него с презрением.
— Я немедленно увезу Амайю из Элисондо.
— Да, — всхлипнул он.
— Ты не понял. Я заберу ее, как только ее выпишут. Амайя больше не вернется в Элисондо.
Хуан кивнул.
— Увези ее как можно дальше. Памплона слишком близко… Увези ее, я дам тебе денег. Но никогда не говори мне, где она, потому что я слаб, и если узнаю…
Глава 70
Скрипка Мик
Болота
Среда, 31 августа 2005 года
Когда Джонсон вернулся, с ним были Булл и Шарбу. Дюпри, не заставив себя долго ждать, сказал:
— Он у нас. Композитор — это Мартин Ленкс, а Мартин Ленкс с некоторых пор называет себя Роберт Дэвис. Он — инспектор по катастрофам Американской страховой ассоциации. Получил это место спустя шесть месяцев после убийства своей первой семьи в Мэдисоне. Благодаря полисам имеет доступ к любой информации: количество членов семьи, проживающих в доме, хранящееся там оружие, возраст потенциальных жертв, несчастные случаи, заболевания, гражданская ответственность за мелкие нарушения и проступки. Он знал о них все и судил их строгим судом, а затем приговаривал к смерти. Он живет в Техасе с новой семьей, но был в своем втором доме в Галвестоне рядом с домом Эндрюсов восемь месяцев назад, когда его жена сообщила, что они ожидают третьего ребенка.
— Чертов добрый самаритянин, — пробормотал Шарбу, глядя на Амайю.
Дюпри продолжил:
— У него есть сын и дочь по имени Мишель, она играет на скрипке. Должно быть, он забрал ее скрипку, чтобы превратить гостиную Эндрюсов в музыкальную комнату. Саласар права. Это было первое преступление — импульсивное, бездумное, рискованное. Вместе с новостями о новом ребенке на него словно обрушилась вселенная, прежняя история повторялась шаг за шагом. А тут еще этот непослушный соседский мальчишка, который вытоптал его клумбу…
— Сволочь, — сказал Шарбу, не в силах сдержаться.
— Он лично оплатил уборку дома, чтобы убедиться, что все в порядке. Легко представить, что пронеслось у него в голове, когда Джозеф снова захотел вызвать полицию. А младшая дочурка наверняка призналась ему, что не может найти скрипку, на которой было написано ее имя…
— Он вошел в дом и забрал ее до возвращения криминалистов, — сказал Джонсон.
— Почему он не сделал этого раньше? Зачем вообще было брать скрипку собственной дочери, это же огромный риск, — возразил Булл.
— Это была ошибка, результат спешки и растерянности, вызванной известием о том, что скоро у него родится второй сын, а значит, судьба снова его настигла. Он убил семью, жившую рядом с его домом, тех, кого он знал. Ошибка начинающих серийных убийц — непреодолимый порыв, который наводит на след большинства подобных преступников. Круг Кантера, теория географического ареала серийных преступлений, которую изложил агент Эмерсон, помните?
— У его жены запланированы роды через два дня в Техасе. Мы с Саласар думаем, что сейчас он в Ноле, а затем вернется и убьет их.
— Нам пора возвращаться, здесь мы закончили, — сказал Джонсон.
Дюпри на секунду отвел взгляд, прежде чем снова заговорить:
— Шарбу, Саласар и вы вернетесь в Новый Орлеан, разыщете Ленкса и последуете за ним до Техаса, а если понадобится, до его собственного дома, но остановите его любым способом. У нас с детективом Буллом есть другая работа. Мы остаемся.
Амайя заметила, что Булл все это время стоял неподвижно, глядя в пол. Он явно уже договорился обо всем с Дюпри.
Джонсон посмотрел на Амайю и Булла.
— При всем уважении, агент Дюпри, Саласар — временный агент, а Шарбу даже не из ФБР. Не обижайтесь, — добавил он, обращаясь к Биллу.
— Какой смысл обижаться на правду…
— Саласар — лучший агент, с которым вы когда-либо работали, а Шарбу из Нолы, — сказал Дюпри, подмигивая полицейскому. — Он прикроет вам задницу, потому что знает город лучше всех.
Джонсон собирался возразить, но Дюпри продолжил:
— Я все равно не смогу вам помочь. Только вчера я чуть не умер, да и сегодняшняя дорога в «Ле Гран» меня ослабила. Боюсь, трайтеру еще придется со мной повозиться. Булл останется, чтобы помочь мне с делом Самеди: там похищения, убийства, стрельба… Позади шесть мертвых девочек и трое подстреленных головорезов. Мы с сестрами Джейкоба вернемся в город, когда будет безопасно. Я ни в коем случае не брошу их здесь, но везти их сейчас в Новый Орлеан неразумно. Кроме того, трайтер хочет устроить для Медоры специальную церемонию — обряд перехода, как он это назвал. Своего рода похороны, чтобы она могла покоиться с миром и ее душа нашла свой путь. Мы с Буллом считаем, что должны остаться; в конце концов, мы знаем ее семью и частично несем ответственность за то, что ее никто не спас.
— Все это ужасно, — сказал Шарбу. — Но вы ни в чем не виноваты и ничего не можете для нее сделать.
— Умереть не так-то просто, — сказал Дюпри, глядя ему в глаза. — Тем более для человека, который, как Медора, чуть ли не всю жизнь верил, что мертв. Фрэнку Карлино и Джерому Лиретту потребовалось много часов, чтобы умереть, несмотря на то что у одного вытащили сердце, а другому отрезали голову.
— Вы хотите сказать, что некоторые остаются даже после смерти?
— Я хочу сказать, что некоторые уходят с трудом, особенно если их убедили, что у кого-то есть формула, способная заставить человека вернуться. Умереть, как и родиться, непросто; можно сделать это в одиночку, но лучше, если у тебя есть помощник, если тебя кто-то ждет по обе стороны пути. — Он окинул их взглядом, который не оставлял сомнений. — Мы с Буллом остаемся. Готовьтесь, выезжать надо немедленно. Вопросы?
Глава 71
Истина и справедливость
Болота
Булл и Дюпри смотрели с понтонного моста на удаляющийся «Зодиак». Прежде чем отправиться назад, они сделали несколько звонков, чтобы убедиться, что возле Хумы их встретит автомобиль и что им разрешат проход через военно-морскую базу. Попасть в город по-прежнему было не менее сложно, чем покинуть его. Когда след, оставленный «Зодиаком», исчез, Булл достал из кармана мобильный телефон и протянул Дюпри.
— Я сменил симку, и вот. — Он включил телефон; экран наполнился символами.
— Хорошо, — коротко ответил Дюпри.
— Да, хорошо, но что дальше? Возможно, оставаясь здесь, мы решим, где назначить им встречу, но Самеди, будь то человек или организация, знал Лена. Когда они позвонят, они рассчитывают услышать его голос, а отвечу я. Заподозрив неладное, они немедленно обрубят всякую связь. У нас нет приборов для определения места звонка, и я сомневаюсь, что в сложившейся ситуации мы разыщем полицейский корпус, готовый их предоставить.
— Я не собираюсь отслеживать звонок.
Булл терпеливо ждал продолжения фразы.
— Когда они позвонят, Доминик расскажет им, что произошло.
— Но…
— Самеди не знал Доминика, Доминик не знал Самеди,
