Аккуратно выглянув из-за преграды, я с трудом подавила удивленный возглас.
У Эктора оказались завязаны глаза, а вокруг мужчины кружился с мечом в руке крепкий и гибкий, как ивовый прут, парнишка.
Хоть Эктор и был явно выше, сильнее и тяжелее, мальчишка не уступал противнику в скорости. Я едва могла уследить за его клинком, и только по отблескам на лезвии замечала новый удар.
Поворот! Мужчина отбил атаку и отступил на шаг.
Тугие мышцы перекатывались под смуглой, обласканной солнцем кожей; напряглись плечи.
Широкие ладони сжали рукоять клинка, и я, клянусь богом, смогла рассмотреть, как мчится кровь по выступающим, набухшим венам.
Их темный узор завораживал, как и по-кошачьи плавное движение вперед, от которого закаменел и резко выделился рельеф мощной спины.
Такое владение собственным телом можно было назвать запредельным. И я бы не подобрала более точного слова.
Взмах – и свист клинка взрезал слух. Воздух завибрировал, растекся в стороны, чтобы через секунду крепко обнять Эктора и пробежать невидимыми холодными пальцами по раскаленной коже. Влажной от пота, блестящей в первых лучах солнца.
Парнишка натужно отразил удар и попытался атаковать в ответ, но Эктор неуловимо отклонился, играючи ушел в сторону – и клинок пронесся в каком-то дюйме от его живота.
Едва заметное напряжение – и пресс проступил во всей красе, а я отчетливо увидела два шрама, выходящих из-под ремня штанов и протянувшихся вверх, до самой груди.
Тяжело сглотнув, я с кристальной ясностью осознала, что тоже рано или поздно получу такие.
И меня обучают как будущего убийцу.
И смертника в одном флаконе.
Я не сразу заметила, как в воздух над головой Эктора подлетел синий шарик, размером с яйцо. Мужчина ударил резко, но не лезвием, а плашмя, отправляя снаряд…
...точно в мою сторону.
Не успев пригнуться, я вскрикнула и заслонилась руками, а через секунду – надсадно закашлялась, оказавшись в облаке ядрено-синей пыли.
– Доброе утро, Александра, – громыхнуло над головой. – Вы, как всегда, не торопитесь.
Когда облако рассеялось, я с ужасом обнаружила на руках и одежде синие разводы. Господи, а лицо?!
Прожигая Эктора взглядом, я посылала на его голову все возможные кары, а мой мучитель только хмыкнул и указал на протоптанную дорожку.
Пробежка.
Кто бы сомневался.
– Ничего, через неделю отмоется, – “подбодрил” меня Эктор.
– Через неделю?! – простонала я.
– В следующий раз не станете прятаться.
– В следующий раз я сделаю это лучше.
Сцепившись взглядами, мы стояли одни. Мальчишка, наверное, заметил, как над головой Эктора “сверкают молнии” и решил смыться.
– И как? – спросил мужчина, криво ухмыльнувшись. – Понравилось зрелище?
Я ответила ему такой же улыбкой.
– Я ожидала большего, господин.
Эктор передернул плечами и откинул назад влажные волосы.
Хорош. И знает об этом.
Скотина.
– Двадцать кругов, – отчеканил он. – И постарайтесь не испустить дух до полудня.
Глава 12
– И вот как я в таком виде в город пойду? – заныла я, наблюдая, как Эриса пытается оттереть от моих ладоней дурацкую синюю краску. Женщина, наверное, уже устала от моих стенаний, но как только стало понятно, что Эктор не шутил и теперь я неделю буду ходить с пятнами на лице и руках, то стало совсем не смешно, а желание удавить мучителя на месте боролось внутри с инстинктом самосохранения.
Гадство какое!
И что теперь с этим делать?
Яростно натираясь мочалкой, я с горечью осознала, что быстрее сниму кожу с лица, чем ототру краску. И что мне придется в таком виде выходить на люди. И тренироваться…
– Не пойду я никуда! – рыкнула я и с яростью швырнула мочалку в стену. Эриса на мой всплеск отреагировала совершенно невозмутимо и принялась массировать голову, втирая в волосы ароматную пену.
– Не переживайте, – сказала она беззаботно. – Краска отмоется, и вас она совсем не портит. Эти пятна выглядят довольно… интересно.
– Я даже не знаю, обидеться на это или нет, – проворчала я, но умелые руки женщины помогли расслабиться и выкинуть из головы мысли о мести. Да и что я могла сделать? Запрезирать Эктора до смерти? Он бы на это только усмехнулся и отправил меня отжиматься до потери сознания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Что он сегодня и сделал.
А чтобы привести в чувство мое измученное тело – окатил ледяной водой из стоящей у тренировочной площадки бочки.
– Поверьте, моему папе будет все равно, что вы в краске, – улыбнулась Эриса. – А теперь ныряйте!
Она мягко надавила мне на плечи и заставила опуститься под воду. В здоровенной круглой лохани места было достаточно для двоих, да и мыльную воду не приходилось вычерпывать – достаточно только массивную пробку выдернуть. Да и туалеты здесь были не просто дырой в земле – что меня за эти дни дико обрадовало. Можно было представлять, что этот мир не так уж и отличается от нашего.
Кроме ведьм, тренировок, размахивания мечом и диких тварей, с которыми имеет дело Орден, конечно.
И Эктора.
Будь он проклят десять раз.
В нашем мире он бы был каким-нибудь властным боссом, раздающим указания, окруженным штатом из молоденьких секретарш. За его голубые глаза и телосложение он мог бы попасть на обложку глянцевого журнала.
Я поймала себя на мысли, что все еще вспоминаю его тренировку и медленно прокручиваю каждое движение в голове. Это было, пожалуй, самое лучшее, что я видела за последнее время.
Если бы не цветастый снаряд.
И совершенно невыносимое отношение к окружающим.
Тряхнув головой, я всеми силами заглушила в себе пищащий голосок, что все время повторял: “Руслан, столкнись он с Эктором, был бы безжалостно сломан и уничтожен, а потом выброшен в канаву на потеху диким собакам”.
Руслан всегда казался мне… красивым. Мужественным, сильным, уверенным. Я мирилась со многими вещами. С излишней педантичностью, с аккуратизмом, с жестокостью в некоторых вопросах.
Почти во всех вопросах, на самом деле.
Считала это силой характера, властностью.
Но сейчас, всего несколько дней спустя, вся его красота и уверенность покрылись тонкой сеткой трещин. Это был всего лишь лоск, тонкая глазурь на обычной глиняной чашке.
Не было там никакой силы. Только самовлюбленность.
Впрочем, нечего себе голову забивать и заниматься ненужными сравнениями. Даже если бы наше знакомство с Эктором прошло при других условиях, то сомневаюсь, что он бы клюнул на хилую, плоскую, как доска, магичку.
Та женщина на портрете была совсем другой. Я видела всего лишь лицо и часть формы, но представляла я ее высокой, статной, сильной. Ее поза, выражение во взгляде, скрытые смешинки, спрятанные в уголках глаз, – все говорило о внутреннем стержне.
А я?
Клубок хилых макаронин.
Стоило только выбраться из воды, как Эриса развернула передо мной отрез грубой плотной ткани и принялась растирать с такой силой, что кожа горела от каждого прикосновения.
– Хотите, я заплету вам волосы? – Эриса усадила меня напротив зеркала и принялась орудовать простым гребнем. В ее умелых руках прядка сплеталась с прядкой, локон – с локоном, и дело спорилось так быстро, что я невольно залюбовалась движениями женщины.
Так странно. У меня никогда не было длинных волос. В моем мире.
Я любила короткие стрижки и не особо задумывалась о том, чтобы их отрастить; хоть мама и не уставала напоминать, что “коротко стригутся только мальчишки” и “кому ты нужна будешь такая?”. Сейчас же у меня появился шанс посмотреть на собственное лицо в обрамлении мягких светлых волн. Ну как “собственное”...
Измененное чародейское.
– Надеюсь, в городе меня не схватят и не сожгут на костре, – заметив удивленный взгляд Эрисы, я устало махнула рукой. – Чародейка, в чьем теле я застряла, – местная знаменитость, да? Я все еще похожа на нее?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Лишь отчасти, – уверила меня женщина. – Тем более, господин Эктор сообщил Совету, что чародейка мертва. Что он убил ее.
