— Я не знаю, как жить дальше, — как–то беспомощно пожаловался он Ирине. — Раньше все было просто. Я жил, как все, и ни о чем особенно не задумываясь. Собирал и менял знания, временами общался с семьей… Зря я с тобой связался! Из всех известных мне разумных существ люди самые беспокойные. Вам вечно мало всего, сколько ни дай! Вы не можете жить просто, как живут другие, вам обязательно нужно во все вмешиваться и все переделать по–своему!
— Может быть, ты все–таки перестанешь меня непонятно в чем обвинять и расскажешь, что случилось?
— Меня выгнали, — сообщил он. — Я начал всем рассказывать о том, откуда взялся Враг. Дурак! Старшие об этом давно знают, просто другим не говорили. Они и с хортами пытались договориться, но ничего не вышло. Тогда я попытался предложить договориться с ними через тебя. Лучше бы я этого не делал. Для моих сородичей люди — это вообще никто. Даже магические знания у них уже давно никто не собирает. Я имел глупость сказать, что ты совсем другая. А тут еще сестра вылезла с тем, что давала для тебя заклинания. Ей настучали по голове, а за меня взялись всерьез. У нас нет, как у вас, законов, за нарушение которых могут наказать. Но иные обычаи сильнее законов. Ради тебя я их немало нарушил и вызвал гнев стариков. Кое–кто даже предложил меня прочитать, но обошлось тем, что выгнали из родного мира, да еще пообещали разобраться, что я мог тебе дать из запретных знаний.
— А ты давал?
— Нет, но никто не поверил. А проверять тебя будут чтением. Поэтому ты должна опасаться любого из моих сородичей и убивать их, как только увидишь! А сейчас открой разум, я в тебя впишу нашу защиту. Она как раз относится к запретным знаниям. Это не заклинание, это просто свойство нашего разума. А теперь будет и твоего. Все, закончил. Что чувствуешь?
— Голова кружится, и шум в ушах.
— Покружится и перестанет, зато теперь в твой разум никто не сможет залезть. И мысленно ты сможешь общаться с другими, как я.
— А я и так умею, приемная мать научила.
— Это ты могла общаться с другими магами, да и то только с людьми, и любой маг мог вас слышать. А теперь ты это сможешь делать с любым разумным, у которого нет никаких способностей к магии, и никто вас не услышит.
— Спасибо. Слушай, а тебя только из твоего мира изгнали? У вас же этих миров много.
— Миров много, но старшие поддерживают между собой связь, поэтому очень скоро о моем изгнании узнают и другие.
— Неужели никто не возмутился и не стал тебя защищать? И семья тоже?
— А кому это нужно? Чтобы и их тоже изгнали? Со стариками спорить опасно. Скажи, а какой смысл в твоей жизни?
Ира растерялась. Меньше всего она ожидала услышать такой вопрос от Страшилы.
— Ну ты и задал вопрос. Над смыслом жизни у нас уже давно спорят. Я думаю, что никакого смысла в ней нет. Дали тебе родители жизнь, значит, должен жить. Вот целей в жизни может быть много.
— И какие у тебя?
— Стать сильной, чтобы жить так, как этого хочу я сама, а не кто–нибудь другой. Это, конечно, в первую очередь, но есть и другие. Сама жизнь должна быть интересной и приносить радость.
— А в чем для тебя эта радость?
— В работе, в друзьях, в любимом человеке. Когда–нибудь будет и в детях.
— В друзьях?
— Конечно! Вот ты вернулся, и я рада. У тебя горе, и я переживаю. В каждого друга я вкладываю кусочек себя. И не для того, чтобы воспользоваться при необходимости помощью друзей, хотя они мне ее всегда окажут, а потому что у меня есть в этом потребность.
— Все люди такие, как ты?
— Все люди очень разные, но потребность любить и быть любимыми есть у всех. И это касается не только твоей пары, но и тех, кого мы называем друзьями. А для чего ты все это спрашиваешь? Мы с тобой очень по–разному устроены, и не все, что важно для меня, будет так же важно для тебя.
— Я не знаю, чем себя занять. Я всю жизнь собирал знания, не задумываясь о том, для чего это нужно. Когда–то нам за них строили города, а для чего мне их собирать теперь? Городов больше никто не строит, да и не пустят меня в города. На меня теперь даже ни одна самка не посмотрит. Я стал совсем никому не нужен.
— Ты нужен мне!
— Для того, чтобы получить мои знания?
— Да пусть все твои знания у тебя и останутся! Чтобы я еще хоть раз у тебя хоть что–нибудь попросила! Убирайся с моих глаз и больше никогда не возвращайся!
— Ты меня тоже прогоняешь, — грустно сказал ящер. — Слушай, давай я открою рот, а ты меня убьешь из той штуки, которая у тебя на поясе. И мне не мучится, и у тебя будет чешуя.
— Господи! Ну почему ты такой глупый? — Ира обняла голову Страшилы и заплакала, прижавшись щекой к теплой скользкой чешуе.
Глава 33
— Что это было, ты мне можешь сказать? — Малх требовательно посмотрел на своего верховного мага. — Только не нужно говорить, что это бред моего расстроенного воображения. Для бреда она была слишком реальна!
— Да уж, — Хортог еще раз бросил взгляд на разодранную стену. — Говоришь, через нее пролетел кинжал? Если бы не эти следы, я бы сказал, что это сильно похоже на иллюзию, хотя следы магии, которые еще можно уловить, не имеют ничего общего с известными мне заклинаниями иллюзий.
— А есть и неизвестные?
— Конечно, есть. Наши предки принесли сюда магию, от которой мало что осталось, да и то все оставшееся раздергано по семьям мастеров. Мы у себя постарались собрать все, что смогли, но…
— А кто такие эти ассы?
— Ночной кошмар наших шуров. Когда–то ассы пасли их, как скот, и питались их кровью. Я уже вызвал сюда их главного ардая. Кому, как не жрецу, об этом знать. Сильно напугался?
Король и верховный маг были друзьями с детства и в отсутствие посторонних обращались друг к другу на ты.
— Ты знаешь, что я не трус, но при появлении этого кошмара чуть не пустил воду. Наплывает на меня некто в королевском парадном платье с развивающимися волосами, хотя я был в рубашке и закрыл окно, поэтому никакого ветра не было. Клыки и когти у нее были — шуры обзавидуются, но самое страшное — это глаза или что там у нее было вместо них. В них пылало такое пламя, что мне всю кровь выморозило в жилах! А как она шипела!
— Ты все–таки нашел в себе силы бросить кинжал, — заметил Хортог.
— Это было, когда она повернулась ко мне спиной. А когда после броска обернулась и погрозила пальцем, я прямо обомлел: такую красоту редко можно встретить.
— Вот Аниш и встретил ее на свою голову, да и на наши тоже. Ладно, в приемную пришел ардай, пойду его приведу.
Главный жрец шуров был уже немолодым, но еще крепким мужчиной. Он почтительно поклонился королю и по его знаку приблизился к порванной стене.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
