– Привет, Миша, – сказал Натаниэль. – Это Розовски беспокоит. Вы меня еще не забыли?
– Хо-хо! – бодро ответил редактор Михаэль Коган. – Как же я могу вас забыть! Надеюсь, наши гороскопы больше никого не ввели в заблуждение?
Натаниэль засмеялся. Редактор напомнил ему об одном расследовании, в котором фигурировала страничка ежедневных астрологических прогнозов газеты «Ежедневная почта».
– Нет, слава Богу, – ответил он. – С гороскопами все в порядке.
– Слушайте, – оживленно заговорил Коган. – У меня к вам вопрос.
– Валяйте.
– Мы тут с ребятами поспорили насчет того, как правильно готовить фаршированную рыбу. Вы, случайно, не знаете, как делается настоящая «гефилте фиш»?
– Знаю, – ответил Розовски. – Записывайте рецепт.
– Записываю.
– Значит, так. Перво-наперво нужно найти «аидише мамэ», и попросить ее приготовить интересующее вас блюдо. Желательно при этом умоляюще смотреть на нее. После этого лечь на диван и закрыть глаза. Через два часа можно садиться за стол.
– Ясно, – бодро сказал редактор «Еженедельной почты.» – Спасибо за рецепт. Он мне очень нравится. Так что у вас?
– У меня вопрос куда проще, – ответил Натаниэль. – Скажите, Михаэль, ваша газета когда-нибудь помещала рекламу туристической фирмы «Арктурс»?
Коган некоторое время думал. Потом сказал:
– Вообще-то рекламой у нас занимается конкретный сотрудник. Если хотите, я вас с ним свяжу.
– Конечно.
Конкретный сотрудник обладал приятным сопрано и отзывался на имя «Лариса». На вопрос Натаниэля, Лариса сообщила, что название фирмы слышит впервые. Во всяком случае, в течение последних трех месяцев – именно такой период она добросовестно просмотрела на экране своего компьютера – фирма с таким названием никаких объявлений в газете «Ежедневная почта» не помещала.
– Если хотите, я посмотрю заказы за предшествующий период, – сказала Лариса. – Но вам придется немного подождать.
Розовски отказался, вежливо поблагодарил и положил трубку. Телефон тут же зазвонил. Натаниэль облегченно вздохнул, услышав голос Маркина:
– Инспектор ушел?
– Ушел, ушел… – проворчал Натаниэль. – Можешь возвращаться. Я бы хотел услышать твой отчет.
– Это пожалуйста, – ответил Маркин великодушно. – Даже по телефону. Только о чем? Конкретизируй, пожалуйста.
– Что значит – о чем? – рассердился Натаниэль. – Конкретизировать ему! Тебе что, захотелось развлечься?
– Вовсе нет. Ты же мне поручил целых два дела, – напомнил Маркин. – А за двумя зайцами…
– Не паясничай! – рявкнул Натаниэль. – Немедленно возвращайся и доложи обо всем, что тебе удалось узнать.
– По делу Гринберга? – невинным голосом поинтересовался Маркин. – Докладываю. Даму, на которую запал наш старикан, – начал Маркин торжественно, – зовут Ирина. Возраст – двадцать шесть лет. Туристка. Из дому сегодня еще не выходила. Я сижу на лавочке напротив подъезда и пытаюсь разговорить двух бабуль. Сейчас они ушли за внуками, и я имею возможность позвонить тебе.
– Ладно, – буркнул Розовски, сдерживаясь. – Сиди там. Я попробую что-нибудь придумать.
Он положил трубку, вынул из папки вторую фотографию несостоявшейся пассии Моше Гринберга, поднялся из-за стола. Вышел в приемную и некоторое время молча смотрел на деловито стучавшую по клавишам компьютера Офру. Потом сказал проникновенно:
– Офра, я почувствовал себя виноватым перед тобой.
Пальцы секретарши замерли в воздухе. Она посмотрела на шефа удивленно округлившимися глазами.
– Ты что? – подозрительно спросила она. – Опять перебрал?
– Сколько можно повторять, – обиженно произнес Розовски, – твой начальник не употребляет алкоголя. Почти… Значит, я – мужской шовинист?
Офра молча кивнула. Розовски вздохнул.
– Что ж, я решил исправиться. Ты хотела заняться расследованием?
Снова кивок.
– Пожалуйста, – великодушно разрешил Натаниэль. – Посмотри на эту девушку, – он протянул Офре фотографию Ирины. – Попробуй с ней познакомиться. На обороте адрес… Разговори ее. Нас интересуют… – он запнулся. – Словом, с ней желает познакомиться Моше Гринберг. Не знаю, что его может заинтересовать. Но мы должны честно отработать деньги. А платит он за информацию.
Офра осторожно взяла фотографию.
– Красивая девушка, – сказала она задумчиво. – Очень красивая… – она молча подняла взгляд на Натаниэля. – Кто она такая?
– Зовут Ирина. Приехала по туристической визе. Из России.
Офра нахмурилась, отложила фотографию в сторону.
– Должна ли я рассматривать твое великодушное предложение как очередную издевку? – зловещим тоном спросила она.
– Издевку? – теперь удивился Натаниэль. – Почему ты думаешь, что я издеваюсь?
– Я, конечно, немного освоила русский язык, – язвительно заметила Офра, – но, все-таки, не настолько, чтобы разговаривать с незнакомой русской девушкой.
Розовски с досадой хлопнул себя по лбу.
– Ч-черт, я забыл… Честное слово, Офра, я просто забыл, не обижайся… – он озадаченно посмотрел на фотографию. – Конечно, она же не знает иврита. В лучшем случае, полтора слова… Что же делать? – он взглянул на Офру, словно ожидая, что она может что-нибудь посоветовать.
– Может быть, она знает английский? – спросила Офра, мгновенно остыв.
Розовски молча пожал плечами и коварно сказал:
– Впрочем, если тебе кажется это сложным, я поручу Алексу…
Офра сердито фыркнула.
– Вот еще! – сказала она. – Не волнуйся, я все сделаю. Во всяком случае, не хуже твоего Алекса. А о чем я должна с ней поговорить?
– О чем можно говорить с малознакомым человеком? – Натаниэль развел руками. – О жизни. Ни о чем более.
После ухода Офры, Натаниэль позвонил Маркину и сообщил, что направляет ему замену.
– Займись турбюро, – приказал он. – И без подробностей чтоб я тебя не видел и не слышал.
10
Остановившись у знакомой ограды, Натаниэль не сразу решился нажать на кнопку звонка. Особняк выглядел так же, как накануне. Плотно закрытые окна с опущенными жалюзи. Штурвал с номером двадцать три. И полная тишина, ни звука не доносилось из-за закрытой двери.
Розовски решил еще раз навестить виллу Аркадия Вассермана после того, как Маркин сообщил, что вдова совладельца «Арктурс» Елена вечером прилетела из Швейцарии, где жила последние два месяца. Он сразу вспомнил фотографии красивой ухоженной женщины на столике в спальне виллы. Возможно, логичнее было бы начать с визита к Артуру Фойгельсону. Но детектив вполне резонно предположил, что там за ним непременно будут следить таинственные «заказчики». Разумеется, рано или поздно он снова попадет в их поле зрения. Но, во всяком случае, вряд ли они ожидают от него новой поездки в Ашкелон.
По той же причине Розовски не воспользовался на этот раз машиной Маркина, а отправился в южный город обычным рейсовым автобусом.
Теперь же он стоял перед дверью и никак не мог решиться войти. Вообще, нынешний его визит представлялся ему самому абсолютно нелогичным. Он сам толком не знал, о чем будет говорить с Еленой Вассерман и захочет ли она с ним разговаривать.
Топтание у входа затягивалось. Он позвонил. Дверь открылась тотчас же, словно за ним наблюдали.
Женщину, стоявшую на пороге виллы, Натаниэль уже видел днем раньше на фотографии в спальне виллы. Ему даже показалось, что на ней было надето то же самое платье и те же драгоценности, что и на фото. Драгоценности? «Не весьма подходящее убранство для дня мужниных похорон, – подумал он. – Впрочем, кто их разберет, этих новых русских…» Он вежливо улыбнулся и сказал с максимальной мягкостью в голосе:
– Если не ошибаюсь, госпожа Вассерман?
Несколько мгновений женщина молча разглядывала незваного гостя, потом коротко кивнула. Сейчас, когда глаза детектива уже привыкли к сгустившимся сумеркам, он видел, что фотография была сделана, по меньшей мере, несколько лет назад. Женщина, открывшая ему дверь, выглядела куда старше, чем беспечная красавица на снимке.
Она не сделала никаких попыток, чтобы впустить позднего визитера или, наоборот, выставить его, просто стояла и смотрела, ожидая продолжения.
– Простите, госпожа Вассерман, мне необходимо задать вам несколько вопросов, – сказал Натаниэль чуть виноватым голосом. – Если бы не крайняя необходимость, я не беспокоил бы вас в такое время.
Она чуть заметно пожала плечами, продолжая хранить молчание.
– Я проделал далекий путь – из Тель-Авива – только потому, что это крайне важно, – добавил Розовски. – Могу ли я войти?
Казалось, хозяйка виллы никак не могла решить – впустить его или прогнать.
– Проходите, – сказала она наконец и чуть посторонилась. – Вы из полиции?
Розовски сделал вид, что не расслышал последнего вопроса, и бодро шагнул внутрь. Холл был залит ярким электрическим светом. В остальном здесь за день ничего не изменилось – та же пустота и ощущение необжитости.
