— Ты хотел что-то сказать, — все, что я способна придумать.
И какова реакция? Ни один мускул на его лице не приходит в движение, он даже не пытается продолжить этот неловкий разговор. Все так же непрерывно смотрит на меня, я сдавленно сглатываю и шумно вдыхаю. Незаметно отвожу руки назад и судорожно сцепляю их за спиной. Это ошибка… Взгляд Тихомирова падает на невольно выпяченную мной грудь.
Боже…
Не хватало только, чтобы решил, что я его соблазняю!
Быстро перемещаю руки. В попытке прикрыться, скрещиваю их на груди. Брови Тимура лениво ползут вверх, а губы растягивает кривая ухмылка. Не знаю, что это за реакция, но судя по тому, что он дальше говорит, на веселье вряд ли тянет.
— Клинт, — упоминает своего агента, — нашел няню для ребенка. Она будет водить его в сад и заниматься им в остальное время.
После озвучивания этой информации дурацкое волнение наконец отступает.
— Но я не просила няню. Я справлюсь сама, — отказываюсь решительно.
— Нет, не справишься.
Набираю полные легкие воздуха и жду, что Тихомиров как-то аргументирует свое мнение. Готовлюсь отвечать, однако он, к моему изумлению, этого делать не собирается.
— Это все? — не скрываю раздражения. — Может, объяснишь, почему ты так считаешь?
— Наверное, потому что я знаю твой график работы.
— И?
— В таком режиме с ребенком ты к концу первой недели загнешься.
Почему он всегда такой спокойный, а меня рядом с ним от эмоций разрывает на части?
— Не загнусь!
— Загнешься.
— Не понимаю, почему тебя это вообще волнует, если так меня презираешь? — выпаливаю для самой себя неожиданно. В конце вопроса голос резко обрывается, и губы покидает череда громких вздохов.
Тихомиров молчит. Тишина затягивается. Что-то появляется в его глазах… Обжигает и доводит меня до дрожи. Не знаю, какова природа этих чувств, но внутри меня такие катаклизмы происходят, невозможно пережить незаметно.
— Я никогда не говорил, что презираю тебя.
— Напрямую не говорил, — акцентирую я. — Достаточно того, что думаешь и как смотришь.
— Ты не знаешь, что я о тебе думаю.
Он упорно спокоен. Я до предела взвинчена.
— Нетрудно догадаться. После того, что ты сказал в самолете… — неосознанно затягиваю паузу. Жду, что он что-то на это ответит. Неужели надеюсь, что извинится? Глупости… Конечно, надеюсь. — Ладно, — быстро заполняю пустоту своих нелепых иллюзий. — Сейчас не об этом. Мне в принципе все равно. Вернемся к няне…
— Няня начнет работать завтра, — перебивает он меня.
— Ты не можешь приставить ее к Мише против моей воли, — наконец мой голос звучит твердо и ровно.
Но не успеваю я собой возгордиться, как Тихомиров вновь выбивает меня из равновесия.
— Это прописано в контракте. Жаль, что ты, судя по всему, так и не потрудилась его прочесть. Сделай это, как только представится возможность. Уверен, найдешь еще несколько интересных пунктов.
13
Птичка
— Доня, привет, — бодро вещает мама и улыбается. — Как там мой сладик?
— Привет, мам. Миша уже спит, — поворачиваю телефон, чтобы она увидела через камеру сопящего рядом сына. — Набегался после ужина по пляжу и отрубился. А как у тебя дела?
— Да как обычно… Второй день ступор в сюжете. Может, у тебя есть что-нибудь интересное для меня?
— Мама, — одергиваю ее устало.
— Неужели мне все выдумывать придется? Все делать за вас? — расстроено вздыхает. — Вот ни за что не поверю, что у вас там ничего не происходит! Маленький спойлер, донь, ну?
— Лучше расскажи, что ты сегодня ела?
— У меня шесть утра, только поставила кашу варить, — отмахивается мама. — Ты с ним сегодня разговаривала?
— С кем?
— С Тихомировым же!
— Разговаривала.
— И? О чем?
— Вижу, у тебя все в порядке, — мычу в прижатый к губам кулак. — Буду ложиться спать. Не забудь о каше.
— Скажи хотя бы, где вы находились во время разговора?
— Пока, мама.
— Полина!
— Хорошего тебе дня.
Мазнув пальцем по экрану, откладываю телефон на тумбочку и беру контракт, который собиралась читать до маминого звонка. Никогда не считала себя беспечной или глупой. Но Тихомиров сегодня заставил почувствовать именно так. Этот контракт привез на подпись его агент — Клинт Митчелл. Торопил, поглядывая на часы, пока я пыталась прочесть хотя бы основные положения. Заявил, что в первом контракте, который я читала и подписывала, нашлась мелкая ошибка, что этот практически такой же, а у него запись к консулу горит. Я и подписала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В общих положениях все нормально, а вот дальше…
2. Обязанности сторон
2.1. Работник обязуется:
2.1.1. Добросовестно выполнять трудовые обязанности, соблюдая Правила внутреннего трудового распорядка и меры техники безопасности, бережно относиться к имуществу работодателя, повышать профессиональную квалификацию;
2.1.2. С 7:00 до 24:00 выполнять все требования работодателя в четко обозначенной форме;
2.1.3. Не разглашать сведения, составляющие коммерческую и служебную тайны работы команды и Тихомирова Т. М. в частности.
2.1.4. Сопровождать Тихомирова Т. М. на всех официальных мероприятиях, даже если это выходит за рабочие часы.
2.1.5. Не вступать в интимные отношения с другими сотрудниками команды.
2.2. Работодатель обязуется:
2.2.1. Предоставить все необходимые условия труда.
2.2.2. Полностью покрыть расходы, которые возникают у работника от начала действия контракта и до момента его завершения.
2.2.3. Обеспечить комфортное пребывание, обучение, развлечение и опеку для малолетнего ребенка Птенцова М. А. 2016 г.р. на территории Соединенных Штатов Америки.
Тяжело дыша, еще какое-то время слепо пялюсь в листы, пока напечатанное не становится размытым. Соскакиваю с кровати и покидаю комнату. Несусь по коридору, сжимая чертов контракт. В дверь спальни Тихомирова стучусь громко, не скрывая настроя при необходимости разнести «имущество работодателя».
Он не открывает.
Знаю, что уже должен был освободиться. Спарринги заканчиваются в половине одиннадцатого. Последний высокобелковый прием пищи, душ, сон… Нет, уснуть не успел бы.
Колочу сильнее. Если бы рядом находились еще чьи-то спальни, перебудила бы всех. Но в этом крыле Медведь живет один. Диана говорит, после бешеных нагрузок умудряется таскать баб. Не гнушается даже заказывать их за деньги.
Мудачина…
Дверь так резко распахивается, едва не заваливаюсь внутрь. Тихомиров ловит за запястья. Мгновение таращимся друг на друга, пока я не вспоминаю, зачем сюда пришла.
— Ты один?
Мало ли… Становиться очевидцем развратных сексуальных игр не имею никакого желания.
Тихомиров без слов затаскивает меня в спальню, совсем неделикатно отталкивает в сторону и закрывает дверь.
— Чего тебе? — грубо спрашивает, упираясь руками в бедра.
Только сейчас замечаю, что он практически голый. Одно лишь полотенце обернуто вокруг бедер. Волосы, кожа плеч, груди и рук покрыты влажными каплями. Я не собираюсь впечатляться красотой и силой его тела. В этом нет ничего особенного! Это всего-навсего результат многолетней работы.
— Что за «официальные мероприятия»? Что за «выполнять требования работодателя в четко обозначенной форме»? Я не этот контракт подписывала, — бросаю договор ему в лицо.
Тихомиров ловит его, хватает меня чуть выше локтя, слегка поворачивает и хлещет гребаным контрактом меня по заднице. Не успеваю задохнуться от возмущения, отпускает и спокойно перебирает злосчастный документ до последнего листа.
— А чья это, блядь, подпись, Птичка? — спрашивает с издевкой.
— Ты все это подстроил специально, — лицо красными пятнами идет, чувствую. — Клинт заверил меня, что условия те же, и торопил, вынуждая быстрее подписать.
— Это просто слова, Полина. Их никуда не пришьешь. Все, что подписываешь, нужно читать.
В моей голове слышится треск молнии — это я прихожу в ярость. Тяну проклятый контракт обратно. Тогда как у Тихомирова остается кусок последнего листка, я разрываю оставшиеся и разбрасываю клочки бумаги по его комнате. Знаю, что это выглядит глупо. Знаю, что ничего не решит. Знаю… В тот момент гнев захлестывает.
