— Джейк?
— Я убил своего брата, — сказал кто-то в комнате. И только потом, когда он уже бежал, как безумный, по лесу, начинающемуся сразу за виллой, чувствуя, как ветки хлещут его по лицу, он понял, кто произнес ту страшную фразу.
* * *
Много позже, в тишине своей квартиры, Блисс принесла Джейку доску для игры в вэй ции две мелких чашки с черными и белыми шашками.
Честно говоря, она не знала, что еще она могла для него сделать. Когда она вернулась домой, он был уже там и сидел на диване, уставившись в окно, за которым уже занималась заря. Кое-где еще горели огни. Окруженные перламутровым ореолом, они помогали стереть с неба сумрак ночи.
Хотя он и не спал уже сорок восемь часов, усталость его не брала. Блисс принесла ему поесть, но он так и не притронулся к пище. Пил только воду.
Она поставила перед ним доску для игры в вэй ци,но, видя, что он не пошевелился, присела рядом и развернула бумажку, которую Чжилинь сунул ей в руку, когда она выбегала из виллы вслед за Джейком. На бумажке был записан помер телефона.
— Джейк, — сказала она. — Надо позвонить. Отец хочет видеть тебя.
Джейк промолчал.
Блисс, конечно, сочувствовала ему, но, по мере того, как проходил час за часом, его уход в себя начал действовать ей на нервы. Потом она разволновалась не на шутку. Это ничем хорошим не кончится, -подумала она. Когда снова стало темнеть, она поняла, что надо принимать решительные меры.
У диванчика, на котором сидел Джейк, была низкая, широкая спинка. Блисс потихоньку разделась, повесила на спинку одежду. Голая, она снова вернулась на диванчик. Как огромная кошка, подкралась к неподвижной фигуре Джейка, прыгнула на него сзади, и они вместе рухнули на коврик. Блисс, разумеется, оказалась сверху. Обхватив его руками и ногами, она укусила его за ухо, а потом вцепилась коготками в грудь.
— Блисс, не надо. Это были его первые слова за весь день.
— Нет надо, — прошептала она. — Надо, надо, надо...
Она оскалила зубки, грозя снова укусить его, если он не поумнеет. Ее длинные волосы свесились и щекотали его грудь, как живые. Пальцы ее уже расстегнули пуговицы его рубашки и уже опускались ниже. Когда он попытался остановить ее, она влепила ему пощечину.
— Блисс, ты что? Черт бы тебя побрал!
Это уже лучше, -подумала она, локтями и коленками пытаясь вызвать его реакцию. Хоть какую-нибудь реакцию.
Их лица так сблизились, что ее ресницы щекотали его щеку, когда она моргала. От нее пахло лимоном и мускусом. В сознании Джейка творилось черт знает что. Все его болезненные воспоминания всполошились и, галдя, как голодные птенцы, вертели шеями и разевали пасти. Он яростно противился вторжению в его воплощенный кошмар, но затвердевшие соски Блисс буквально царапали его голую грудь. А потом она и вообще наклонила к нему голову, и ее горячие губы присосались к его собственным рудиментарным соскам. Ее острый розовый язычок двигался взад-вперед, как у ящерки. Почувствовав, что у него между ног кое-что заметно утолщилось, она удовлетворенно зацокала.
— Оставь меня в покое, — умолял он. — Я не хочу.
— Нет, хочешь, — возразила она ему в самое ухо. Ее пальцы тем временем расстегивали его пояс. — Ты имеешь в виду другое, когда говоришь, что не хочешь. Ты считаешь себя недостойным любви. Это до такой степени омерзительно по-европейски, что я тебя просто начинаю ненавидеть!
Он перестал сопротивляться. Его необыкновенные глаза, обычно напоминающие цветом золотистые топазы, сейчас, в сумеречном свете, казались совсем оранжевыми.
— Ты действительно ненавидишь меня? — спросил он внезапно севшим голосом.
— Просто по-дикому.
Ее блестящие в закатном солнце губы были полуоткрыты.
Джейк потянулся к ней руками, захватил ее за щеки и, пригнув к себе, впился в ее рот. Их языки переплелись, и дрожь пробежала по всему существу Блисс.
Ее руки, которые и во время поцелуя продолжали возиться с его брюками, наконец стащили их. С нетерпеливым стоном она высвободила его уже дошедшую до нужной кондиции плоть и впустила ее в себя. Он приподнялся и вошел в нее до упора.
Блисс охнула, чувствуя, что весь воздух вышел из ее легких. Она пыхтела ему прямо в шею. Слезы стояли в ее глазах. Она обладала им, а он обладал ею. Радость этого вроде бы простого дела была столь огромной, что но умещалась в земном измерении. Просто невероятно, что один человек может быть так близок другому.
Джейк был для нее больше чем любовник.
Чувствуя, как его плоть бушует внутри нее, она ощущала такую цельность, какая доступна разве только Будде. Она терлась о него бедрами и стонала от избытка чувств. Ее волосы накрыли их обоих, как сетью, и шевелились, как живые.
И когда оргазм раскрылся внутри нее, как экзотический цветок, он как будто заставил светиться все ее тело, от пяток до макушки.
От него шел жар, как от печки.
— Джейк, о Джейк! Давай же, давай!
Она целовала его потную грудь, царапала. Распластавшись на нем, она слышала стук его сердца, словно пульс океана. Когда он, помягчев, наконец, вышел из нее, Блисс протянула руку и ухватила его плоть, не желая отпускать.
У него до сих пор горела щека от ее оплеухи. Крик перепелки, который эхо вернуло со дна колодца. Он знал, что она сделала это не для того, чтобы причинить ему боль. Она просто хотела вернуть его себе.
— Блисс, — прошептал он. — Блисс. И она заплакала, потому что поняла, что сумела-таки вернуть его.
* * *
И все-таки он был непреклонен.
— Я не хочу его видеть.
— Джейк, но он твой отец.
— Зачем мне ваш йуань-хуань?Он уже погубил Марианну и Дэвида Оу. Из-за него я убил брата.
Он сунул в карман бумажку, которую она ему подала, даже не взглянув на написанный там номер телефона.
— И тебе даже не интересно узнать, что такое йуань-хуань?
— Я это и так знаю. Китайская коммунистическая организация.
— Только наполовину угадал. Она, и правда, китайская, но далеко не коммунистическая.
Он удивленно посмотрел на нее, потом вынул руку из кармана. В ней было что-то зажато. Когда он клал туда бумажку с номером телефона отца, его пальцы наткнулись на замшевый мешочек.
— Узнаешь? — спросил он.
— Где ты его взял? — удивилась Блисс.
— Сорвал с груди Ничирена в последний момент. Джейк ослабил завязку и вытряс на ладонь осколок фу.
Они оба благоговейно воззрились на него, потом Джейк положил его на столик, на котором Блисс разложила доску для вэй ци.Из другого кармана он достал другой осколок и сложил их вместе. Свирепый тигр в прыжке.
— Это одна сторона фу, -сказал он. — Интересно, у кого осколки оборотной стороны?
— А мне показалось, что тебя не интересует йуань-хуань, -ехидно заметила Блисс.
Джейк скорчил уморительную физиономию, и она, хмыкнув, пошла в другой конец комнаты. Ее золотистая кожа так и играла. На спине синяков и кровоподтеков не было.
Вернувшись, она с загадочным видом положила на стол свой кулачок. Медленно пальцы разжались. На ладони лежал осколок жадеита цвета лаванды: голова дракона.
— Ну и ну! — изумился Джейк. — Откуда это у тебя?
— Я не чужая Ши Чжилиню. Крестница, если использовать термин, принятый на Западе. Когда твой отец был ребенком, у него был учитель. Цзян. Тот человек был моим прадедом. Много лет спустя Ши Чжилинь помог моей матери уехать из Китая. По дороге в Гонконг, в Бирме, я и родилась. Моя мать была очень больна, но все-таки сумела добраться до места назначения, которое указал ей Ши Чжилинь: до дома Цуня Три Клятвы.
Этот кусок фумне передала моя мать, — закончила Блисс, прикладывая свой осколок к первым двум.
— Значит, все они имеют один источник — моего отца?
Блисс подняла голову.
— Да.
— А у кого четвертый осколок?
— Не знаю. Спроси об этом Ши Чжилиня.
Он отвернулся.
— С этим все покончено. Довольно с меня теней и лжи.
— Но, Джейк, без тебя йуань-хуань,не сможет выполнить свое предназначение.
— Мне все равно.
— Ну а как насчет инфильтрации Куорри? Тебе тоже все равно? — гневно бросила она. — Как насчет того, что тебя самого, как шелудивого пса, гоняли по всему Гонконгу? Ты думаешь, погоняют и забудут? Вряд ли, Джейк. Ты должен что-то предпринять.
— Что бы я ни сделал, это ничего не изменит, — сказал Джейк, начиная рассеянно расставлять шашки на доске. — Я не знаю, за что убили Дэвида Оу.
— Кое-что знаешь. — Блисс натянула на себя джинсы и блузку янтарного цвета с глубоким вырезом. — Хо йань.
—Движущееся око, — задумчиво повторил Джейк. — Ничирен широко пользовался этой стратегией в своей игре. И я тоже пользовался... Ты что, думаешь, я не пытался понять, что Дэвид имел в виду?
— Что-то оно да значит. — Блисс подошла и села рядом с ним. — Вы с Дэвидом были друзьями. Старыми друзьями.
