от этого не очевиден. Предпочтение означает нарушение баланса нейтральности, аванс одним за счет других. А есть ли вред? Вред, друзья мои, всегда есть когда есть отклонение от обьективной этики. Если в отношении товаров и услуг человек свободен, то в отношении людей человек – автомат. Пусть и этичный. Потому что лучше быть этичным автоматом, чем детерминированным – именно личные предпочтения ограничивают выбор, тогда как абсолютная беспристрастность максимально его расширяет.
Экономисты, как обычно, могли бы легко оправдать предпочтение похожих и пренебрежение непохожими – это, например, увеличивает доверие и уменьшает транзакционные издержки. К счастью мы не экономисты, ибо понимаем, что сокращение издержек путем дискриминации в конце концов приведет к ситуации, когда экономисты станут не нужны.
– Полезность каждого
Углубимся в то, как работает дискриминация. Предположим, я сам полный и потому мне комфортней с полными. Если на основании этого факта я буду ходить в магазин, где работают жирные или принимать на работу толстяков – я подвергну людей злостной дискриминации. С другой стороны, если я иду на балет, то мое предпочтение тучных танцовщиц кажется уже гораздо обьективнее. Чем? Тем, что они оказывают мне "визуальный" сервис. Это мое право как клиента. Свободный рынок позволяет учесть и оценить любые качества и способности людей. В данном случае – внешний вид сотрудников. Дискриминация получится если постановщик пренебрежет вкусами клиентов и будет нанимать стройных танцовщиц, потому что те нравятся лично ему. В чем вред? В том, что зрители страдают, а достойные не могут найти работу.
Еще пример. Если в общество друзей культуры Мумба-Юмба следует принимать всех желающих, а не только представителей этой исчезающей народности, то в труппу для сьемок фильма об этом племени придется дискриминировать. Во втором случае этничность превращается в обьективный фактор.
Но как быть, если качества потенциального партнера по договору действительно влияют на приносимую им пользу? Например, нанимать на работу инвалида или беременную женщину, при прочих равных, может оказаться обьективно менее выгодно – если это потребует дополнительных расходов. Как ни печально, сотрудничать с невыгодными партнерами – альтруизм, независимо от причины. Конечно, ничто не мешает людям принести личную жертву, если им этого хочется. Например, доплачивая из своей прибыли или зарплаты за новые неудобства. ОЭ это не касается, если только подобное отношение не оборачивается дискриминацией тех, кто обьективно выгоднее. Этика гарантирует, что если нет дискриминации, каждый найдет себе применение.
Но вдруг так случится, что человек, в силу своих персональных качеств, никогда его не найдет – всем он будет невыгоден? Теоретически это конечно возможно, но для этого он должен перестать быть человеком. Каждый может принести пользу, потому что уже от рождения обладает множеством способностей, которые всегда требуются другим. А главное, он обладает достоинством, которое делает его полноправным участником договора, стремящимся к общему благу, т.е. благу каждого. Участие в договоре означает и применения своих способностей, и обьективную оценку полезности других. Короче, в этичном обществе нет постоянных безработных, если только безработный сам не уклоняется от договора и полезной деятельности.
– Группы
Вред от дискриминации растет, когда она превращается в массовое явление, что имеет тенденцию происходить в публичной, т.е. массовой сфере. Когда человек имеет дело с множеством людей, он начинает их классифицировать и присваивать идентичности – относить к различным классам, видам, отрядам и т.п. Следующим логичным шагом становится предпочтение одних идентичностей другим. Группировка людей – опять атавизм нашего коллективистского прошлого, потому что свободные люди вообще плохо группируются. Я конечно, не имею в виду формальные соревнующиеся коллективы, где возможны победители и побежденные и где предпочтение победителей вполне обьективно. Я говорю о неформальной, мысленной группировке людей, которая происходит в голове сама по себе, непроизвольно, независимо от нашего желания. Проблема в том, что классификация – неизбежное и необходимое свойство мышления. Можно сказать – одна из основ. Само понимание внешнего мира начинается с деления обьектов на классы и отнесения каждого нового к правильному классу. Что, безусловно, серьезно усложняет задачу построения свободного общества. Поэтому так важно научиться относить всех посторонних к одному классу – людей. Выражаясь кратко, свободный человек имеет только одну идентичность – "человека", или, выражаясь языком парадоксов, "идентичность отсутствующей идентичности".
В качестве признаков, провоцирующих классификацию и дифференциацию людей, могут служить не только их внешность или физические данные, но и культурная принадлежность, место рождения, язык, взгляды, интересы, род деятельности, уровень дохода, образование, трудовой стаж, а также качества характера и личности. Сложность в том, что все эти признаки могут оказаться вполне уместными и весомыми, если они влияют на обьективную пользу – вот как в случае с балетом. Тем труднее задача этичного мышления – уметь увидеть признак в человеке, а не в группе.
Сложность проблеме добавляет атавистическое желание индивида прильнуть к группе. Обьединение в группу – обязательное условие успеха в социальной борьбе, от которой нынешнее население никак не желает отказаться. А потому, если таковой на горизонте не наблюдается, или если у него нет шансов туда попасть, индивид способен выдумать ее буквально из ничего. Так образуются группы, на первый взгляд безобидные с точки зрения дискриминации, но на самом деле уводящие далеко в сторону от этики.
В качестве примера можно привести спортивных болельщиков, которые почему-то не ограничивают свои спортивные пристрастия благоразумным сидением у телевизора, а покупают аттрибутированные продукты, посещают фан-клубы и даже громят города, где проигрывает их любимая команда, к которой они, обьективно, не имеют ни малейшего отношения и даже более того – являются абсолютно чужими буквально по всем признакам. Или сторонников политических партий, которые голосуют не за программу и даже не за симпатяшек кандидатов, а просто потому, что так голосуют все члены их круга или семьи – из поколения в поколение! Надо ли спрашивать, какой смысл в этих политических взглядах, кроме примитивного ощущения принадлежности к правильной группе и неприязни к прочим – неправильным и враждебным?
Как и все, связанное с мышлением, группировка редко останавливается на одном уровне. Появляются группы внутри групп – вплоть до индивида, который начинает рассматриваться и оценивается в рамках принадлежности к иерархии или сети групп. Так человек приобретает групповой (по выражению ученых – "социальный") статус, который влияет на отношение к нему и искажает позиции во взаимодействии.
– Стереотип
Сформировать стереотип – наделить группу людей определенным качеством. Это тоже свойство мышления, потому что без наделения качеством и последующей оценки, людей незачем классифицировать. Стереотипы, как и
