П. Постышев тоже не задержался на своем посту. В начале 1937 г. Сталиным был предпринят ряд перестановок первых секретарей. Среди них оказался и Постышев. Мартовский 1937 г. пленум, выполняя постановление Политбюро ЦК КП(б)У, освободил его от занимаемой должности. Бывший вождь Украинской парторганизации получил назначение на должность первого секретаря Куйбышевского обкома. Вскоре после этого Постышев был арестован, а 26 февраля 1939 г. расстрелян, опять же не как украинский коммунист, а как один из представителей противостоящей сталинской группе партноменклатуры. На Украину был отправлен Н. С. Хрущев. После его приезда прокатилась новая волна чисток и репрессий в партии, государственных органах и учреждениях культуры: в музеях, театрах, радиокомитете, редакциях словарей, Наркомпросе[1339]. В январе 1938 г. Н. Хрущев был назначен первым секретарем ЦК КП(б)У. Начинался новый период в истории СССР и УССР.
К вопросу о формировании украинского самосознания
К концу десятилетия Советский Союз на глазах становился могучей индустриальной державой. Надо сказать, что волнений или недовольства укрепление государственности Союза у населения не вызвало, и вовсе не из-за боязни террора (хотя этот фактор нельзя полностью сбрасывать со счетов, особенно когда речь идет об интеллигенции). Большее значение имели внутренние механизмы развития общества, позволившие сталинскому руководству расправиться с оппозиционной интеллигенцией и старыми партийцами и завоевать при этом огромную популярность в народе. Централизация и построение новой общности на базе русской культуры не вызывали у советских людей протеста еще и потому, что овладение русским языком означало более легкое и быстрое вхождение в эту общность, открывало широкие перспективы для личного профессионального, карьерного роста, превращало человека из провинциала в жителя необъятной страны.
Советское общество было обществом социально мобильным и представляло широкие возможности для самореализации человека, более значительные, чем те, на которые можно было рассчитывать в ограниченных национальными рамками республиках. Советскому Союзу удалось создать то, что Российская империя утратила к концу своего существования, – притягательность и престижность. Пока в СССР сохранялись сила и энергия развития, энергия движения вперед, к целям не сиюминутным, а стоящим за недосягаемым для человека горизонтом, он обладал притягивающей силой для всех слоев населения, для людей разных национальностей, и в том числе для республиканских элит.
«Русификация» конца 1930-х гг. не вызывала у народных масс Украины отторжения, так как не воспринималась чем-то неестественным и насильственным. Отношение к русской культуре как к «городской», «образованной» было распространено среди крестьянства еще в начале 1950-х гг. Дилемма, не придуманная, а лишь озвученная когда-то Д. Лебедем, продолжала оставаться актуальной. Гордость за могучую Страну Советов (которая в глубине своей оставалась именно Россией), отношение к ней как к Родине, отложившаяся в сознании ассоциация: русское – значит, советское, передовое, прогрессивное способствовали тому, что русскими считали себя (или называли, когда возникала необходимость противопоставить себя жителям других стран) многие из тех, кто не был этническим великороссом.
Ростки этой, столь презираемой «гражданами мира» и пламенными революционерами, национальной гордости, еще задолго до великих строек индустриализации, в полуразрушенной и уставшей от войн стране, отметил В. Затонский. Выступая на X съезде РКП(б), он сказал: «Тот факт, что Россия стала первой на путь революции, что Россия из колонии, фактической колонии Западной Европы превратилась в центр мирового движения, исполнил гордостью сердца всех тех, кто был связан с этой русской революцией… И сейчас мы можем наблюдать, как наши товарищи с гордостью, и небезосновательно, считают себя русскими, а иногда даже смотрят на себя прежде всего как на русских»[1340]. А затем на смену гордости за революцию пришла гордость за строительство великой державы. Вот поэтому многие (те, кто этого хотел) и считали себя русскими, причем делали это совершенно добровольно и, как верно заметил А. Довженко, охотно.
Для украинского населения проблемы ломки национальных перегородок как таковой не существовало: слишком уж условными и прозрачными были эти перегородки. Этому способствовало и то, что национальное самосознание украинцев УССР окончательно сформировалось именно в этот период и именно в советской и социалистической форме.
Этот момент стоит пояснить. Несомненно, большую роль (прямую и косвенную) в деле утверждения в народных массах украинского самосознания и идентичности сыграло действовавшее на Советской Украине национальное движение. Но таковое имелось и весьма активно себя проявляло и за пределами УССР – на Западной Украине, и задачи его были идентичны тем, что стояли перед украинскими националистами из Советской Украины. Главной было преобразование масс из «этнографического материала» в национально-сознательный коллектив. События середины XX в. и последнее десятилетие независимого существования Украины убедительно свидетельствуют, что довольно явные различия в менталитете восточных и западных украинцев не исчезли и продолжают сохраняться. Серьезные различия между ними имелись уже в XIX – начале XX в. Но тогда они были еще донациональными и при создании национальной общности, в известной мере, преодолимыми.
Уровень национального самосознания населения Западной Украины еще в 1920-х гг. был крайне низким. В первую очередь это относилось к Западной Волыни и Западному Полесью – территориям, которые до Рижского мира 1921 г. находились в составе России. Согласно проводившейся в Польше в 1931 г. переписи населения, примерно 700 тысяч человек из числа тех, кого националисты называли «украинцами», указали свой родной язык не как украинский, а как «тутейший», «местный», «хлопский»[1341]. Население бывшей австрийской Галиции было более «украински сознательным», но и среди него оказалось немало «москвофилов» (людей, продолжавших относить себя к части большой русской нации), а многие продолжали считать себя русинами, то есть сохраняли прежнее, «доукраинское» самоназвание и самосознание.
Отличия между Восточной и Западной Украиной на новом, национальном уровне были закреплены в период между 1930 и 1939–1945 гг. Несомненно, Вторая мировая война и Великая Отечественная внесли огромнейший вклад в становление менталитета восточных и западных украинцев и национального самосознания как одной из его форм и во многом завершили и оформили этот процесс. Ведь если для подавляющего большинства восточных украинцев война была Великой Отечественной, то для украинцев западных она являлась Второй мировой, советско-немецкой и т. п. Но каково бы ни было значение войны, она лишь решительным образом расставила все точки над «і», подвела черту под теми разнонаправленными процессами, по которым осуществлялось национальное становление «украинцев» в предшествующее войне десятилетие.
В 1920-х гг. национально-культурные процессы и в УССР, и на Западной Украине протекали в какой-то мере синхронно и имели между собой много точек соприкосновения. Конечно, действовать «бойцам» национального движения в СССР и Польше приходилось в совершенно разных условиях. Дело даже не в ассимиляторской политике польских властей (нередко осуществлявшейся силовыми методами), считавших русинов частью польской нации. Конечно, она создавала определенные трудности для деятельности украинского движения, но в то же время нет и оснований утверждать, что эта деятельность была невозможна. Напротив, политика Варшавы провоцировала антипольские настроения, которые лишь укрепляли позиции украинского движения и делали национализм (от самых либеральных до самых крайних его проявлений) не просто наиболее популярной идеологией, но и способом мироощущения масс.
Основные причины различия мировоззрений украинского населения Советской и Западной Украины крылись в разном социально-политическом устройстве СССР и Польши, в том содержании, которое вкладывалось в национальное развитие украинской общности в этих странах. В УССР партия постепенно и настойчиво прибирала к рукам руководство национально-культурным строительством, устраняя от этого процесса национальное движение и вкладывая в этот национальный по форме процесс социалистическое содержание. За пределами Советской Украины национальное движение стало способом существования украинской общности, а его политическое крыло – формой его политической самодеятельности.
Но различия в национальной политике и в ее влиянии на судьбы украинского движения в СССР и странах Восточной Европы, в первую очередь Польши, были все-таки частным случаем, наглядным выражением различий между социально-экономическими системами Советской страны и буржуазной Европы. Вся социально-экономическая политика большевиков, социалистический уклад экономики, строительство которой резко активизировалось после «великого перелома», создавали новую действительность, которая охватывала все сферы общественного бытия и формировала общественное сознание, мировоззрение, систему нравственных ценностей. Подготовленное ходом развития страны сложение наднациональной и в то же время национальной советской общности людей также оказало серьезное влияние как на самосознание, так и на национальный тип украинцев.
