— Тафата, а ты стала еще краше, чем была, — улыбаясь, сказал ей Марк и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку в знак приветствия.
— Ты благополучно добрался до дома, мой господин, — сказала она. — Мы хотели в этом убедиться.
— Да, больше у меня в пути таких происшествий не было, — улыбнулся Марк. — Пойдемте в триклиний. Юлий, прикажи накрыть стол. Никакой свинины, и пусть принесут лучшего вина.
Марк наблюдал, как Тафата оглядела изысканно обставленное помещение, украшенное римскими вазами, коринфским стеклом, мраморными столами и диванами, после чего снова стала смотреть на него. Он не раз видел такой взгляд у других женщин и понял, что чувства девушки к нему с тех пор, как он был в Иерихоне, не прошли. Он почувствовал, как часто забилось его сердце, и понял, что и его сильно влечет к ней.
— Пока вы будете в Ефесе, мой дом — ваш дом, — сказал Марк, жестом пригласив Ездру на самое почетное место. — Твоя жена с тобой?
— Иосавеф умерла вскоре после того, как ты покинул Иерихон, — сказал Ездра, усаживаясь поудобнее. Потом он протянул руку Тафате, и она села рядом с ним.
Марк выразил свои соболезнования, и они немного поговорили о жене Ездры.
— Что привело вас в Ефес?
— Дело огромной важности, — сказал Ездра, снова улыбнувшись. — Но прежде чем я расскажу, мне хотелось бы поговорить с тобой еще кое о чем.
— Я потом долго вспоминал наши споры, мой друг. Можете оставаться здесь, у нас. Места здесь достаточно. И можете заниматься здесь своими делами.
— Ты нашел Бога? — прямо спросил Ездра.
Марк с минуту молчал, чувствуя, насколько важен этот вопрос. Ездра и Тафата смотрели на него и ждали ответа, и он знал, что от его ответа будет зависеть, останутся они у него, или нет, будут ли они ему доверять, или нет.
— Ты ведь помнишь, о Ком мы часто говорили у тебя на крыше, — сказал Марк.
— Об Иисусе, — кивнув, сказал Ездра.
Марк рассказал о своем путешествии в Наин, о Деборе, которая отправила его к Галилейскому морю, где он встретился с Параклетом. Он рассказал, как потом спешно отправился в Капернаум, где встретил ожидавшего его Корнелия.
— И потом я поверил, что Иисус есть Христос, после чего был крещен во имя Его.
— Это добрая весть! — засмеялся Ездра. — Я крестился во Христа только после того, как нашел церковь в Антиохии. К этому времени и Тафата приняла Господа, а с ней и Варфоломей.
— Варфоломей? — Марк посмотрел на Тафату. Она опустила голову.
— Это один молодой человек из Иерихона, — пояснил Ездра. — Он часто провожал Тафату, когда она возвращалась от колодца. Его сердце открыто для Бога. Когда я пришел к выводу, что нам нужно отправиться в Антиохию, чтобы там в церкви больше узнать об Иисусе, Варфоломей решил оставить отца и мать и отправиться вместе с нами.
— А мне можно будет познакомиться с твоим молодым человеком? — спросил Марк Тафату.
— Мы не обручены, мой господин, — поспешно сказала она. Щеки ее покраснели.
— Прошу прощения, — едва улыбнувшись, сказал Марк. — Я думал… — Он посмотрел на Ездру.
— Варфоломей не хотел мешать нашей встрече, — сказал Ездра, после чего они с Тафатой снова замолчали.
Марк перевел взгляд с отца на дочь, и его глаза отдыхали, когда он смотрел на Тафату. Она застенчиво посмотрела ему в глаза, и он увидел в ее взгляде глубокие чувства — и в то же время неопределенность.
— Ты сказал, что у тебя здесь очень важные дела, — прервал, наконец, молчание Марк, снова переведя взгляд на Ездру.
— В Антиохии мне сказали, что апостол Павел написал послание в адрес местной церкви. Один из братьев слышал его и сказал, что послание очень важное. Вот я и прибыл сюда, чтобы услышать его самому и попросить разрешения переписать его и принести в антиохийскую церковь.
— Я ничего не слышал ни о каком послании, и даже о церкви в этом городе.
Ездра удивился.
— Разве после возвращения ты не встретился здесь ни с кем из христиан?
— У меня не было ни времени, ни желания. Мои мать и сестра тяжело больны, и у меня много работы с моими кораблями и складами.
Юлий налил вина в золотые кубки. Один он подал Ездре, а другой — Тафате. Обслужив гостей, он удалился распорядиться, чтобы для гостей накрыли стол. — Я чувствую, как укрепляется моя вера, когда я получаю увещевания от других верующих, — сказал Ездра. — Наши братья и сестры в Антиохии молятся за нас, пока мы находимся в пути.
Они говорили так же непринужденно, как тогда, в Иерихоне, на крыше. Марк наслаждался этим разговором. Тафата говорила очень мало, но одно ее присутствие привносило в это общение дополнительную радость. Поглядывая на нее время от времени, Марк вспоминал, как много он думал о ней в первые недели, после того как покинул Иерихон.
Тут он боковым зрением заметил какое-то движение и, повернув голову, увидел, как Азарь тяжело спускается по ступеням. Он быстро встал с дивана.
— Вот женщина, с которой я хотел бы вас познакомить, — сказал он Ездре и пошел в переднюю. — Госпожа Азарь, у меня здесь гости из Палестины. Пожалуйста, посиди с нами.
Она медленно направилась в триклиний, где он ждал ее. Марк протянул ей руку. Она сначала помедлила, но потом, воспользовавшись его помощью, вошла с ним в помещение. Он представил ее гостям, потом постарался завязать разговор, надеясь, что в ходе беседы Азарь расскажет что-нибудь о своем прошлом гостям с ее родины. Ездра Барьяхин удивленно посмотрел на нее и обрадовался, когда Азарь поприветствовала его по-арамейски. Он тоже что-то сказал ей на этом языке, и она ответила ему.
Марк усадил ее на диван рядом с собой.
— Я бы хотел, чтобы ты говорила по-гречески, — сказал он, наклонившись к ней.
— Прости меня, мой господин. Твой друг спросил меня, что я делаю в этом доме, и я ответила, что ухаживаю за твоей сестрой, Юлией. — Азарь отказалась от предложенного Юлием вина и повернула голову в сторону Тафаты, которая смотрела на нее с нескрываемым любопытством.
— Можете говорить свободно, — сказал Марк гостям. — Госпожа Азарь тоже христианка, — он невесело улыбнулся. — Лучше, чем я, мои друзья, — с этими словами он повернулся к Азарь. — Ездра Барьяхин и его дочь прибыли в Ефес, чтобы познакомиться с верующими местной церкви.
Хадасса молча кивнула и стала с интересом слушать, как Ездра рассказывал о цели своего приезда.
— Если бы не господин Марк, мы бы так и жили в Иерихоне, под тяжестью закона.
— А если бы не они, мои кости лежали бы сейчас на дне пересохшего ручья, возле дороги в Иерихон. — Марк рассказал о том, как грабители напали на него на дороге, а потом бросили умирать. — Тафата лечила меня, поставила на ноги.
