая в новом цветастом платье и лаковых сандаликах.
– Не боись, не прогонят.
– А если скажут: нельзя?
– Тогда я тебя сделаю крошечной, как горошину, да в кармане пронесу.
Врал, конечно, как сивый мерин. Какой из меня сейчас уменьшатель? Но девчонка азартно заблестела глазами:
– А что, так можно? Ничего себе! Я бы хотела!
По-моему, она даже разочаровалась от того, что привратник спокойно её впустил.
– Для начала нам нужно в Большой накопитель.
– А что это?
– Это, Стешка, такое дивное место, где из земли сила сплошным потоком идёт и не кончается, сколько ни черпай. И наполняет она человека быстро, пять минуток постоишь – и готово, под завязочку.
– Ух ты!
– Согласен, вызывает восторг. Говорят, между прочим, что в старину именно здесь жил богатырь Святогор.
– Правда?
– Я склонен думать, что да. Иначе почему камень силы так похож на ложе?
Посреди огромного тренировочного комплекса стояло старинное здание. На двери значилось: «МУЗЕЙ». Внутри было много всякого, но меня интересовала небольшая изба, стоящая прямо посередине.
– А зачем внутри дома избушку построили? – осторожным шёпотом спросила меня Стеша.
– Это, понимаешь ли, дом вокруг избушки построили. А избушка здесь стоит не меньше тысячи лет уже.
– Это тут Святогор жил?
– Ага. Пошли, посмотрим.
Не знаю, пользовался ли Святогор именно этим столом, печью и прочей утварью, но каменное ложе было его, я был в этом уверен на сто процентов, как и те бесконечные поколения приходящих сюда студентов, руками которых рёбра камня были отшлифованы и сглажены, словно морская галька. И на вид каменная плита напоминала простые морские камешки: светло-серая, в тёмных округлых крапинках, посередине слегка шершавая.
Рядом с плитой, приникнув к ней руками и лбом, на коленях стояла светловолосая девушка – единственная на данный момент посетительница. При нашем появлении она сразу поднялась, чопорно поджав губы, и ушла. Да и скатертью дорожка! Тоже мне, королевишна.
– Надо на коленки встать, да? – спросила Стеша.
– Не обязательно. Просто взрослым так удобнее, иначе приходится крючком стоять.
– А мне можно потрогать?
– Если недолго, вреда не будет.
– А если долго? – подозрительно спросила Стеша.
– Если долго, можно повторить печальную судьбу Святогора, которого потом – помнишь? – даже земля-матушка носить не могла.
Или заработать синдром критического переполнения манонакопителя, как сделал один глупый молодой маг, пробравшись тайком в музей
