Группа «Врил» и секта Агарти, которую эсэсовцы называли Обществом зеленых людей, образовали в рамках Аненербе эсэсовский Черный орден. Ведущие кадры этого ордена и руководители гестапо были обязаны обучаться на курсах медитации, оккультизма и магии.
Дальнейшая судьба «зеленых людей», лам из секты Агарти, своего рода слуг дьявола — дружественных нацистам посланцев темных сил, — оказалась невеселой. По мере того как приближался конец «третьего рейха», нацисты стали относиться к ним все хуже и хуже. Незадолго до захвата Берлина нашими войсками «зеленые люди» — а их было около тысячи — покончили жизнь самоубийством.
Вряд ли кто решится оспаривать тезис, что обладание «магическим» оружием было едва ли не одной из самых сокровенных целей высших руководителей «третьего рейха». Весьма любопытную панораму некоторых связанных с этим событий обрисовал С. А. Вронский. О них он пишет в своей книге «Астрология: суеверие или наука?», которая вышла в издательстве «Наука» в 1990 году.
... Еще до прихода Гитлера к власти, в конце 20-х — начале 30-х годов, сообщает С.А.Вронский, немецкие ученые занялись изучением и использованием биоэлектромагнитной и биорадиационной энергии, продуцируемой мозгом, клетками живого организма. С приходом нацистов к власти темпы работы значительно возросли. В течение 1933 — 1934 годов «были организованы 50 институтов учебного и научно-исследовательского профиля (институты были засекречены)... Одновременно учеба велась и на медицинском факультете Берлинского университета».
Научно-исследовательская и учебная работав этих институтах велась в двух направлениях — биорадиологическая связь и основанные на ней методы лечения. Биорадиологию С.А. Вронский определяет как науку о биологической радиации (излучении) живого организма и психическом воздействии человека на окружающий мир. Термин «биорадиология», как утверждает С.А.Вронский, был принят на одном из заседаний Академии наук в Берлине в октябре 1939 года. Из этого определения вытекает, что предмет исследования биорадиологии весьма близок предмету исследования психотроники, парапсихологии, биоэнергоинформатики. Да и сам С.А.Вронский отождествляет биорадиологическую связь с биоинформацией.
Об одном из направлений биорадиологических исследований — изучении биорадиологической связи — известно в связи с распоряжением Гитлера провести опыты телепатической связи с погруженными подводными лодками. О другом, лечебном направлении работ сообщает их непосредственный участник Сергей Алексеевич Вронский.
Институт, один из пятидесяти, в который, пройдя строгий отбор, в 1933 году поступил С.А.Вронский, был открыт 12 сентября 1933 года. До декабря 1933 года этот режимный институт числился под номером 25, после чего его переименовали в биорадиологический. Конечной целью учебы в этом институте была подготовка врачей-биорадиологов для лечения высокопоставленной верхушки «третьего рейха». Лекции студентам читали тибетские ламы, индийские йоги, китайские врачи. Практические занятия отрабатывались в Германии, в США и в некоторых странах Востока.
В 1937 году, сообщает С.А.Вронский, на ученом совете Биорадиологического института были обсуждены факты и результаты биорадиологического лечения, его возможности и перспективы, причем в присутствии чинов Военно-медицинской академии и военного ведомства. Позже институт поступил в распоряжение Военно-медицинской академии и вся экспериментальная, научно-исследовательская работа была засекречена.
В заключение хотелось бы привести фрагмент из предисловия ко второму изданию книги «Нацистский тиран и оккультные силы». Э.Саби пишет: «1944 год. Война кончается. Париж освобожден. Но остается еще поле битвы, где за мир борются Добро и Зло, Правда и Ложь, Христос и Антихрист. Нам еще придется страдать, и чтобы понять это, прочтите эту книгу. Она поможет вам понять смысл той драмы, которая развернулась на ваших глазах... Язычество и грубая сила были возведены в ранг религии. Этого добился Гитлер, и это его погубило. Только социальная справедливость откроет эру всеобщего братства. Победить — это не все. Надо победить самого себя. Миром должны править моральные законы, тогда человечество будет спасено».
Не правда ли, прекрасные слова, столь современно звучащие и сегодня!
Игорь Винокуров, Георгий Гуртовой
Волчья кровь
Е жегодно в Монголии убивают до 10 тысяч волков. Нигде в мире не истребляют их в таком количестве. Столь жестокое отношение к животным вызывает сегодня вполне естественный протест. Но у скотоводов Монголии есть свои причины для борьбы с «ханом хищных зверей» — «Чоном» (так здесь называют волка), которую они ведут с древнейших времен... Немецкий журналист Тилъман Миллер и его коллеги, побывавшие в Монголии, стали очевидцами этого непримиримого противостояния.
Откуда-то вдруг появились орлы и стали бесшумно кружить над головами охотников. Байар, обладатель лисьей шапки и огненно-красной физиономии, торжествующе поднял вверх большой палец. Теперь он знает, что волки рядом: ведь хищные птицы всегда высматривают на земле остатки недоеденной волком добычи. «Орел выдает волка», — говорят монголы.
Охотники притаились за скалами. Тридцатиградусный мороз пробирает до костей, но пошевелиться нельзя: малейший шорох, щелчок фотоаппарата — и многочасовое ожидание окажется напрасным. «Волк всегда остается хозяином положения, — говорил Байар перед началом охоты. — Когда он чует человека, то взбирается на гору, чтобы сверху найти брешь в оцеплении и попытаться спастись».
С другой стороны горы Хух Азга находятся загонщики с лошадьми. Они обогнули лысую степную гору высотой более километра и сейчас карабкаются вверх по каменистому склону. В спину им дует степной ветер, мешающий волкам почуять охотников, которые находятся на расстоянии ружейного выстрела от вершины.
Байар тащит через скалы свой доисторический чешский карабин К-600. Тридцатидвухлетний охотник, мускулистый, ловкий незаменимый помощник пастухов. Они обращаются к нему и его товарищам, когда очередная стая волков нападает на стадо. Так было и сегодня: один из пастухов, потерявший лошадь, попросил Байара о помощи и предложил ему в загонщики своих сыновей.
Волки уже совсем рядом. Охотники напряженно прислушиваются: если стая сейчас не появится, значит, все напрасно. Но вот, так же внезапно, как перед этим орлы, волки вырастают из-за гребня горы — три... четыре... пять... там, на вершине, в двухстах метрах от людей. Почти сразу же они исчезают из поля зрения, только один бежит наискосок вниз по долине к откосу и вдруг на миг растерянно замирает. Гремит выстрел. Волк падает. Тишина. С минуту ни один охотник не трогается с места: ждут — не придут ли и другие. Потом они осторожно подходят, обступают убитого Чона. Это большой самец, четырех-пяти лет от роду, в нем добрых пятьдесят килограммов весу. Пасть его оскалена, из груди сочится кровь. «Чистый выстрел, — сияет Олдсвой, который попал с расстояния почти в сто метров, — я запищал как мышь, чтобы он на мгновение прервал бег».
Брат Байара Энхбат берет свой охотничий нож и быстро сдирает с убитого зверя коричневато-серую шкуру. Энхбат — босс здесь, в Гурван-Булаге, одном из трехсот округов Монголии. Во вверенном ему районе на северо-востоке страны обитают 3400 жителей и пасется 115 тысяч голов скота. «И слишком много волков», — говорит Энхбат.
«Чон — наш враг, но он далеко не бесполезен» — продолжает Энхбат, вспарывая живот волка. Он достает из желудка остатки шерсти и костей проглоченной недавно овцы и откладывает их в сторону: отвар из содержимого волчьего желудка считается у монголов лекарством от многих болезней. А экстракт, приготовленный из суставных костей, принимается при заболеваниях мочевого пузыря. Затем Энхбат вырезает из пасти зверя гигантский синеватый язык — из него также делают отвар, которым полощут горло при простуде.
Вдруг Байар тревожно воскликнул: «Чон!», показывая вниз, в долину, где недавно исчезнувшие волки уже гнали вверх по соседнему склону стадо оленей. Но стрелять — слишком далеко, устраивать новую облаву — поздно. В небе над свежевыпотрошенным зверем снова жадно кружат орлы...
«Мы счастливы, когда можем уничтожить еще одного волка», — говорит Энхбат. В этих краях не проходит и дня без нападения хищников на стада. Каждая зарезанная волком лошадь стоит пастухам десятую часть их годового заработка. Однако, несмотря на это, они часто не заявляют о пропаже: считается позорным не уметь защитить свое стадо от волка.
Своим заклятым врагом монголы считают Чона с давних времен. И это серьезный враг: по данным Академии наук Монголии, сейчас в стране обитает около сорока тысяч волков. Для хищников эта земля — рай. Двадцать пять миллионов домашних животных рискуют стать легкой добычей Чона в широких степях. Волк стал здесь настоящим бичом: ведь Монголия живет в основном за счет сельского хозяйства. Иначе обстоит дело в арктических районах Канады и Аляски, где от тридцати до восьмидесяти тысяч волков кормятся исключительно дичью. А в Казахстане и России, где насчитывается до пятидесяти тысяч волков, сельское хозяйство не играет столь первостепенной роли, как в Монголии. Министр экологии Цамбин Батъяргал подсчитал, что «один волк съедает столько же мяса, сколько пятнадцать человек». В год каждый гражданин Монголии потребляет в среднем 90 килограммов мяса, в то время как волк — полторы тонны. Такова статистика.
