— Как же ты борешься за свою ГРЕБАНУЮ компанию! — Салевич произносит эту фразу тихо, будто шипя, но ядовито.
Широко распахиваю глаза и задыхаюсь от непонимания. Гляжу куда угодно, только не на собеседника. Я не помню, чтобы слышала из уст Салевича хоть одного ругательного слова. А тут!
В голову приходит осознание, что надо подключать тяжелую артиллерию. Я выключаю эмоции и включаю профессионального работника:
— Это чистый бизнес — раз. Мы вышли на международный рынок — два. Штат нашей компании насчитывает порядка десяти тысяч сотрудников — три, — я сухо излагаю факты, глядя на своего непонятливого собеседника. — За каждым сотрудником стоит семья. Если фирму отдать Грише, сокращение штата неминуемо. А Виктор Станиславович планировал расширение компании. Строительство новых заводом, выпуск уникальных продуктов.
— Ты заботишься о благе «тысяч людей»? — вопрос Сергея меня удивляет.
И? Что в этом плохого?
— Можно сказать и так.
— Когда-то ты пожертвовала мной, ради «десяти тысяч людей». Ради благополучия их семей пожертвовала нашей семьей. — Это что сейчас происходит? — Лучше принести в жертву одного, чем подставить под удар тысячи. Ведь так?
— Сереж, ты все переворачиваешь. Наша ситуация абсолютно иная, — я демонстрирую внешнее спокойствие.
— Вряд ли! — с недовольством пыхтит он. — Света, а ты никогда не предполагала, что могут так сложиться обстоятельства в твоей же компании, что ради блага многотысячных семей своих сотрудников тебе когда-нибудь придется пожертвовать собой?
Глава 21
Неожиданно.
Предположение Сергея, словно хлыст, бьет по моему самолюбию. На мгновение я впадаю в ступор, впрочем, очень быстро прихожу в себя.
Я хмуро прищуриваюсь и втягиваю воздух через нос. Секунду размышляю над тем, что сказать, а потом чеканю каждое слово:
— Я не фанат! Всего лишь добросовестный работник. Признаться, никогда не думала над крайней точкой своей карьеры. Тем не менее, спасибо, что указал на мое упущение, — сопровождаю свою речь умеренной жестикуляцией рук.
Мне по-прежнему удается сохранять спокойствие, но все меньше и меньше хочется находиться в обществе бывшего мужа.
— Прости, Света, я не хотел, — на пару тонов ниже произносит он.
— А что же ты так быстро сдаешься? — я начинаю звучно постукивать носком туфельки. — У нас практически не было бурных выяснений отношений ни в браке, ни вовремя развода. Решил оторваться сейчас?
Все! Я переключилась с удалой работницы на Свету Салевич.
Хватаю сумку и устраиваю ее на сгибе локтя. Осматриваю себя — с моим внешним видом все в порядке. Расправляю плечи, гордо вскидываю подбородок и не спеша поднимаюсь со стула.
Мне хочется, чтобы Сергей остановил меня. Чтобы сказал, что погорячился. Чтобы повинился в том, что он не имеет право критиковать мои методы и способы спасения компании. Очень хочется!
Я даже дам ему немного дополнительного времени. Для этого специально «забываю» копии документов на его столе.
Бросаю на бывшего супруга выразительный и прощальный взгляд. Очень стараюсь. На ум сразу приходят герои розовых мелодрам. Да, вот так. Медленно-премедленно, по крайней мере, для моей кинетики тела, разворачиваюсь к выходу.
Тишина.
Еще пара секунд его равнодушия, и я поставлю зеленую галочку, напротив заключительной надписи в наших отношениях с Сергеем: «Ну и хрен с ним!»
Я делаю первый шаг к двери, когда в спину летят слова.
— Во вторник на базе нашей клиники будет проводиться конференция врачей. Один из участников — Фазиль Заурович Герия. Хирург-офтальмолог международного класса. Я покажу ему бумаги.
Торжествующая улыбка появляется на моем лице. То, что надо!
Стираю радостную эмоцию. Салевичу будет сильно жирно, если я прощу его немедля. Играю благородную задумчивость, вновь оборачиваясь к бывшему супругу.
— Не знаю, — выдыхаю я, для пущего эффекта потупив взор. — Зря я тебя побеспокоила.
Дохожу до стола, и рукою тянусь, чтобы забрать копии. Но Салевич тянет бумаги на себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Света, сказал, что помогу, — окончательно заявляет он. — Вся информация у тебя будет вечером во вторник.
— Не стоит, Сереж, — доигрываю я концовку обозначенной роли и опускаю пальчики на копии.
— Вот упрямая! — он вырывает бумаги и прячет их в стол.
Поднимаю взгляд на Салевича. Он не замечает, но я опустила невидимое забрало на свои глаза. Впредь буду думать, прежде чем показывать ему свои истинные эмоции. А то представил себе, наверное, что я больно без него счастлива. Вот и стал выкаблучиваться.
Одариваю «рыцаря» вежливой улыбкой и прощаюсь.
* * *
В кабинет заглядывает раскрасневшаяся от рабочей беготни медсестра Наталья.
— Сергей Маркович, на пост звонила Марина Владимировна, — запыхавшись, тянет она. Прокашлявшись, девушка добавляет: — три раза.
— Марина Владимировна? — мужчина в полнейшем удивлении приподнимает брови.
Салевич напрягает память, вспоминая коллегу с данным именем — никого!
— Что за Марина Владимировна? Ума не приложу! — он озадаченно смотрит на медсестру.
— Ваша жена.
— О, господи!
Глава 22
Визит к бывшему мужу оставил неоднозначное впечатление. В целом я удовлетворена результатом проделанной работы. Ведь уже во вторник у меня будет четкий ответ по поводу Валентина. Но вот это «пожертвовать собой»…
Морщусь при данном воспоминании. Я не любитель высокопарных слов. Я больше человек дела, нежели заложник клятв. Вообще мне проще пойти и сделать все самой, чем просить кого-то.
А тут решила обратиться за помощью к человеку, которого считала родным и близким. Вот только Сергей, как оказалось, не до конца отпустил ситуацию с разводом. Рада буду, если заблуждаюсь на этот счет. Но интуиция мне подсказывает обратное.
Усевшись за руль своей «красотки» кофейного цвета, я отмечаю, что стрелка на спидометре моего настроения перемещается в сторону максимума.
«Ах, милая моя, как же я по тебе скучала!» — с отрадой сжимаю руль и включаю зажигание.
Я выезжаю на загородную трассу, когда звонит мой новоиспеченный начальник. Что ж, по крайней мере, я сейчас одна и могу поговорить без опаски, что кто-то подслушает.
Хорошо, что я нацепила гарнитуру на ухо, а то бы сейчас возилась с телефоном.
— Алло.
— Светлана, здравствуй!
— Здравствуйте, Григорий Викторович.
После переговоров с бывшим, совершенно не чувствую напряга.
— Как продвигается задание?
— Как по маслу, — констатирую я.
— Это хорошо. Как тебя встретил мой брат?
— Весьма радушно. Пригласил погостить на недельку.
— А ты?
— Гощу! — улыбаюсь, когда перед глазами предстает образ Валентина.
— Что с бумагами? — расслабляется Панкратов.
— В четверг подпишет, как и обещал.
Хочу усыпить бдительность босса и выиграть так мне нужное время.
— Ты их сразу в офис привези.
— Разумеется.
— Света, — с интригующей интонацией произносит начальник.
— Да-а, Григорий Викторович, — ожидая новую информацию, тяну я.
— Как тебе Валентин?
— М-м-м… не поняла, — сдвигаю брови.
— Он тебе нравится?
Скольжу кончиком языка по губам. Замечаю, что они подсохли. Надо увлажнить бальзамом. Точно!
— Ну, так что?
— Да все в порядке! — бездумно отмахиваюсь я.
— Я так и знал, что вы поладите. Вы оба более чем строптивые личности. Друг с другом скучно не будет!
Так, это сейчас та же песня начинается, которую начала заводить еще Ксения?
— Вы сейчас что имеете в виду, Григорий Викторович?
— Отношения между мужчиной и женщиной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мои глаза лезут из орбит.
— Но мы…
— Все, Салевич. Мне пора идти, — обрубает Панкратов.
— Григорий Викторович, можно я завтра договор для японцев у Коврова запрошу? Григорий Викторович… — напрасно звала я, ибо в ответ мне раздалась череда коротких гудков.
