мешать, Эммели? — угрожающе спросила школьный препостор у преподши.
Она могла так запросто спросить. Панкхёрст репетиторствовала до гимназии на дому у Глэдис: сначала обучала нашу принцессу, теперь её младшего брата. Глэдис даже пару раз вела занятия за Панкхёрст. Да кто бы сомневался в её способностях.
— Миледи Глэдис, — обратился ласково к ней. — Не далее, чем как вчера, я переродился цельной личностью. Осознал себя кирпичиком грандиозной империи. Творческой глиной, из которого история может вылепить великого деятеля. Все мои чаяния связаны с работой над собой в этом направлении. Прошу вас дать мне наставление!
Хотелось бросить тетрадки вместе с тубусом, расставить ноги пошире, ударить кулаком в раскрытую ладонь и вскричать громко «Оссссс!». Но боюсь такой перфоманс никто не поймет.
Эммели Панкхёрст, прекратив смеяться, даже с каким-то неверием посмотрела на меня.
— Дикция «В», логика «Д», артистизм «А» — оценила хмуро Глэдис. — Продолжай заниматься.
И гордо упорхнула прочь.
— Для начала, Эйв, переделай свою работу по речи Робеспьера по отмене смертной казни. — Эммели Панкхёрст была более конкретна. — Что за невнятный лепет про софистику и популизм? Да все знают, что через полтора года Робеспьер оправдывал убийц «врагов свободы». Мы же не о личных качествах этого деятеля рассуждаем. С трудом поставила «В», только за знание истории.
Я помню эту работу Эйва, посвященную речи революционера в Учредительном Собрании. Робеспьер там и про русского царя ошибся. Тоже мне великий оратор.
Мы подошли к классу, проинструктированный Клайв, почтительно распахнул перед нами двери.
— Думаю мисс Панкхёрст, поразмышляв, я понимаю в чем смысл речи Робеспьера. — важно сказал ей, заходя следом в класс. Типа, научный спор с ментором продолжается даже на переменах. Вот настолько Эйв умница.
— Если государство не заботится о жизнях своих граждан или подданных, то и они, тем более, не станут. Просто Робеспьер сформулировать четко это не смог, размазал по адвокатской привычке.
— Очень хорошо. — кивнула одобрительно Эммели. — Теперь садись и записывай пять тем для эссе.
Сам напросился. Но мне не в тягость. Я же умный, образованный человек. Настоящий джентльмен. Вышеупомянутому художнику Джошуа Рейнольдсу Георг Третий пэрство за картины вручил. Че бы мне не стать спичрайтером нашей, исконно-посконной королевы Шарлотты Диановны, а потом она меня мечиком по плечу шлепнет и ву-аля. Сэр Эйвери Дашер. Для начала. Там и на Глэдис…
Я мысленно отвесил себе плюху. Взрослый человек, а ведешь себя как рэпер в автосалоне. Видимо, пока Эйв не повзрослеет, гормональные перепады будут продолжаться. Сосредоточился на темах, параллельно слушая Эммели. Погрыз ручку. Словил ненавидящий взгляд от Хупи. Ах, да, у нас же будет дуэль после этого урока. Подмигнул сопернику, ободряя.
К сожалению, Хупи воспринял это за издевку. Перекосился лицом. До чего же сложно быть подростком. Хотя, если он был влюблен в Маргери и давно, то эта ненависть и ожидание момента триумфа, тлели в нём довольно долго. Тормоза может сорвать напрочь. Гасить тогда придется жестко. Думаю, лучше сразу на болевой поймать. Но наблюдающая школота останется недовольна. Им нужно шоу.
Я немного на себя разозлился, поймав на таком глупом пиаре. В среднем, человеку каждые шесть-семь секунд приходит в голову какая-то мысль. Учитывая количество людей в земном мире, они в день выдают четыреста восемьдесят триллионов мыслей. Некоторые из них оказываются гениальными. Но большинство про еду и секс. Та-а-ак. Я же читал в «Дейли Таймс» статью про передачу звука телеграфным способом. Кто-то там уже изобрел телефон из ученых…
В общем, монтируем телефонную станцию. Открываем линию «секс по телефону». Через год, на вырученные деньги, строим флот и идем отвоевывать Америку. Там мне пэрство-губернаторство и выдадут.
Удовлетворенный своим бизнес-планом, я откинулся на спинку мягкого стула. Мужик, который на реальной Земле построил первую телефонную станцию, где-то в США, обошелся болтами с квадратными подголовками, ручками от крышек чайников и банальными проводами. То есть распределительный щит буквально был сделан из говна и палок. За всё, вместе с арендой комнаты и обстановкой он отдал сорок баксов.
Я помню, потому что эта несуразная цифра накрепко врезалась в память, при просмотре образовательного канала «Дискавери». Понятно, доллар того времени весил может раз в пятьдесят тяжелее современного, но вся многомиллиардная индустрия, по сути, пошла с него.
На этой прозорливой бизнес-идее закончился третий урок. После него начиналась большая перемена в тридцать минут.
Хупи весь изъерзался на своем месте. Вскочил с колокольчиком привратника Джонса. Прислонился к двери, вперив в меня дикий взгляд. Он реально настолько наркоман или подобным кривлянием решил запугать Эйва?
— Что это вы такой всклокоченный, мистер Хупи? — не преминул ему сделать замечание. — Не иначе как жениться надумали часом?
— Я тебе покажу свадьбу с моим кулаком. — пригрозил он, раздувая ноздри.
— Вы учебное заведение не перепутали, мистер Хупи? — отверг его предложение. — Здесь вам не Бромптон. За подобное распутство и попросить могут из гимназии.
Он заклокотал натуральной Игуасой. Это самый полноводный водопад в моем мире. Здесь непонятно, что там вообще от Америки осталось, даже сравнить не с чем.
Мы гордо начали спуск по лестнице на первый этаж, в окружении всё большего количества, присоединяющихся к процессии школяров. Пока не встретили у входа школьную принцессу.
— Вы. Оба. — грозно сказала она. — Никто из вас не выйдет за пределы гимназии.
— Леди Глэдис Беллингем, — почтительно и формально обратился к ней, пока грозный Хупи превращался в карлика под её взглядом. — Мы поспорили с мистером Хупи о погоде. Этот научный диспут дело чести. Вы должны нас понять.
Дуэли в этом мире еще не запрещали, да здесь дамы, подвернув рукава и платья, регулярно сходились на огнестреле, холодняке и даже ядах. Однако голоса за отмену подобной практики регулярно возникали, так что в конце концов их разрешили только в присутствии магов. Которые с того света могли вытянуть тяжелораненого. Оттого они стали влетать в немалую копеечку. Не можешь запретить — разреши за большие деньги. Но мы же не на револьверах идем стреляться или рубиться на тяжелых кавалерийских саблях. Подростковый спор на кулаках — прообраз дуэли. Пара дружеских фингалов и, плача, бывшие враги мирятся в лучах заката. В нашем случае такой финал невозможен, но Глэдис же не знает об этом.
Ведь нет?
Секунд пять я стоял против неё, приняв самый мужественный вид. Эти серые глаза похлеще черных дыр. Их гравитация действует на нематериальное. Прямо чувствую, как
