Бриенна проигнорировала это.
— Если милорда не затруднит, ответьте — сколько людей вместе с Псом?
— Шесть или шестьдесят, или шесть сотен. Зависит от того, у кого мы спрашиваем. — Рэндилл Тарли ясно дал понять, что он устал от их беседы. Он развернулся, чтобы уйти.
— Можем ли мы с моим сквайром просить вас о гостеприимстве, пока…
— Проси все, что угодно. Но я не стану терпеть тебя под своим кровом.
Сир Хайл Хант шагнул вперед.
— Если милорд позволит, я так понял, что это все же дом лорда Мутона.
Тарли одарил рыцаря полным яда взглядом.
— Храбрости у Мутона, что у червя. Не упоминай Мутона в моем присутствии. Что касается вас, миледи, говорят, что ваш отец хороший человек. Если это так, то мне его жаль. Некоторых боги благословляют сыновьями, некоторых дочерьми. Ни один мужчина не заслуживает такого проклятия вроде вас. Живи или умри, леди Бриенна, но не возвращайся в Девичий пруд, пока здесь правлю я.
«Слова всего лишь ветер», — повторяла себе Бриенна. — «Они не могут тебя ранить. Позволь им пролететь мимо».
— Как прикажете, милорд, — попыталась сказать она, но Тарли ушел прежде, чем она выдавила из себя первое слово. Она уходила со двора, словно во сне, не осознавая, где она находится.
Сир Хайл оказался рядом с ней.
— Здесь есть таверны.
Она покачала головой. Она не хотела разговаривать с Хайлом Хантом.
— Помнишь Вонючего Гуся?
Ее плащ все еще хранил его вонь.
— И что?
— Встретимся там завтра, в полдень. Мой кузен Алин был среди тех, кого посылали найти Пса. Я поговорю с ним.
— Зачем это тебе?
— А почему бы и нет? Если ты преуспеешь там, где Алин потерпел неудачу, я буду дразнить его несколько лет.
Сир Хайл был прав. В Девичьем пруду были таверны. Некоторые из них, правда, были сожжены во время одного из набегов, и их нужно было отстраивать заново, а оставшиеся были до отказа набиты людьми из армии лорда Тарли. Они с Подриком в тот день посетили все гостиницы, но нигде не было мест.
— Сир? Миледи? — сказал Подрик когда солнце уже клонилось к закату. — Там корабли. На кораблях есть кровати. Гамаки. Или скамьи.
Люди лорда Рэндилла все так же патрулировали доки, и их было так много, словно мух на головах тех Кровавых Скоморохов, но сержант узнал Бриенну и позволил им пройти. Местные рыбаки уже пришвартовывались на ночь и зазывали покупателей разбирать их улов, но ее интересовали корабли покрупнее, прошедшие штормовые воды Узкого моря. Полдюжины их стояло в порту, а один из них, галеас под названием Дочь Титана, уже отдал швартовы, чтобы отправиться с вечерним приливом. Вместе с Подриком они кружили подле оставшихся в порту кораблей. Хозяин «Девушки из Чаячьего города» принял Бриенну за шлюху, заявив им, что его корабль не бордель. Гарпунер с иббенийского китобоя предложил ей купить мальчишку, однако потом им повезло. На «Морском Наезднике», только что прибывшем из Староместа через Тирош, Пентос, и Сумеречный Дол, она купила Подрику апельсин.
— Чаячьий город следующий, — сказал ей капитан, — далее, если позволят шторма, вокруг Пальцев Систертона к Белой Гавани. Это чистый корабль. На «Морском Наезднике» не так много крыс, как на остальных кораблях, и у нас есть на борту свежие яйца и свежевзбитое масло. М'леди держит путь на север?
— Нет. — «Не сейчас». — Это было соблазнительно, но…
Пока они шли к следующему причалу, Подрик шаркал ногами, потом сказал:
— Сир? Миледи? Что если леди отправилась домой? Другая леди, я имею в виду. Сир. Леди Санса.
— Они сожгли ее дом.
— И все же. Там живут ее боги. А боги не могут умереть.
«Боги не могут умереть, а девочки могут».
— Тимеон был жестоким человеком и убийцей, но не думаю, что он солгал про Пса. Мы не можем отправляться на север, пока не узнаем наверняка. Будут другие корабли.
В восточной стороне гавани они, наконец, нашли прибежище на ночь на борту разбитой штормом торговой галеры под названием «Леди из Мира». Она была в плохом состоянии — потеряла во время шторма мачту вместе с половиной экипажа, но у ее хозяина не было денег на ремонт, поэтому он был рад взять несколько пенни с Бриенны, и разрешил расположиться с Подом на ночлег в пустой каюте.
Они провели беспокойную ночь. Бриенна трижды просыпалась. Один раз, когда начался дождь, другой — от скрипа, из-за которого ей показалось, что к ней крадется Ловкий Дик, чтобы ее убить. Она проснулась с ножом в руке, но ничего не случилось. В темноте тесной каюты ей понадобилась лишь секунда, чтобы вспомнить, что Ловкий Дик мертв. Когда она, наконец, умудрилась заснуть, ей приснились мертвецы. Они танцевали вокруг нее, осыпая насмешками, щипали, а она отмахивалась от них мечом. Она порезала их на кровавые ленты, но они не переставали кружить вокруг… Шагвелл, Тимеон и Пиг. Да, еще там был Рэндилл Тарли, Варго Хоут и Рыжий Роннет Коннингтон. У Роннета в руке была роза. Когда он протянул ее, она отрубила ему руку.
Она проснулась вся в поту, и провела остаток ночи, завернувшись в плащ, слушая стук дождя о палубу над головой. Ночь вышла бурной. Время от времени она слышала раскаты далекого грома, и вспоминала браавосский корабль, отчаливший вечером.
Следующим утром она вновь разыскала «Вонючего Гуся», разбудила ее неряшливую хозяйку, и заплатила ей за несколько жирных сосисок, поджаренный хлеб, полкубка вина, кувшин кипяченой воды и две чистые чашки. Пока вода закипала, женщина косо смотрела на Бриенну.
— Ты та здоровячка, которая отправилась с Ловким Диком. Я тебя помню. Он тебя обманул?
— Нет.
— Изнасиловал?
— Нет.
— Украл твою лошадь?
— Нет. Его убили разбойники.
— Разбойники? — Казалось, в женщине это только разожгло больше любопытства, чем огорчения. — Всегда думала, что Дика скорее повесят или отправят на Стену.
Они съели жареный хлеб и половину сосисок. Подрик Пэйн запивал еду водой, добавив к ней каплю вина, а Бриенна наоборот, мучила чашу вина, разбавленного водой. Она сидела и размышляла, зачем она пришла. Хайл Хант не был настоящим рыцарем. Его честное лицо было маской лицедея. — «Мне не нужна его помощь, мне не нужна его защита, и мне не нужен он сам», — говорила она себе. — «Возможно, он вообще не придет. Его слова о встрече в этом месте были лишь очередным розыгрышем».
Она собралась, было, уходить, когда сир Хайл появился.
— Миледи. Подрик. — Он взглянул на их чаши и тарелки с оставшимися остывающими в луже жира сосисками, и сказал:
— О, боги, я надеюсь, вы здесь не ели.
— Что мы ели, тебя не касается, — ответила Бриенна. — Ты разыскал кузена? Что он сказал?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
