пойму, — поворачиваюсь обратно к Суркову. — Если князь уже семь лет не выходил из поместья, как узнали, что он при смерти?
— А вот это очень интересно, Ярослав, — щурится барон. — Позволите называть вас просто по имени?
— Можно даже на «ты», если хочется. Не люблю официоз.
— Как скажешь, — кивает Валерий. — Так вот, несколько дней назад в поместье князя прибыл целитель из Барнаула. Сильный целитель, такого просто так не вызывают.
— Мало ли, может, дедушке поплохело.
— Дедушке, между прочим, сто тридцать лет, и я бы не рискнул его так называть, — хмурится Сурков.
— Ха! Ты только что назвал.
— Ты… — барон слегка поражён моими простецкими манерами. — Ладно. Слушай дальше. Целитель по пути обратно остановился в поместье графа Смородина. Там он поделился секретом, что у князя редкое магическое заболевание. Что-то с ядром, одним словом — скоро он лишится волшебной силы.
— Ага, — до меня начинает доходить. — А если он её лишится, то и помрёт очень скоро.
— Очень скоро, — эхом отзывается Сурков. — Граф Смородин сразу же отправился сюда, надеялся уговорить князя сделать его преемником.
— Все мы здесь за этим, — улыбаюсь я.
— Да. Кстати, обрати внимание, вон едет несколько всадников. Совсем мои люди не справляются, — бормочет Валерий.
Поворачиваюсь. Действительно, по той же дороге, по которой недавно ехал я, спускается несколько конных. Ещё одни желающие убедить Корсакова в том, что их заднице будет на княжеском троне лучше всего.
Чувствую, скоро здесь будет не протолкнуться. И чем больше будет собираться людей, тем меньше вероятность того, что обойдётся без драки.
— Ну понятно, — киваю я. — Целитель проболтался, а потом слухи разошлись, и вот мы здесь.
— Совершенно верно, — кивает барон. — Вопрос только в том, как нам достучатся до князя. И что делать, если он уже скончался. Чувствуешь, какие сильные там магические ловушки?
— Ещё бы. Там шагу не ступишь.
— Вот-вот, Ярослав. А если Павел Егорович мёртв, немногие смогут справиться с этими ловушками.
— Я справлюсь.
Сурков усмехается.
— Эх, в молодости я был так же самонадеян.
— Я самоуверен. Чувствуешь разницу? — втыкаю взгляд в хилую тушку барона. — Хотя нет, у слова «самоуверен» негативная окраска. Я уверен в себе. Так лучше звучит?
Валерий мнётся и не знает, что ответить, а всадники тем временем приближаются к нам.
— Доброе утро, господа! — представляется их лидер и спрыгивает с лошади.
Высокий и плечистый, с длинными золотистыми кудрями и обаятельной улыбкой. Голос у него могучий, громкий. Сразу располагает к себе — если тебе нравятся мужчины в сексуальном плане. Я же с ходу испытал неприязнь к этому холёному белозубому красавчику.
— Валерий Сергеевич, рад видеть. А с вами, юноша, мы незнакомы, — блондин, продолжая широко улыбаться, прижимает руку к груди. — Граф Смородин, рад знакомству.
— Граф Котов. Можно просто Ярослав. Что, пришёл попытать счастья второй раз?
— О, тот самый Ярослав Котов! Вижу, слухи не врут, вы действительно грубы и беспардонны. Меня зовут Даниил Николаевич, — Смородин элегантным жестом откидывает свои блестящие волосы в сторону. — Попрошу обращаться ко мне именно так.
— Ты мне не указ, Данилка. Классные кудряшки, тебе их жена завивает? Или муж, кто там у тебя?
Сурков невольно хрюкает от смеха, а Смородин покрывается багровыми пятнами. Через силу продолжает улыбаться, только теперь его улыбка похожа на оскал.
Сам не знаю, зачем я решил его оскорбить. Просто бесит. Не смог удержаться.
А ведь надо держаться! Это раньше, когда я был простым парнем, можно было посылать на хрен кого угодно. Ну, почти кого угодно.
Теперь я дворянин и общаюсь с равными. В обществе аристократов не принято посылать друг друга на хрен. Точнее, это надо делать вежливо.
— Прошу простить, я что-то не выспался, — решаю крутануть педали назад, пока не поздно. — Отличная причёска, ваше сиятельство. Передавайте супругу моё восхищение.
Да млять! Что со мной не так⁈
— Интересный экземпляр, — говорит Даниил, потирая раздвоенный подбородок. — Воистину, можно получить дворянство, но низкое воспитание очень сложно вытравить. Лично я считаю, что и вовсе невозможно.
— Отлично, любезностями мы обменялись, — говорю я. — Теперь давайте решать, как быть. Нас здесь трое. Кто-нибудь ещё собирается претендовать на княжеский титул?
— До вчерашнего дня я бы сказал, что граф Ирисов, — вмешивается Сурков, проводя рукой по лысине. — Теперь же, вероятно, только мы.
— Очень жаль, четвёртый бы не помешал, — вздыхаю я.
— Зачем это? — зычно интересуется Смородин.
— Ну как? Устроили бы дуэльный матч на выбывание. Кто последний останется — тот имеет право пообщаться с князем.
— Какой кошмар, — качает головой Даниил. — И вы действительно считаете себя аристократом?
— Конечно, Данилка. По-твоему, все дворяне обязательно должны делать завивку и везде общаться как на великосветском приёме?
— Это показатель хорошего тона! А личная сила не показатель хорошего князя, так что ваша идея с дуэлью в любом случае несостоятельна.
— Ладно, так в любом случае будет неинтересно. Я вас обоих без проблем поломаю, даже если одновременно будете нападать.
— Ну-ну, — бурчит Сурков.
— Я бы не был так уверен! — поддакивает Смородин, вскидывая двойной подбородок.
— Попробовать хотите? — усмехаюсь я.
Неожиданно раздаётся громкий скрип, от которого у меня сводит зубы. Валерий подскакивает на месте и отбегает к своим солдатам. Лошади Смородина и его молчаливых спутников испуганно ржут. Сам Даниил к его чести, даже бровью не ведёт.
Как и я, впрочем.
А скрип раздался от ворот. Здоровенные железные створки медленно-медленно расходятся в стороны, открывая нам проход.
«Ярослав, я чувствую сильную магию», — обеспокоенно тараторит Люсиль. — «Что-то будет сейчас, что-то будет!»
«Не парься, разберёмся… Кажется, мы просто разбудили старого князя».
«Ага, или кого-то из его призванных чудовищ!»
«Хм, вполне возможно. Сейчас узнаем».
— Полагаю, умереть спокойно вы мне не дадите, — раздаётся громкий голос.
Он исходит, кажется, отовсюду. Звучит одновременно снаружи моей головы и внутри неё. Судя по всему, у остальных такое же чувство. Сурков мотает плешивой головёнкой туда-сюда, Смородин недоверчиво хмурится, почёсывая ухо.
— Я всё понимаю. Вы хотите получить мой титул, — продолжает голос. — Честно говоря, я бы предпочёл не заниматься этим. Я хочу уйти, а назначением нового
